Ларс III - Виктор Гросов

города был храм Афродиты. Позднее Тамарха вошла в состав Византийской империи. Еще позднее город был завоеван Тюркским каганатом. Последним владельцем Тьмутаракани был хазарский каганат. И скоро этот город станет моим. Надеюсь.

Мы не спеша начали обустраивать лагерь, готовясь к длительной осаде. Стены города были каменными, поэтому к вопросу захвата Тьмутаракань будем подходить основательно. Мне доложили, что на стенах города есть какое-то движение, ворота открылись. Это, видимо, парламентеры. Ну что же, пообщаемся. Я взял с собой только Агу и Луку, нашего командира канониров. Вскочив на скакунов, мы помчались к «гостям».

Как же все-таки здесь красиво. Тьмутаракань расположилась на берегу моря. Широкий залив и скалистая местность придавали особый колорит каменной твердыне — городу. Запах моря и шум волн действовали успокаивающе и умиротворенно.

Когда мы встретились с переговорщиками, воцарилась тишина. Я разглядывал фигуры оппонентов и что-то меня смущало. Пять кочевников на низкорослых лошадях были одинаковы, будто близнецы. Шестой всадник выделялся богатой и пестрой одеждой. Он был в нарядном синем кафтане с черными кожаными вставками и ярко красными узорами.

— Давно не виделись, Ларс, — заметил последний, — жаль, что ты так и не отдал мне Эстрид.

Бек Манассия. Точно! Тот самый, что хотел захватить Кордно, а до этого пытался забрать Эсу в дар кагану, взамен установления мира с хазарами.

— Я ни о чем не жалею, бек Манассия, — ответил я.

— Каган! — прорычал Манассия, дернув поводьями, — Я — хазарский каган!

Не понял? Серьезно? Этот тип стал каганом? А встреча становится все удивительнее и удивительнее.

— Каган? — я посмотрел по сторонам, — Что-то я не вижу больше каганата. Видать судьба у тебя такая, Манассия.

— Какая — «такая»? — не дождавшись продолжения, зло спросил бывший каган.

— Быть беком при встрече со мной, — ухмыльнулся я.

Манассия хотел что-то мне ответить, но было заметно, что он сдержался.

— Я прошу перемирия, — сделав усилие над собой, заявил он, — уйди от этого города и я одарю тебя подарками.

— А зачем мне твои подарки, если я сам возьму этот город вместе с тем, что ты можешь мне подарить?

— Твое войско поляжет здесь, — повысив голос, заявил Манассия.

— Не думаю, что Тьмутаракань будет сложнее захватить, чем Саркел, Итиль и Семендер.

При упоминании Семендера его спутники возбудились. Видимо, они надеялись скооперироваться с этим городом дабы предпринять что-то по возвращению своей власти. Семендер, как рассказывал Радомысл, был самым крепким орешком каганата, сдерживавшего южные рубежи от завоевания арабами.

— Твое войско поляжет здесь, — повторно заявил Манассия и развернув коня, умчался вместе с путниками.

Я пожал плечами и направился в сторону своего войска. Я хотел расспросить кагана о Триумвирате и договориться, но разговор как-то не удался изначально.

Вернувшись в лагерь я направился в свой шатер. Вокруг были довольные лица моих легионеров. Не думаю, что их вдохновил факт переговоров. Тут что-то другое. Ненадолго отлучившийся Лука догнал меня с такой же радостн6ой физиономией.

— Царь, в шатре тебя ждет сюрприз, — улыбаясь во всю ширину лица, заявил мой канонир.

Мне оставалось только снова пожать плечами. Не время для сюрпризов. Я косо проследил за тем, как Лука что-то прошептал Аге, который так же озарил свою рожицу щербатой улыбкой. Пришлось пришпорить коня и быстрее двигаться к лагерю, игнорируя довольные морды моего окружения.

Добравшись до центральной части лагеря, я нетерпеливо соскочил с лошади и зашел в шатер. Внутри сидели два человека. Глаза еще не привыкли к легкой полутьме, когда одна из фигур резко подскочила и двинулась в мою сторону. Мой советник Метик, раскрыв объятия, направился ко мне. Я радостно встретил друга. За его спиной маячила фигурка Эсы.

— Прошу тебя, больше никогда не отправляй меня на задание с этой сумасшедшей, — прошипел Эд.

— Что? Совсем достала? — хмыкнул я.

Мой лекарь закатил глаза, но так, чтобы Эса не увидела этого.

— Рада, что ты цел, — фыркнула Эстрид, бесцеремонно отодвигая Эда и обнимая меня, — у тебя входит в привычку вляпаться в какую-либо напасть и месяц ходить раненным.

— В этот раз обошлось, — ответил я полуулыбкой, распахнув объятия и ей.

Закончив с приветствиями я пригласил их сесть за стол. И не успел я толком разместиться, как полог шатра вновь раскрылся и внутрь вошел седовласый дедушка.

— Подними свое царское седалище и подойди, обними деда, — заявил старик, тяжело передвигаясь с помощью посоха.

Это же Буривой — вредный, ворчливый старикашка. Он-то чего тут делает? Пока я помогал ворчащему деду примоститься на лавке, Эса вкратце поведала о назойливом желании Буривого отправиться ко мне. При этом, дед успевал комментировать и цыкать на девушку. Он даже успел пройтись по лагерю и проинспектировать ход его обустройства. Деятельная натура деда доведет меня как-нибудь до крайности.

Когда все разместились я украдкой рассмотрел своих ближников. Новых шрамов или увечий не было. Даже дедушка, несмотря на то, что он пережил разграбление Хольмгарда, выглядел отлично для своих лет.

— Рассказывайте, — заявил я, после того, как все сели за стол.

Эса и Эд как-то странно переглянулись. Так! Что-то нарыли, видать.

— Узнали где Милена? — спросил я.

Ближники снова обменялись взглядами. Да что ж такого они боятся сообщить? Я начинаю заводиться. Судя по нервному сжатию пальцев в замок, Эса тоже на взводе.

— Только выслушай спокойно, — торопливо заявила она.

Глава 2

Окрестности Тьмутаракани, лето 827 г.

Я закрыл глаза, выдохнул и кивнул Эсе.

— Набегом на Хольмгард руководил мой отец Улоф и наш старый знакомый Рогволд.

Гнев, пеленой застилавший глаза, заставил судорожно сжать кулаки.

— Нам удалось расспросить выживших и выяснить, что армия Улофа, — продолжил за девушку Эд, — выкрав Милену, направилась в сторону Пскова. Там они две недели осаждали город, но взять не сумели. К тому времени твой дед кинул клич, — я посмотрел на поникшего дедушку, — Он собрал немаленькую армию бывшего словенского союза и направил в сторону Пскова, — закончил лекарь.

— Когда мы подошли к Пскову, — начал рассказывать Буривой, — войско Улофа, бревно ему гузно, сбежало на запад. Видать, ему донесли о нашем приближении. Дальше преследовать их мы не решились. Да и войско у меня было из одних стариков, да мальцов.

Я тяжело вздохнул. Из дальнейшей беседы выяснилось, что изначально Улоф напал на