Крестоносцы (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Рыцарей повезли, а вои остались вылавливать из горных рек трупы коней и рыцарей с ополченцами и избавлять их от всего железного. Позвали и местных в помощь. Вот мол, добрые жители Ружомберока видите, что происходит с нашими врагами. Теперь вытаскивайте их из рек, а то они вам на годы воду отравят. А лошади? В смысле мёртвые лошади? Конечно, берите, разделывайте, коптите, солите, варите. Тут этого добра на всех хватит. Ещё и останется. А в следующий раз, когда вам предложат войти в княжество Словакское и стать поддаными Мечеслава и Андрея Юрьевича не фиги нам показывайте, а прыгайте от радости. Мы вас от этой нечисти защитим.

Глава 25

Событие семьдесят первое

Генрих фон Плоцке (Heinrich von Plötzke) — Маршал Тевтонского ордена сидел на телеге с перемотанной белой тряпицей головой и с тоской смотрел на то, как враги снимают доспехи и раздевают рыцарей крестоносцев. Эти варвары поступили подло. Они не объявили войны, не построились напротив ровными рядами и не позволили их коннице, выстроенной клином, прорвать эти хилые ряды и устроить потом погром в тылах. Нет! Эти варвары напали исподтишка, из засады. Как разбойники лесные на купцов. Да ещё ударили по ним каким-то дьявольским оружием. Генрих слышал про греческий огонь. Римляне побеждали им своих врагов. Римляне? Где те римляне? Но в тёмные времена его секрет был утерян. Даже у самих римлян и прочих государств, что возникли на осколках великой империи находящихся на Италийском полуострове нет сейчас греческого огня. И у ромеев, что остались в Константинополе нет. А у этих варваров, вот, оказывается, есть.

— Варвары. Wovon, zum Teufel, redest du? (О чем, черт побери, ты говоришь?) Какие варвары? — Ну, теперь маршал видел, что может «варвар» и не сильно подходящее слово. Мощные луки, большие баллисты, греческий огонь… Разный при этом, один горит и воняет серой, как это описано в книгах, а второй вообще непонятен, который словно тысячи наконечников от стрел отправляет во врага. Один такой наконечник, ему вынули из щеки. Застрял, разорвал шелом и на излёте ещё и в щеку впился. Хорошо не в глаз. И хорошо, что буквально за пару минут до этого варварского нападения он надел шлем. До этого ведь в руке держал. Топфхельм (нем. Topfhelm — «горшковый шлем») ему и спас жизнь.

Рус — лекарь вырвал застрявший в щеке наконечник, смазал рану пахнущей вином мазью, наложил повязку из белой тряпицы и уходя протянул Генриху фон Плоцке наконечник от стрелы.

Странно, что же такое сделали русы, что так рычало в лесу и посылало с огромной силой эти наконечники в его рыцарей. Ясно, что тоже как-то связано с греческим огнём. Наконечник ощутимо вонял серой.

В живых осталось мало. Десятка три рыцарей. Кто сгорел в огне, а кому такие вот наконечники попали не в прочный шлем, а в кольчугу, легко её порвали, а дальше прошли насквозь его рыцарей. Один из них сейчас лежит рядом с повозкой, на которой маршал сидел. Его избавили от кольчуги и одежды и видно теперь, что, войдя в плечо, такой вот наконечник без стрелы, пробил тело юного Альбрехта насквозь, на спине есть большая рваная рана. Скорее всего, Альбрехт не выживет. Хоть лекарь и ему обработал рану и замотал тряпицей. Но… Слишком уж большая рана на спине. Вырываясь из тела молодого рыцаря железка, сделала приличную дыру.

— Эй! — к Генриху подошёл высокий человек в кольчуге плотного плетения и необычном красивом золоченом шлеме. Воин протянул маршалу керамический белый кубок с горячим питьём, от которого шёл запах каких-то трав, — Дринк… Дринкен? Доннер ветер.

Маршал показал себе на щеку:

— Ich bin verletzt. (Я ранен). Ich bin an der Wange verletzt. (Я ранен в щеку).

— Верлетц? Ранен? Ферштейн. Данька, ты где пропал, позови невесту. Тут шишка какая-то большая нам в плен попалась, нужно его пораспросить про Юрбарк.

Что кричал этот воин Генрих фон Плоцке не понял, но вскоре появился огромный воин, в похожих доспехах. Гигант яркими голубыми глазами сочувственно и чуть презрительно эдак глянул на маршала и ушёл, но вскоре появился с белокурой девушкой смутно знакомой маршалу.

