Жека (СИ) - Arladaar

Правда, был ещё Серёга, и он-то, пойдя на каникулы, вдруг проникся, и стал часто ездить в деревню. Помогал бате, копал грядки, помогал садить, таскать воду, колоть дрова. Решил он идти в металлургический техникум в прокатчики. Специальность как раз для промышленного сибирского города. Восемь классов школы закончил так себе, но в металлургический и конкурса-то никакого не было, и поступил легко.

В конце мая Жека стал совершеннолетним. И прошло это событие, не затронув никого. Праздники Жека не любил, так же как и привлекать к себе лишнее внимание, поэтому проставился пацанам и всё. Сахарика собственноручно испекла тортик, и вручила Жеке прямо у его подъезда, подойдя на пятак в домашнем халатике.

Жека тоже ездил в деревню, а теперь уже и на дачу. И даже с Сахарихой. Однако с ней ездить... Сахариха, чуть повзрослев, утратила стыд совсем. Или это была такая форма подросткового бунта? Лифчик она летом категорически не признавала. При этом одеваясь в платьишки и сарафаны, которые годились разве что для подиума, а не для реальной жизни, в которой есть всякие озабоченные маньяки и извращенцы. Да и просто голодные до полуобнаженного тела мужики. Или завистники и завистницы.

Как-то выдался денёк, что на дачу ехать не получилось ни у кого из родителей. Брат тоже занят. И Жека решил поехать, поковыряться на природе, но тут же решил, почему бы не взять Сахариху. Та была в полном восторге — давно уже никуда не выбиралась, а лето опьяняло и манило. Манило всем — солнцем, теплом, громкой романтичной диско-музыкой почти из каждого окна.

Сначала надо было доехать до вокзала, зайти там в коммерческий, купить сигарет, что-нибудь из выпивки, газировки, и самое главное, пожрать — в деревне есть было абсолютно нечего. Ездили туда ещё эпизодически, и постоянно пищу не варили, даже холодильник не был включён.

Договорились со Светкой встретиться в 9 утра, и Жека уже две сигареты выкурил у её подъезда, пока она не соизволила выйти. На асфальте стоял мафон, громко изрыгая Технологию. Когда Сахариха вышла, Жека чуть не офигел. Сам он одел варёнки-пирамиды и белую рубаху с коротким рукавом. На ногах адики. Спортивная сумка через плечо. Просто, модно, но в то же врем и обычно — так мог одеваться и шахтёр, и бандит, и директор шахты. Сахариха вышла, и по её виду сразу можно было понять, что перед вами элита, плюющая на запреты, и на осуждение окружающих.

На ней была широкая соломенная шляпа. Да, да... Из тех, которые показывают только в кино, и которые носят только жёны и любовницы миллиардеров. Ну сами посудите — куда в СССР можно пойти в такой шляпе? В переполненный автобус или трамвай явно в ней не полезешь. Просто не поместишься. Что уже подразумевало, что возить такую красотку можно только на машине. Красивые глаза закрывали большие тёмные очки. Причём они были импортные и дорогие, потому что не пропускали вообще никакого света. Советские очки смотрелись черепаховыми, огромными, и в тоже время лишь полупозрачными. У Сахарихи очки были совсем чёрными, неширокими, и с краями, поднимающимися вверх, по американской моде 60-х годов. В сочетании с огромной шляпой они смотрелись обалденно.

Волосы у Сахарихи никогда не были блондинистыми, скорее, светло-светло русыми, но как они смотрелись, выбиваясь из-под шляпки! Они имели свои, природные крупные локоны, и как волны падали на спину, и тонкие нежные плечики. А если ещё тонкая белоснежная кожа, пухлые губы, правильные черты лица... А сарафан?

Он был очень короток, и сшит из какой-то цветастой бело-розовой ткани, очень тонкой и очень лёгкой, почти воздушной. Солнечные лучи пробивали его насквозь. И только широкие лямки едва-едва прикрывали упругие белые груди. На маленьких ступнях — босоножки из каких-то золотистых верёвочек. Такое ощущение, что она выписывала себе одежду по каким-то заграничным каталогам, а не покупала на народной барахолке, потому что в городе ничего подобного Жека и близко не видел.

Сахариха вышла из подъезда, держа через плечо большую вязанную сумку из дорогущего ротанга. Увидев Жеку, захихикала, подняла тонкие руки, и крутанулась на длинных ногах, потом замерев в эффектной позе, отставив в сторону стройную красивую ляжку.

