Черный дембель. Часть 2 - Андрей Анатольевич Федин

поработал: «Райский сад», «Клумба императора» и «Розы под снегом». Детали украшения сложил в холодильник. Рано утром, после пробежки я сварил крем и смазал им порезанный на коржи бисквит. В холодильнике для трёх тортов места не было. Поэтому я поставил их перед походом в институт на подоконник, рядом с настежь открытой форточкой. Прикинул, что до вечера коржи хорошо пропитаются. Снова пропустил сегодня последнюю лекцию (опять прогулял высшую математику). По пути к общежитию заглянул в «Культтовары»: прикупил там большие листы белого картона.

Из картона я изготовил три коробки для тортов: подобные тем, которые в прошлой жизни приобретал в магазине. С первой провозился долго — испортил при этом два листа материала (похвалил себя за то, что прикупил картона с запасом). Первую упаковку собрал перед появлением в моей комнате Котовой. Та явилась уже переодетая после учёбы в трикотажные штаны и в тёплый халат; явно взволнованная: ещё в институте я выяснил, что Лена переживала из-за нашего сегодняшнего похода в «Московский». Котова окинула взглядом моё картонное творение; без подсказки сообразила, что и для чего я сделал. И тут же метнулась в магазин за цветными атласными лентами — для финальной части упаковки подарков. Украшение тортов я завершил уже затемно. А за час до приезда такси завязал на коробках с подарками пышные банты.

* * *

Договорились с Олегом Котовым, что ровно в полночь встретимся с ним около входа в «Московский». За час до полуночи мы с Киром и с Артуром нарядились в деловые костюмы (я убедил Артурчика, что джинсовые штаны и рубашка не лучший вариант наряда для похода в ресторан). Парни побрызгали на себя «Шипром» — я от использования одеколона отказался. Видел, что Кирилл нервно покусывал губы, а Атрурчик тёр пальцем верхнюю губу (словно проверял, не отклеились ли усы). Из радиоприёмника доносился тихий голос Людмилы Зыкиной (я не различал слов, но мелодия песни звучала знакомо). Кир и Прохоров поочерёдно подходили к зеркалу, поправляли воротники и узлы галстуков. Бледная от волнения Котова сидела на моей кровати, следила за нашими сборами, помалкивала.

Я заметил, как мой младший брат сунул руку в ящик стола и вынул оттуда металлический кастет — тот самый, который я затрофеил во время спасения директора швейной фабрики.

— Малой, железка-то тебе зачем? — спросил я.

Кирилл дёрнул плечом.

— Пригодится, — ответил он.

Я покачал головой и заявил:

— Малой, не суйся с этой штуковиной против ножа. Я знаю, что ты ловкий и быстрый. Но ты не знаешь, каков твой будущий противник. Лучше возьми стул. Так ты удержишь своего оппонента на расстоянии. И дотянешься до него раньше, чем он до тебя.

Кир кивнул, но всё же сунул кастет в карман брюк.

— Малой, ты услышал меня? — спросил я.

— Услышал, — сказал Кирилл.

Кастет он из кармана не выложил. Стрельнул в меня недовольным взглядом, поправил манжеты рубашки. Я вновь отметил, что мой наряженный в деловой костюм младший брат выглядел солидным взрослым молодым мужчиной — не подростком. Кирилл зашнуровал до блеска начищенные полуботинки, не удержался: вновь взглянул на себя в зеркало. Прохоров постукивал пальцем по карману, где лежала пачка с сигаретами; смотрел на исписанный моим почерком тетрадный лист. Я заметил, как Артурчик в очередной раз пробежался взглядом по шпаргалке с многочисленными тостами (я перенёс их из своей памяти на бумагу вчера в институте, во время лекций). Сегодня Артур не улыбался, читая их. Он хмурил брови и с серьёзным выражением на лице шевелил губами, словно зачитывал молитвы.

— Ну что, парни, готовы? — спросил я.

— Готовы.

— Да.

Я указал на стол и произнёс:

— Тогда разбирайте торты. И выдвигаемся. Через десять минут приедет такси.

Мы взяли в руки украшенные яркими бантами коробки.

Я посмотрел в голубые глаза брата. Взглянул на карие глаза Артурчика. Заметил волнение в глазах Лены.

Кивнул на дверь и сообщил:

— Пора, парни. Выдвигаемся.

— Удачи вам, мальчики, — сказала Котова.

* * *

В такси мы почти не разговаривали. Я сидел на переднем сидении, придерживал руками коробку с тортом. Не оглядывался на парней и не рассматривал усатого седовласого водителя (лишь краем глаза замечал, как на его лице поблёскивали стёкла очков). Не волновался — чувствовал привычную собранность, словно ехал на будничное мероприятие. И в то же время испытывал азарт и едва ли не радость от того, что снова был «при деле»: мне исполнилось чуть больше пятидесяти лет, когда я участвовал в «силовой акции» в прошлый раз — с тех пор я в «той» жизни окончательно превратился в подобного Артурчику офисного работника. Я молчал. Видел в отражении на стекле свою улыбку; посматривал за окно на мелькавшие там окна домов. Вдыхал смесь из бензиновых паров и из запаха «Шипра».

До «Московского» мы добрались на десять минут раньше, чем запланировали. Поэтому я велел, чтобы водитель проехал дальше: к тому фонарю, рядом с которым я в прошлом месяце ждал Марго. Хотя долговязая фигура Олега Котова уже дежурила в пяти шагах от двери ресторана. Я расплатился по счётчику: вручил водителю мятую купюру, оставил ему «на чай» положенную мне на сдачу мелочь. Распахнул дверь, вдохнул полной грудью свежий ночной воздух — тот покачался мне наполненным восхитительными ароматами. Котов заметил нас, поспешил нам навстречу. Я услышал, как стучали по асфальту его каблуки. Мазнул взглядом по лицам парней. Кирилл и Артур выглядели серьёзными, взволнованными. Я отметил: в плащах и в строгих костюмах мы походили на отряд киношных американских гангстеров.

Вот только в руках мы держали не автоматы Томпсона, а белые картонные коробки с цветными бантами. Мы замерли под фонарём: дожидались полуночи. Я полагал, что раньше этого срока налётчики не появятся. Мы выстроились в шеренгу, прикрывали от ветра коробки с тортами. Подошёл Котов. Наряженный в короткую куртку с коричневым вельветовым воротником Олег внешним видом не вписался в нашу гангстерскую компанию. Хотя он тоже выглядел бледным и настороженным. Котов пожал нам руки. И тут же получил от Артурчика коробку и инструкцию на тему того, как с ней обращаться. Олег задумчиво взвесил в руках торт, будто прикидывал ценность подарка. Прохоров закурил, выдохнул в темноту дрожащую струю дыма. Свет уличного фонаря мигнул, будто подал нам сигнал.

Я посмотрел на Котова, спросил:

— Пистолет прихватил?

— Какой пистолет? — спросил Олег.

Он махнул длинными ресницами — так же, как это делала его сестра.

— В