Reet-K - Хх Миро

Я удивлённо распахнула глаза – у Веры были русые волосы, как у меня, и она была в платье, а не в джинсах, как обычно. Простое, незамысловатое домашнее платье, очень симпатичное. Раньше я его на ней не видела и не могла видеть – его не было. Все немногочисленные Верины вещи я знала наперечёт.

– Снимайте верхнюю одежду, разувайтесь, – предложила Вера, подавая папе двое плечиков. – Это Танины вещи? – спросила она, глядя на большую сумку в папиных руках. – Поставьте пока вот сюда, позже мы их разберём.

– Я Вера. А вы Танина мама, Светлана Петровна? Она про вас всё время рассказывает.

– Здравствуй, Верочка, – мама подала своё пальто папе и пожала Вере руку. – Вы с Таней действительно так похожи или мне мерещится?

– Да, мы похожи. Нас за сестёр принимают.

– Михаил Иванович, – представился папа, в свою очередь пожимая Вере руку и пристально вглядываясь в её лицо. – Да, очень похожи! – с удивлением сказал он.

– Мы и познакомились, когда заметили, что походим друг на друга, – улыбнулась Вера. – Проходите.

Родители пошли в гостиную, осматривая по пути обстановку. Вера шла следом за ними и оглянулась на меня, убирающую в сторонку снятую обувь. Я подняла большой палец – класс!

В гостиной нас ждал накрытый стол. Я поняла, что Вера принесла стол из кухни, накрыла скатертью и теперь он, украшенный разносолами и маленьким букетиком незабудок, создавал атмосферу какого-то домашнего семейного праздника. Это было так здорово! У стены без звука работал телевизор, где на экране медленно проплывали красивые пейзажи с множеством колышущихся на ветру трав и цветов.

Усадив родителей на диван, мы с Верой уселись в кресла.

– Вот тут мы и живём, – развела я руками.

– Я-то думала, у вас какая-нибудь маленькая квартирка, а тут вон какие хоромы, – заговорила мама. – Сколько здесь комнат?

– Три, – сказала я. – Две спальни, гостиная, кухня, ванная, туалет, прихожая и кладовка. Лоджия ещё.

– Таня сказала, что эта квартира съёмная, – сразу приступила к делу мама, обращаясь к Вере. – Она же, наверное, дорогущая, а ты, Верочка, не взяла с дочки денег. Ты сколько платишь за это жильё?

– Ой, Светлана Петровна, я не плачу, – сказала Вера. – Эта квартира принадлежит моему троюродному дяде, то есть очень далёкому родственнику, который сейчас с семьёй живёт заграницей, и он разрешил мне здесь жить, осуществляя, так сказать, пригляд. Сдавать её кому-то постороннему за деньги он не захотел и вот уже скоро три года, как я здесь живу. А когда мы познакомились с Таней, оказалось, что она поступила в наш университет, а сама не местная, из Рубцовска, вот я и предложила жить вместе. И ей удобней, и мне веселей.

– А ты сама чем занимаешься?

– Я по специальности программист. Пишу и обслуживаю бухгалтерские программы. Таня сказала, что вы экономист? Значит, наверняка знакомы с такими программами и прекрасно представляете род моих занятий. Ваши программы тоже обслуживают такие же, как я, программисты.

Мама удовлетворённо кивнула.

– Танюша, покажи-ка мне, где тут у вас туалет с ванной, умоюсь. – Сказала она, вставая. – И свою комнату покажи. Пойдём, отец, посмотрим, как девочки живут. Может им тут что подкрутить или прибить надо, глянешь своим хозяйским взглядом. Ты куришь, Вера?

– Нет.

– А дочка моя?

– Не замечала.

– Хорошо студентки-первокурсницы живут, богато, – пошутила мама, когда мы вернулись с "экскурсии" по квартире в гостиную. – Не то, что мы в своё время, с одной парой туфель на комнату.

– Ой, мам, не сочиняй! – рассмеялась я. – Это бабушка так рассказывала про своё студенчество, а вы-то, небось, так же, как и мы, в джинсах и кроссовках щеголяли.

– Уж и присочинить нельзя! Джинсы с кроссовками, конечно, у всех были, но какие-нибудь новомодные туфли, нет-нет, да и одалживали друг у друга, да. – Мама окинула взглядом накрытый стол. – Ну что ж, хозяева дорогие, давайте, угощайте нас, а то мы, с утра по вашему Академгородку бегая, уже проголодались.

Вера всё приготовила по высшему разряду. Из холодильника срочно была доставлена для папы остуженная водка "Мамонт" в красивой изогнутой, словно бивень, бутылке и тонко нарезанная строганина кеты. Были так же принесены две бутылки красного и белого вина, селёдка под шубой, рулетики из баклажанов, тарталетки с икрой, салат из кальмаров, фаршированные яйца с чесночным соусом.

Вера подала папе штопор и нож:

– Михаил Иванович, откройте, пожалуйста, вино.

Когда у всех было налито (у папы водка, у мамы белое вино, а нас с Верой красное), мама сказала:

– Таня, мы с папой так за тебя рады, что ты поступила в университет на свою любимую юриспруденцию и рады, что встретила здесь такую замечательную подругу, и я предлагаю всем выпить за знакомство и за то, чтобы у тебя, Танюша, и у тебя, Верочка, всё было хорошо и чтобы вы всегда дружили и помогали друг другу и были здоровенькие и счастливые.

Мамины тосты никогда не блистали безупречной логикой и красноречием, но всегда были искренни. Мы дружно чокнулись, выпили и принялись за закуски. Мама всё пробовала, хвалила и восхищалась: Ах, какие хозяюшки-рукодельницы, какой вкуснотищи наготовили.

– Это всё Таня, – говорила Вера. – Я только помогала, подай-принеси. Я так не умею. Про селёдку под шубой она мне целую лекцию прочитала. Она так ждала и радовалась вашему приезду.

– Да, я её всегда всему учила – и готовить, и солить-мариновать, и шить. Чтобы всё сама умела, чтоб могла и родителей угостить, и мужу потом и детям своим вкусно приготовить и угодить, чтоб хозяйкой в доме была.

Папа всем налил "по второй", потом взял рюмку и встал.

– Девчонки, Вера, Танюха, давайте, чтоб у вас всё было хорошо, а нам с матерью только в радость, если у вас всё хорошо. За вас!

Снова все выпили, поклевали закуски и мы с Верой отправились на кухню за горячим. Я внесла чашку с голубцами, которые папа встретил возгласом "О-о-о!", а Вера принесла блюдо с пирогом.

– Пирог с картошкой, луком и ещё чем-то, я забыла... а, с грибами –