Шайтан Иван 7 - Эдуард Тен

с портсигаром, в котором всегда лежало с десяток спасительных папирос.

Лёжа в тишине соляной комнаты, Александр в который раз вспомнил недавние слова отца: «Слишком много стало в нашей жизни графа Иванова-Васильева». Подумав недолго, император распорядился соорудить такую же комнату и в Зимнем дворце.

В поездку было решено отправляться второго августа. В сопровождение определили казачью полу сотню и взвод конных жандармов. Десяток из отряда ротмистра Малышева и пять человек из личной охраны императора. Адъютант, штаб-капитан, поручик, порученцы. Обслуга, повар, медик и камердинер. Получался приличный караван с обозом.

Отъезжая в длительную поездку, цесаревич испытывал лёгкую тревогу за Марию. С самого начала императрица Мария Фёдоровна была против брака сына с Гессен-Дармштадтской принцессой. Двор упорно судачил о её сомнительном происхождении, но Александр, пленённый кротостью и умом юной принцессы, настоял на своём, чем навлёк на себя долговременную холодность матери. Императрица никогда не скрывала неприязни к невестке, и их отношения оставались натянутыми, что было хорошо известно всей петербургской знати.

Как-то раз в приватной беседе с графом Ивановым-Васильевым цесаревич с горечью посетовал на эту семейную распрю. Он опасался, что в его отсутствие супруга будет томиться в пустых дворцовых покоях в окружении навязанных ей фрейлин. Граф, человек прямой и деятельный, выслушав, дал неожиданный совет: «Её императорскому высочеству следует отбросить уныние и взять обустройство своего малого двора в собственные руки. Почему бы Её высочеству не основать, к примеру, женское учебное заведение для всех сословий? Институтов для благородных девиц у нас достаточно, а простолюдинкам учиться негде. Можно при нём же открыть школу сестёр милосердия или учительских курсов. Дело найдётся, было бы желание. Пусть занимается благотворительностью, общается с народом — подданные должны знать свою будущую императрицу с лучшей стороны. Авторитет, Александр Николаевич, создаётся ежедневным трудом. Вместо того чтобы печалиться о сущих пустяках, лучше обратиться к делу полезному. Вспомните Екатерину Великую: она никогда не гнушалась учиться и беседовать с учёными мужами, чем и стяжала себе славу, хоть и не была урождённой русской».

Эта беседа, состоявшаяся на дружеской встрече у графа, глубоко запала Александру в душу. Обдумав всё, он поделился смелой идеей с супругой. Предложения графа привели Марию в восторг. Вместе они обсудили первые шаги, и великая княгиня решила начать с основания женского училища для девиц всех сословий на полном казённом коште. На осторожное замечание мужа, готова ли она к столь трудному делу, Мария твёрдо посмотрела ему в глаза и заверила, что доведёт начатое до конца. В отсутствие Александра она продумает всё до мельчайших подробностей, чтобы по его возвращении немедленно приступить к реализации замысла.

С той поры Александр с радостным изумлением наблюдал, как его супруга преображается. Прежней меланхолии и уныния будто не бывало. Мария постоянно была занята: делала заметки в специальной тетради, советовалась, к кому можно обратиться по тому или иному вопросу, давала поручения фрейлинам, понемногу определяя, кто действительно предан и полезен. Цесаревич поражался перемене: перед ним был новый, целеустремлённый человек, полный сил и энергии. Единственно, что его беспокоило, не отразится ли эта активность на её беременности.

Зимний дворец. Кабинет императора.

— Александр Христофорович, как вы считаете, не мало ли сопровождения для Александра? — Император смотрел в окно, терзаемый сомнениями. Отпускать наследника в долгую и небезопасную поездку было непростым решением.

— Ваше императорское величество, будьте покойны, — плавным, уверенным жестом Бенкендорф поправил аксельбант. — Сопровождение я счел более чем достаточным. Мною уже направлены распоряжения во все жандармские управления вдоль маршрута его императорского высочества. Местные власти примут все зависящие от них меры. Что же касается личной охраны: пятеро лучших сотрудников из отряда личной охраны, а также десяток из отряда ССО, под командой ротмистра Малышева, человека проверенного и решительного. Их дополняет взвод конных жандармов и полу сотня казаков. По прибытии на Кавказ цесаревича встретят и будут оберегать с удвоенной силой.

Государь обернулся, и Бенкендорф, встречая его взгляд, мягко добавил:— Позвольте его императорскому высочеству проявить себя. Пришло время для первого ответственного испытания. Ваше величество, вы не можете всю жизнь опекать цесаревича. — Вы правы, Александр Христофорович. К слову, что за идея возникла у Великой княгини Марии?

— Она горит желанием учредить женское училище. Набирать туда девочек с десяти лет, без учёта сословий, разумеется, на полном казённом обеспечении.

— И на какие средства она планирует содержать это училище? — проявил интерес император.

— Часть готов покрыть цесаревич, остальное рассчитывает собрать с помощью благотворителей. Надо сказать, желающих оказалось немало. Я нахожу это решение весьма разумным. Будущей императрице подобает ближе знакомиться с жизнью своих подданных. Я и сам намерен внести посильный вклад.

— Неужели? — удивился государь. — Что ж, видимо, и мне стоит присоединиться к этому прогрессивному начинанию Великой княгини. Помогите ей, Александр Христофорович, подыскать подходящее здание. Хороший почин нужно поддержать.

— Также Её Императорское Высочество намерена открыть при училище школу для подготовки медицинских сестёр и курсы для учителей начального обучения. — Деликатно дополнил Бенкендорф.

— Похвальное стремление. Посмотрим, как она справится с этой нелёгкой задачей.

Глава 28

— Добрый вечер, господин полковник. — К моему навесу, где я пытался отдохнуть, подошёл капитан, который был в свите генерала Воронцова.

— Капитан Лесников, помощник начальника штаба Сунженской линии. — Представился он.

— Присаживайтесь, капитан, — указал я на бурку.

— Благодарю, — он основательно уселся.

— Разговор похоже долгий, — с грустью подумал я, уставившись на капитана ожидающим взглядом.

— Господин полковник. Я направлен начальником штаба в Пятигорск для встречи с атаманом Кавказского войска и с вами. Встретить вас здесь — случайность, но счастливая. Позвольте ей воспользоваться.

Я устало вздохнул, оценивая взволнованного офицера.— Послушайте, капитан. Вы, если не ошибаюсь, коллега подполковника Шувалова?— Так точно, господин полковник.— Тогда ближе к делу. Коротко — в чём суть?

Капитан выпрямился, собравшись с мыслями.— Хорошо. Мы получили ваше донесение о готовящемся набеге. Данные моих источников это подтверждают. Пять новых станиц и два укрепления — они практически беззащитны. Строительство не завершено, гарнизоны малочисленны. А резервов для их усиления у нас нет.

Он сделал паузу, глядя на меня с предельной серьёзностью.— Новый начальник Сунженской линии, генерал Головин, прибыл из Петербурга чуть более двух месяцев назад. Он не понимает, какая опасность нам грозит. На все наши доклады он отвечает обвинениями в паникёрстве и трусости. Если меры не принять, потерь среди мирного населения не избежать.

— Почему вы не обратитесь напрямую