Назад в СССР: Браконьер - Максим Гаусс

Пара капканов также оказалась бесполезной.

Вот они вышли из-за густой полосы леса и остановились. Уткин, облаченный в камуфляжный костюм, почти той же расцветки, что и мой, взвалив ружье на плечо, с интересом рассматривал зимовье.

Из трубы поднимался дым — верный признак того, что в данный момент оно обитаемо.

— Эй, Смирнов! — громко крикнул бывший дезертир. — Ты здесь?

Само собой, отвечать ему я не собирался. Это только в фильмах показывают, что главный герой выходит из своего укрытия и ведет беседу, которая заранее предрешена на провал. Затем начинается месиво.

— Я знаю, что ты здесь, — вновь крикнул Уткин. — Вылезай, будь мужиком! Чего ты от нас по лесу бегаешь? Еще не поздно все исправить. Выходи, договоримся!

Ага, непременно мы с ним договоримся. Сначала оглушил меня и бросил на съедение медведю, потом хотел заживо сжечь! Да у него талант к переговорам! Все это полнейшая чушь, не для договоров он своих дружков собрал и притащился на десяток километров через тайгу, чтобы договора заключать.

Еще несколько минут в ожидании хоть какой-нибудь реакции Уткин просто стоял и смотрел по сторонам. Но, не дождавшись, выругался.

— Ладно, раз так… Зайду сам! — с этими словами предводитель браконьеров небрежно двинулся ко входу в зимовье.

— Сейчас будет весело! — усмехнулся я, скосив взгляд на Федора. Тот напротив, был напряжен и вцепился руками в приклад ружья.

Не прошло и минуты, как раздался громкий крик… А через несколько секунд, крик повторился. Самого Уткина с этой стороны мы не видели, его скрывал угол дома. Тут он либо обжегся о раскаленную ручку, либо попался в ловушку, привязанную к двери. А может все вместе и сразу.

— Смирнов, сука! А-а! Найдите его, он где-то здесь! — над участком леса прокатился полный боли и ярости крик браконьера. — Падла!

Люди Уткина тут же бросились в рассыпную, но как-то неуверенно. Собак тоже отпустили, но они бестолково бегали вокруг следопытов, создавая еще больше шума.

И буквально через секунду, один из браконьеров (их имен я даже не запомнил) провалился в волчью яму. Падая, выжал спусковой крючок, отчего заряженное ружье выстрелило в воздух.

— Ну, вот и началось! — хмыкнул я, затем припал к ружью. — Бей по ногам, главное не убивай. Пока не убивай.

И прицелившись, первым выжал спуск.

Громыхнуло. Браконьер с громким криком схватился за простреленную ногу и рухнул на землю.

Тут же выстрелил и Федор. Тоже попал, доставив проблему еще одному противнику. Кто-то угодил в медвежий капкан, некстати подвернувшийся под ноги. Один из них рванул к сарайчику, угодив ногой в «пундж». Поднялся дикий вой — чем больше человек пытался вырваться, тем сильнее вонзались крючки в ногу попавшейся жертвы.

Начало более чем удачное. Буквально за несколько секунд из игры выбыло сразу пять человек из десяти. Точнее из двенадцати. Конечно, ранения не у всех были серьезными, но тем не менее. Думаю, кое-кто уже сделал соответствующие выводы.

Я по-прежнему не хотел никого убивать. Вру, хотел. Уткина. Кровь за кровь, как говорится.

Сразу трое браконьеров, держась отдельной группой, отчего-то решили, что я прячусь на дереве. Открыли огонь с двустволок, буквально изрешетив всю конструкцию.

Прицелившись, я снова выстрелил, но промазал. Федор попал, но случайно выдал нашу позицию. Все-таки ружье это ружье — дым и искры спутники ружейного выстрела. По нам открыли хаотичный огонь, пришлось залечь поглубже в канаву.

Отовсюду гремели сухие одиночные выстрелы. Дружного огня не получилось…

Однако и ружья были не у всех… Я заметил двоих с многозарядными карабинами.

— Смирнов! Ты покойник! — заорал Уткин, ревя, словно раненый медведь. — Ну, чего встали? За ним! приведите ко мне эту скотину!

Следопыты наконец-то вооружились, но бежать в нашем направлении не торопились. Топтались на краю поляны в нерешительности. Видимо, уже прикидывали, как бы соскочить с крючка.

— Смотри, тех мужиков я знаю, — в перерыве отозвался Федор. — Они из Соболевки. Думаю, это не враги. Их против воли заставили идти вместе со всеми.

— Принял! — отозвался я. Затем полез в карман за спичками.

Нащупал, чиркнул о коробку спичечную головку. Тут же поджег дымовуху, изготовленную из глицерина и обычной газеты. Отшвырнул ее вперед, затем поджег вторую, третью.