— Я графиня Мария Луиза фон Арнебург, — сделала книксен девушка и Генрих её узнал.

— Эти варвары захватили вас в плен графиня? Сколько они требуют выкупа? Как они поспели захватить даму? Что они с вами сделали? — засыпал графиню вопросами маршал. Морщился при этом, говорить мешала раненая щека.

— Я не в плену… Ну… Это добровольный плен…

— Они вам угрожают, графиня⁈ А где граф фон Арнебург?

— Вот… Да… Мой муж граф фон Арнебург погиб, защищая замок в Мемеле. Там все погибли, все защитники замка. Ваша помощь опоздала. Король Руси захватил Мемель. Горожане собрали деньги и откупились. Город не разграблен. Вар… Подданые короля Руси только забрали всё железо у жителей города и вывезли всё ценное из замка. Но жителей не убивали.

— Что же вы, графиня собираетесь теперь делать? Почему вы среди варваров?

— Вот тот огромный князь предложил мне выйти за него замуж…

— Замуж⁈ За варвара и схизматика. За этого ортодокса.

— За этого, маршал. Ладно, не будем обо мне, — Мария Луиза повернулась с умильной такой улыбкой слушающему их разговор Андрею Юрьевичу, — меня позвали перевести вам, маршал, то, что скажет король Руси.

— Король⁈ — хотел фыркнуть Генрих фон Плоцке, но тут же скривился, от резкого дёргания щекой рана заболела.

— Наговорились? — Андрей Юрьевич поднял руку, призывая и маршала, и переводчицу, к вниманию.

— Что вам угодно… — не знал, как закончить фразу маршал, не его Величеством или сиром же именовать этого варвара.

— Маша, ты переводи точно. Первое. Великий Магистр Вернер фон Орзельн убит. Ваши люди его опознали. Тело для похорон мы вам выдадим. Да, впрочем, все тела выдадим. Ним они ни к чему. И раненых оставим. Да… да и живых оставим. Вы сейчас поклянётесь, что их выкупят. Цену назначать не буду. Сами определите. Если будет маленькая цифра, то мои люди потом найдут этого рыцаря, где бы он ни скрывался и кастрируют. У жадин не должно быть детей.

Второе. С этого дня купцы Русского королевства будут торговать на землях ордена без пошлины.

— Я не уполномочен решать эти вопросы! — вскинулся маршал.

— А вот мне кажется, что именно вас, хер Генрих, выберут следующим Великим магистром ордена. Ну, а не выберут, то вы ведь можете озвучить тому, кого выберут, мои требования. Что-то пойдёт не так, и мы вернёмся и захватим все ваши города. И ограбим их, тогда вы потеряете гораздо больше, чем десятина с моих немногих купцов. Они будут на лодьях по Висле прибывать в Данциг. Вы обеспечиваете их защиту на торге и провожаете до границ с Польшей. А то у вас разбойники всякие. Уничтожьте их. В моём королевстве их нет. Да, и как бонус… ай, ответный подарок. С ваших купцов тоже не будут брать десятину. Взаимовыгодное сотрудничество.

— Я приму решение, если выберут меня и поговорю со следующим Великим магистром, если выберут кого другого. Это и в самом деле хорошее предложение.

— Вот и чудненько. Да, чуть не забыл. Теперь Тевтонский орден будет платить дань Королевству Русскому. Не вскидывайтесь, совсем не страшная дань. Вы с купцами будете отправлять нам десять двухсотлитровых бочек мочи… ай, тринадцать пудов. Пятьсот фунтов.

— Мочи⁈

— И пять девственниц. Они должны быть ростом с меня и иметь светлые волосы и голубые глаза.

— Девственниц, с тебя ростом? — немец икнул.

— Да. У нас живёт дракон и именно из его испражнений мы делаем греческий огонь и те штуки, что стреляют громом, ну, те, что швыряются наконечниками от стрел, — ткнул десницей Андрей Юрьевич в наконечник, что судорожно тискал пальцами маршал, так вот, дракон этот пьёт только человеческую мочу и питается высокими голубоглазыми девственницами.

— Этого не может быть! — вскочил с телеги фон Плоцке.

— Не пришлёте… А это надо делать два раза в год. Весной с первыми купцами и осенью с последними, вот примерно в это время. И мы придём и сожжём все ваши города, предварительно ограбив. Не стоит пробовать не выполнить эти мелкие условия. Купите девственниц. И построите как в Риме общественные туалеты. Учтите, дракон почувствует если моча будет разбавлена. Ох, не завидую я тогда вам. От злости он такие какашки выдаёт, что двух лопат хватит, чтобы взорвать весь замок в Мемеле.