Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 7 - SWFan

если начинаешь поддаваться на провокации… — и так он продолжал и продолжал говорить, и даже после того, как Сима и Лу Инь растворились внутри зелёного листочка, а сам листочек, как ветром, унесло в миниатюрную червоточину, в серой пещере ещё долго звучали чрезвычайно разумные восклицания о том, почему ни в коем случае нельзя поддаваться на провокации…

…

…

…

— Как жаль, что твоя кровь настолько слабее, чем у неё. Если бы она была золотистой, пытать тебя было бы намного интересней: я могла бы представить, что делаю это с ней.

Тронный зал Отдалённой марки изменился. Раньше он представлял широкое пространство, обнесённое колоннами, между которыми открывались панорамы голубого неба и великого города — теперь же небеса скрывала завеса как будто бы материального мрака, и единственным источником света была лужа крови, которая тускло серебрилась под ногами Нинь.

Подвершённая на чёрные цепи, дракониха висела посреди помещения, там, где раньше находилось её рабочее место, в то время как Асура стояла прямо перед ней, сверкая своими красными глазами и ковыряя длинным белым когтем в груди у Нинь, неподалёку от сердца и прямо внутри её души, вызывая немыслимые муки.

Временами Асура смотрела на лицо своей пленницы, искажённое гримасой боли; временами она разглядывала кровавые капли, которые стекали у неё по телу и звонкими ударами, напоминавшими песню серебристого колокольчика, наполняли лужу. Судя по размерам лужи, данная пытка продолжалась по меньшей мере несколько дней без перерыва.

— Прошу прощения… — сухо прохрипела Нинь.

— Ты намеренно меня раздражаешь, не так ли? — скучая заметила Асура. — Ты знаешь, что я не могу тебя убить, пока ты не признаешься в предательстве. Поэтому ты не признаёшься. Ты испытываешь моё терпение, оттягивая неминуемое.

— …

— Как омерзительно. Она тоже умела действовать на мои нервы. Но теперь она мертва. Ты тоже умрёшь.

— Прошу… — не успела она договорить, как Асура вырвала из неё коготь, и тело Нинь пронзила болезненная дрожь.

— Попробуем иной подход, — сказала Асура. — У тебя есть отец, верно?

Нинь не ответила, но в её глазах, которые теперь напоминали мутные окна в сильную метель, промчалась светлая вспышка.

— Я слышала, он пытался тебя убить. Ты его ненавидишь? Или нет? Должна ли я убить его у тебя на глаза и скормить тебе его сердце? Тебе это не понравится?

Подсохшие губы Нинь приоткрылись, дракониха собиралась прохрипеть ответ, однако не успела она этого сделать, как Асура заявила:

— Пускай. Ты меня раздражаешь, поэтому я сделаю это в любом случае, — заявила Асура, и в ногах у неё появился тщедушный седовласый мужчина.

Глава 61

Фальшивка

За время пытки лицо Нинь ни раз бледнело в болезненной гримасе, но глаза её всё время оставались невозмутимы, и только теперь, при виде изнеможённого старца, в них промелькнул невыразимый блеск.

Сперва можно было подумать, что в старике, который сразу после своего появления свалился на пол и стал неуверенно смотреть по сторонам, не было ничего общего с её отцом. Последний был могущественным Основателем, который бросил вызов своей дочери на глазах у всего региона. Однако это и правда был он, и его дряхлое, полумёртвое обличие было последствием тогдашней силы.

Изначально Цзянь был обычным драконом из отдалённого захолустья, непримечательным даже на фоне своих бездарных соплеменников. Если бы не рождение дочери и встреча с Гинь, едва ли он смог бы достичь даже стадии Дракона с Тысячью Чешуек. Но появление Канцлера Золотого Света всё изменило: она оставила ему крупицу эссенции Золотого Дракона, которая должна была пропитывать его на протяжении многих лет, поддерживая в нём жизненные силы.

Формально, то была плата за Нинь.

На самом же деле Гинь не хотела, чтобы её сестра лишилась своего родителя слишком рано, и пыталась таким образом немного продлить его жизнь.

Однако всё изменилось, когда Цзянь узнал о предательстве Гинь и о том, что виновной в её смерти называли его дочь. Он понимал, что сам уже никогда не сможет добиться справедливости для своего благодетеля, что Нинь уже была Основателем — факт, прежде служивший для него источником величайшей гордости, — и со временем пропасть между ними будет только расти.

Поэтому он пошёл на риск и через силу поглотил всю эссенцию Гинь. Его план сработал, он достиг стадии Основателя, но ценой собственного тела, которому не под силу было хранить в себе настолько могущественную родословную. Цзянь понимал, что так будет, но отступать не собирался. Новоявленная сила позволила ему заключить сделку с Правителем Махра, и вместе они придумали план убийства Нинь, который с треском провалился, когда дракониха оказалась невиновной.

Но пути назад уже не было, и спустя всего несколько недель с попытки убийства жизненные силы Цзяня стали таять прямо на глазах. Вероятно, он бы уже скончался, если бы Нинь не оставила его у себя во дворце и не поила его — иной раз через силу — драгоценными эликсирами, многие из которых Сима и Лу Инь нашли в гробнице Божественного императора.

Зачем она это делала? Просто потому, что он был её отцом? Или же таким образом она хотела ему отомстить, показать себя примерной дочерью, чтобы он горевал о своём поступке и проклинал его до самой смерти?

Теперь это было уже не важно.

В тот самый момент, когда взгляды отца и дочери встретились, когда в глазах старика промелькнула растерянность, раздался ХРУСТ, и его голова разлетелась на кровавые ошмётки.

Некоторые из них упали на бледное лицо Нинь, как если бы перед ней махнули кисточкой, пропитанной густой красной краской.

— Иногда внезапная смерть бывает даже более эффективной, нежели продолжительная пытка, — сказала Асура, приподнимая ногу, которой раздавила голову старика, и переступая кровавую лужу.

— Как сейчас, например. Ты меня проклинаешь? Или для этого мне сперва нужно подождать, чтобы затихла горечь и пробудилась ненависть? — спросила Асура, проводя своими острыми когтями по застывшему лицу Нинь, снимая с неё кровавые ошмётки и оставляя глубокие порезы.

— Я думаю о том, чтобы вырвать тебе твои глаза — чтобы его смерть была последним, что ты увидишь в этой жизни. Как ты на это смотришь? Отвечай, немедленно.

Нинь стиснула зубы. Затем приоткрыла и собиралась заговорить, заговорить с дрожью во всём теле, так что казалось, что впервые с начала пытки она перестанет просить прощение — к величайшему удовольствию Асуры, у которой наконец появится повод, чтобы убить её, — как вдруг лицо самой Асуры стремительно переменилось.

Она повернулась и посмотрела в темноту, которая простиралась между колоннами.

— У нас гости. Странно, —