— Ну как? Хихихи, — захихикала Сахариха, радуясь произведённому впечатлению.

— Н... нормально! — нашёлся что сказать Жека, глядя на подружку. А на неё куда ни глянешь, сразу офигеваешь. То взгляд падает на стройные голые ноги, то на почти обнажённые груди, то на нежную шейку, то на алый пухлый ротик.

— Чё уставился? — хихикнула опять Сахарика, и картинно протянула ему правую руку. — Пошли, тачло поймаем. Или ты как собираешься ехать? Я на электричке и автобусе не поееедуууу!

— Конечно на тачке, Свет... Сейчас поймаем. До вокзала. В кооперативный, еды купить надо.

— Нууу... — разочарованно протянула Сахариха. — А чё сразу не сказал? Я бы с дома взяла.

— Да мы быстро! Там затаримся, а потом сразу на такси или на бомбилу.

— Пффф! — презрительно фыркнула Сахариха, и пошла впереди, красиво размахивая руками, и виляя изящной задницей.

Пока шли до остановки, казалось, на неё смотрит весь город. Хоть район и спальный, а всё равно, погожим летним утром народу на улице порядком, и все встречные поперечные чуть не открывали рот при виде такой красотки. Мужики отвешивал рты и долго смотрела вслед, женщины завистливо хыкали, показывая вид, что им это безразлично, пенсионеры что то бормотали про себя, боясь сказать открыто, в первую очередь из-за Жека.

На остановке пока Жека договаривался с бомбилой, её кажется, осмотрели все, от школьников и их родителей на остановке, поехавших в парк, до водил, проезжавших мимо.

Жека тормознул семёрку, усадил Сахариху на заднее сиденье, сам сел на переднее, посмотрел назад, и первое, что увидел — крупные розовые соски подружки, дерзко смотрящие так, что даже пожилой водила, случайно бросивший взгляд в зеркало, покраснел от смущения. Сахариха без стеснения поправила лямки сарафана и уставилась в окно, даже не покраснев.

На вокзале вообще труба. Это место всегда было сборищем чёрт пойми кого, а в наступающие лихие годы — тем более. Толпы дачников, работяги, каталы , шашлычники, торговцы водкой, сигаретами, фарцовщики, спекулянты, гопники — все смотрели на Сахариху раскрыв рот. А ей хоть бы хны. Идёт вышагивая длинными ногами, и надменно смотрит туда - сюда. Конечно, если бы не Жека, давно бы её попробовали взять в оборот ушлые ухари. Только вот получилось ли бы это у них. Постоять за себя Сахариха умела, имея такого-то брата.

Купили в кооперативном всякой дряни. Тушёнку, сгущёнку, завтрак туриста, шоколад, кофе, конфет. Сигарет, бутылку коньяка. Сахариха одобрительно кивнула головой. Хоть она почти не пила, и в целом спиртное не уважала, но повеселиться любила.

У вокзала на площади стояли таксисты, и всё это были самые уважаемые люди в этой профессии. Элита. У таксиста на вокзале можно купить водку, сигареты, и презервативы. Магазинов круглосуточных не было, и только таксисты выручали страждущих. Таксисты знали, где заказать, и откуда привезти проститутку. Или драп. Таксистам сбывали ворованное, а особенно золото. Это был их всем известный заработок.

Естественно, что пятак на вокзале был местом хлебным, и работали здесь таксистами сплошь судимые раз да через раз. Цены были самые высокие, а счётчик не включался никогда — цены устанавливали сами шефы.

Люд прибывал в город разный — командировочные, вахтовики с севера, и прочие. И всех их опытный таксист мог разложить по масти, кто есть кто, чтобы содрать побольше. Однако Жека с Сахарихой не поддавались никакому анализу — такие люди, судя по прикиду и поведению, должны ездить на своей машине, а они садятся на такси. Впрочем, Жека цену знал. За четвертак любой бы согласился поехать в пригород.

Для Сахарихи почти никогда не выбиравшийся из дома, поездка на дачу, конечно же, была делом интересным и захватывающим. Поэтому она и вырядилась так. Что она ожидала увидеть в деревне? Уж явно не старый дом, сложенный из шпал. Однако виду не подала. Приняла всё как надо