Тепла хватит на всех 2 (СИ) - Котов Сергей

— Это пятьсот километров на север… — вставил Айтен.

— Верно, — кивнул я. — Никто не говорил, что будет просто. Нам нужно обеспечить координацию с другими поселениями.

Теперь все посмотрели на Трислена, связиста. Тот поднял глаза, тяжело вздохнул и сказал:

— В трёхстах километрах на север есть наш завод. Там производится тяжёлая арматура. Он выгодно расположен: верховья Изумрудной реки, где ещё есть судоходство и ветка меридиальной железной дороги. С ним была связь ещё вчера вечером, директор-человек подтвердил контроль над предприятием, но сегодня утром нам не удалось вызвать их. Возможно, дело в передатчике и нужно подождать, пока они смогут его отремонтировать.

— Передача велась по шифрованному каналу? — спросил я. — Каким шифром пользовались? Обычный скремблер?

Связист посмотрел на шефа. Тот молча кивнул, видимо, давая санкцию на разглашение информации.

— Мы не пользуемся скремблерами, они слишком ненадёжны. У нас есть собственный шифр, основанный на случайном подборе слов основных языков. Ключ меняем раз в пять дней. Предыдущий сменили как раз накануне.

— Понятно, — кивнул я. — Это хорошо. Вообще со связью надо отдельно обсудить, нам нужен надёжный канал хотя бы внутри корпорации.

— Предлагайте, — Ринэл развёл руками. — Я дам нужные ресурсы.

Я кивнул.

— Получается, в их радиообмене не было ничего о причинах происходящего? Почему они вдруг стали убивать людей? — Айтен повторил вопрос, который я сам задавал Васе, получив результаты анализа эфира.

— Нет, — ответил я. — Мы этого не знаем.

— Значит, надо продолжить разговор с доктором Улэмией, — он выжидательно посмотрел на шефа.

Тот, немного поколебавшись, кивнул.

— Лаймиэ, Тейдан — займитесь, — сказал он.

Следы

Несмотря на тяжесть совершённого доктором Улэмией проступка, мы начали мягко. Да, она была зафиксирована в кресле пластиковыми стяжками, но одетой и в позе сидя, а не лёжа.

Когда мы вошли в помещение, она даже позволила себе улыбнуться.

Я демонстративно осмотрел шприцы и колбочки, которые находились на заранее приготовленной тумбе с медикаментами. Потом удовлетворённо кивнул и, глядя на Лаймиэ спросил:

— Начнём сразу? Или дадим возможность?

Краем глаза я заметил, что Улэмия заметно побледнела, однако сохранила молчание.

— Дадим, — нейтральным тоном сказала моя напарница.

Я сел на стул напротив допрашиваемой. Долго глядел ей в глаза. По правде говоря, мне не понравилось то, что я там увидел: зрачки чуть расширены, мимика скована, будто она находится под веществами. Однако предварительно проведённые анализы крови исключали это.

— Зачем вы это сделали? — спросил я.

— Он не должен был мучиться, — тихо ответила доктор, опустив взгляд.

— Почему? — продолжал я.

Улэмия с удивлением посмотрела на меня, но промолчала.

— Если вы будете молчать в ответ на мои вопросы мы так далеко не продвинемся, — предупредил я.

— Я не поняла, в чём заключается вопрос, — так же тихо произнесла она.

— Почему вы считаете, что он не должен был мучиться?

— Потому что разумное существо заслуживает милосердия.

— Я — разумное существо? — спросил я, по-прежнему стараясь глядеть ей в глаза и чуть подавшись вперёд.

— Да, безусловно, — быстро ответила она.

— Почему доктор Уилссблаувгрх хотел заставить мучиться меня? Смерть от того яда, который он пытался мне дать, довольно мучительна, вы ведь в курсе?

Она нахмурилась, подумала несколько секунд, потом ответила:

— Это оправдано.

— Двойная мораль в полный рост? — ухмыльнулся я.

Тут она снова посмотрела на меня. Её взгляд остекленел.

— Умри, пожалуйста, — тихо сказала она неожиданно жалобным тоном. — Или исчезни. Отступать уже поздно.

