Товарищ «Чума» 8 - lanpirot

ворвались в сияющий пространственный переход стремительным табуном. Я, честно говоря, не завидовал тому, кто находился с той стороны портала — затопчут нахрен! А то еще и порвут на мелкие кусочки. Хотя, если этот кто-то в состоянии задействовать такую сложную волшбу — он явно не новик, а продвинутый маг…

Неожиданно поток животных, вливающийся в переход, разбился на две «струи», словно разделённый какой-то невидимой рукой. Магия, однако! Портал вновь моргнул, и из его светящегося «нутра» высунулся хорошо знакомый мне черный башмак на высоком красном каблуке и красной же подошве.

Ну, а золотые гигантские пряжки, усыпанные драгоценными камнями, я и вовсе не мог не признать, поскольку никогда в жизни не встречал подобного произведения искусства. Ну, а уж когда из портала показалась худющая нога в обтягивающих и слегка заплесневелых красных колгота̀х и кончик резной трости — я вообще облегчённо выдохнул.

Вот, кто, оказывается, портал для нас сообразил! Значит, что-то там хлебнул Вольга Богданович из своих подозрительных пузырьков и освоил-таки пространственный переход! Хоть ненадолго, но всё-таки! Это не могло не радовать — ведь появился мой мертвый старикан в самый тяжелый для нас момент.

Из портала, наконец, появился во всём своём винтажном великолепии старый покойник, блестя на солнце драгоценными пуговицами на атласном камзоле, цвета лазурной волны с вышивкой из золотой канители. Появившись полностью, он мгновенно сориентировался в довольно сложной обстановке, и всех нас закрыло мощным силовым щитом, который не смогли пробить даже крупнокалиберные и разрывные пули.

Приметив меня, Ваню, и наших дам, Вольга Богданович стащил с головы треуголку и изящно поклонился, словно находился не на поле боя, а на каком-нибудь великосветском рауте[1] или балу. К тому моменту, когда мы приблизились к сияющему пространственному переходу, все уцелевшие зверушки лешего перебрались за границу портала — в дедулино (а точнее — уже моё) поместье — Пескоройку.

Недовольно поморщившись от грохота и шума, мертвец прищелкнул тонкими сущими пальцами, словно кастаньетами, и шум исчез. В магическом зрении было видно, что выставленный магический щит трансформировался в небольшой силовой купол, заглушивший выстрелы и накрывший всех оставшихся у перехода: меня с Глафирой, Ваню с Акулиной, и лешего с Вольгой Богдановичем.

— Сударыни… — Мертвец вновь галантно раскланялся с моими спутницами. — Разрешите представиться — пресветлый князь Вольга Богданович Перовский! И по счастливому стечению обстоятельств — пра-пра-пра и еще сколько-то там прадед вот этого бравого ведьмака! — Он ткнул в меня пальцем.

— Рома, а ты мне не говорил, что у тебя такая родня… — опешила Глафира Митрофановна, впиваясь взглядом в старого князя.

— Так я об этом и не знал, — пожал я плечами. — Чисто случайно получилось…

— А он что… мёртвый? — шепнула мне на ухо Глаша.

— Лучше говорить «неживой», прелестное создание! — поправил её мертвец, обладающий феноменальным слухом.

Кстати, побывав в «шкуре» мертвеца, даже скелета, во время своего неожиданного вояжа в Италию, я тоже все прекрасно слышал. Хотя на тот момент, у меня не то что ушей, у меня вообще ничего кроме костей не было. Но, тем не менее, это не мешало мне обладать отличным слухом.

— Х-хорошо… — слегка заторможено ответила Глаша. — А вы тоже ведьмак, Вольга Богданович?

— Душа моя, — елейным голоском произнёс старый повеса, — когда я родился, таких как мы называли чароплётами, да колдунами. А при моих пращурах — окудниками, да кудесниками. А наш прародитель — Вольга Всеславьевич, в честь которого меня и назвали, — неизменно добавил он, — и вовсе волхвом кликали. — Но все мы — одарённые, этого не отнять… Что? — Покойник неожиданно насторожился, словно гончая, взявшая горячий след. — Я чую родную кровь и слышу биение маленького новорожденного сердца!

Старикан резко упал перед Глашей на колени и сдернул с головы треуголку. Я едва успел удержать руку моей женщины, чтобы она не заехала старикану по его лысой макушке. Мертвяка, конечно, этим не пронять, но лучше бы нам обойтись без ненужного членовредительства. И так старикан не в лучшем виде пребывает… Надо будет ему посоветовать, чтобы личину носил. Не каждый вынесет постоянное общение с мертвяком.

— Беременна… — Мертвяк тем временем протянул дрожащие руки к животу Глаши и с благоговением прикоснулся к нему сухими ладонями. — Она беременна! Наследник! — радостно закричал он, вскакивая на ноги и крепко обнимая Глашу. — Ух, Ромка, какие вы у меня молодцы! А я даже и не мечтал, что в ближайшее время наш род… — Если бы старикан мог, он, наверное, и слезу бы сейчас пустил. Но, как говорится: мертвые не курят, мертвые не пьют. Поэтому он только замолчал, закрыв обезображенное лицо треуголкой.

— Слушай, дед, — чтобы немного успокоить мертвеца, я решил увести разговор в сторону, — а ты как умудрился портал открыть? В самое нужное время, и в самом нужном месте?

— Кто открыл? Я? — удивленно спросил Вольга Богданович, вновь натянув треуголку на лысую голову. — Ничего я не делал… Я думал, это ты…

— Постой, это точно не ты? — Вот теперь уже опешил я, поскольку, кроме Вольги Богдановича других кандидатов со способностями портального мага у меня не было.

— Я ж не портальный маг, — продолжал стоять на своём покойник, — нету у меня таких талантов. Я подумал, что это зелье так странно сработало… Ну, которое ты выпил…

— Нет, — я мотнул головой, — ничего я не делал.

— Тогда кто? — задал мне вопрос мертвец, который я тоже хотел ему задать. — И как он Пескоройку тогда нашел?

— Вот именно, деда… Вот именно…

— Нужно срочно проверить защиту! — засуетился старикан. — Когда у нас такое сокровище, — он с умилением взглянул на Глашу — теперь она для него всё в этой «нежизни», — нужно чтобы ни одна муха не пролетела! А тут целый портал!

— Не могу сказать, что он появился не вовремя… — хмыкнул я. — Прижали нас знатно… Вань, как Акулина?

— Всё в порядке, — отозвался Чумаков, так и продолжая держать девушку на руках, — рана зажила уже. А я простенькое заклинание сна использовал, чтобы она побыстрее восстановилась…

— Молодец, всё правильно сделал! — оценил я старания Ивана. — А ты как, дедко Большак?

— Не так хорошо, как хотелось бы, — прогудел основательно потрёпанный леший, — но жить буду. Зверушек моих только жалко, —