Через несколько секунд едкий желтый дым окутал всю нашу позицию, чем надежно скрыл нас от взгляда растерявшегося противника.

— А теперь уходим в лес! — скомандовал я и отбросил маскировочную сеть.

Покинув стрелковую позицию, мы бегом рванули к стволам росших неподалеку раскидистых елей. Плюхнулись за укрытие под еловые лапы. Мы быстро перезарядились и снова взяли на прицел сектор. Первый же появившийся в дыму человек получил сразу две пули в одну и ту же ногу. Рухнув как подкошенный, он выронил ружье и заорал истошным голосом.

— Если вам дорога жизнь, валите отсюда! Это последний шанс! — громко крикнул я, когда воцарилась относительная тишина. В тишине голос раздался словно гром. Я ещё надеялся воззвать их к благоразумию.

— Думаешь, поможет? — поинтересовался завхоз.

— Не знаю. А вдруг?

— Что будем делать дальше?

— Прикрой меня отсюда. Нужно вернуться в избу.

— Ты что, там же Уткин!

— Вот как раз с ним мне и хочется потолковать, — я снял со спины арбалет егеря.

Перед тем, как брать его, еще во время подготовки я сделал несколько пробных выстрелов и остался доволен результатом. Правда, практическая дальность не превышала сорока метров. На большем расстоянии от него не было толку.

Пригнувшись, я рванул в обход опасного сектора. Решил сделать крюк, чтобы оставаться незаметным. Уже через сотню метров наткнулся на незнакомого браконьера. Тот нацелил на меня карабин и даже успел выжать спуск.

Громыхнуло, но пуля прошла мимо. Зато моя стрела воткнулась ему точно в грудь. Он охнул, выронил оружие и ничком завалился на снег.

Повторюсь, изначально я не собирался никого убивать, но в таких делах планировать бессмысленно.

— Урод, бля! — выругался я, глядя на вяло шевелящееся тело. — Вот зачем?

Продолжил движение и вскоре выскочил между сарайчиком и избой. Обнаружил попавшегося в ловушку с «ведром» браконьера. Нога у него прочно засела в крюках. Причем, высоты сапога не хватило — часть крюков вонзились выше в бедро. При моем появлении, тот торопливо схватился за ружье.

— Не глупи! — рявкнул я, глядя на него разъяренным взглядом. — Ты даже оружие вскинуть не успеешь! Выбирай, хочешь стрелу в горло? Или жить дальше?

Человек, с испуганными глазами, замер в нерешительности. Прикидывал перспективы.

— Бросай!

Спустя несколько секунд, он кивнул и все-таки отбросил ружье.

— На хрен, — морщась от боли, прохрипел он. — Я на такое не подписывался!

— Правильный выбор! Вытащи ведро и сними снизу! — посоветовал я, отбрасывая его оружие подальше в сторону. Чтобы не передумал и не воспользовался в самый неподходящий для меня момент.

Отморозка Уткина нигде не было видно, поэтому я сразу заскочил в дом, успев перепрыгнуть через ловушки егеря.

Обратил внимание, что дверная растяжка тоже сработала — не поздоровилось тому, кто стоял у входа в момент активации. На гвоздях была кровь. Также я заметил, что на полу валялась разбившаяся масляная лампа.

На столе, в дальней комнате лежало еще одно ружье, но необходимости в нем не было. Сюда я заскочил по другой причине…

Приставил лестницу к стене, полез по ней наверх.

Уже когда я собирался пить чай, обратил внимание, что в зимовье имеется чердак. Он был совсем небольшим, даже не знаю, зачем он понадобился егерю. Наверняка старик хранил там что-то ценное.

Когда я влез внутрь, услышал гулкие шаги на крыльце.

— Смирнов, хватит! Игры кончились! Выходи! — раздался голос Василия. Мне показалось или в нем были нотки боли? — Твой подельник у меня! Если не спустишься, голову ему прострелю… Ну!

Глава 21

Схватка

Я спешно соображал, что предпринять.

Осматривать чердак времени не оставалось. Мало ли что в больную голову дезертира придет? Возьмет да и вынесет мозги Федору, с него станется.

И все же я обратил внимание, что на чердачном перекрытии в ряд стояли три деревянных ящика с забитыми крышками. Лишь на одном, самом дальнем, крышка была сорвана и внутри, я разглядел сено. А на нем…

Усмехнулся. Нащупал в кармане спички.

— Смирнов! Я знаю, ты здесь! — снова крикнул Уткин, стоя на входе. — Спускайся! Иначе…

— Иначе что? — громко перебил я. — Убьешь завхоза товарища Снегирева? Так он тебя за такое по головке не погладит!

— Да кому нужна эта