Мы с Лаймиэ переглянулись. Напарница в недоумении пожала плечами.

А я вдруг вспомнил поездку в Москву. Вагон-ресторан в поезде, официанта… кажется, он говорил что-то подобное?

— Тебе ведь ничего не стоит… умереть легко, — продолжала докторша жалобным голосом.

Я поднялся. Подошёл к ней. Наклонился и прошептал на ухо:

— Кто тебе сказал, что я могу умереть?

Она испуганно вздрогнула, вся как-то сжалась, будто я грозился её ударить.

— Правда? — жалостливо пропищала она. — Ты… не можешь? Мне… очень, очень жаль…

Её голос стал совсем тихим, потом глаза закатились, а голова начала запрокидываться назад. Я подставил ладонь под затылок, чтобы она не ударилась о твёрдую спинку стула.

Другой рукой я пощупал её шею — там, где должно было ощущаться биение артерии. Но пульса не было.

— Лаймиэ, — сказал я.

— Что?

— Доктора, срочно.

Напарница выбежала из помещения. Меньше, чем через минуту она вернулась с доктором Санлимом. Глава медицинской службы был рядом, наготове. Как раз на случай как раз такой чрезвычайной ситуации.

К тому времени я успел разрезать пластиковые скобы и положить Улэмию на пол, подготовив к реанимации.

Доктор с нашей помощью пытался оживить её минут пятнадцать. После этого он тяжело вздохнул и, вытирая пот со лба, сказал:

— Это бесполезно… она мертва.

На Нарайе существуют мотоциклы. Правда, передвижение на этом виде транспорта запрещено по дорогам общего пользования и автомагистралям. То есть, было запрещено — до недавнего времени. Их использовали в основном для путешествий по труднодоступной местности или там, где людей было немного: в обширных экваториальных пустынях, в горах или джунглях. Выглядят местные модели соответствующе: широкие «зубастые» покрышки, мощные амортизаторы, защитные дуги. На земле такой класс мотоциклов называется «эндуро».

Разумеется, этот вид транспорта был в спецгараже местного отряда службы безопасности «Зелёной Звезды».

Я узнал об этом случайно, когда решил присоединиться к группе, занятой ревизией и переписью имущества, которое могло бы быть использовано в обороне.

А ещё мотоцикл — одна из немногих вещей на Нарайе, предназначенная исключительно для людей. У них не было модификаций, которыми могли бы управлять трийане. Сложно сказать, почему так; в открытых источниках информации на этот счёт не было, но Вася предположил, что это, вероятно, связано с трийанской физиологией. Их чувством равновесия, которое начинало отказывать при сильной вибрации. Трийанский аналог внутреннего уха находится в основании особых чувствительных чешуек на конце морды, а не внутри черепа, как у людей.

Как бы то ни было, этому открытию я обрадовался. Правда, к управлению пришлось привыкать, оно было далеко не земным: педаль газа располагалась под левой ногой, тормоз — под правой, совсем как на здешних авто. Рычаг переключения передач — под правой рукояткой руля, а сцепление, соответственно, под левой.

После нескольких поездок по окрестному парку, я всё-таки приноровился к мотоциклу достаточно, чтобы отправиться на инспекционную вылазку за периметр. Контролировать возведение фортификаций было сложно даже используя зонды: увидев какой-то «косяк» на месте, требовалось слишком много времени, чтобы его поправить. Радиосвязью при этом я пользоваться запретил, а проводную далеко не везде протянули, хотя работы в этом направлении активно шли.

Ещё мне не нравилось, что, судя по всему, интенсивность радиообмена в районе Лин-маа резко снизилась в последние часы. Возможно, они решили форсировать события, а на то, чтобы делать расшифровки хотя бы раз в час у нас просто не было ресурсов — иначе я был бы вынужден постоянно торчать возле средневолновой антенны. А ещё через корабельные зонды я фиксировал движение по дорогам, всё ближе к поместью.

Сколь-нибудь подробного плана нападения противника у нас, конечно, не было — только состав сил и средств да примерные временные рамки операции. Его приходилось восстанавливать по обрывкам сведений и логике трийанских действий, которую они демонстрировали. Конечно же, мне помогал Вася.