Колхозное строительство 1 - Андрей Готлибович Шопперт

соседа. Ладно «казахи», даже наши хоккеисты испуганно жались к воротам. Какая там, нафиг, разминка.

Первым делом Пётр зашёл под трибуны — там начальники команд переговаривались с судьями. Был и тренер «Динамо» — бывший краснотурьинец Эдуард Фердинандович Айрих. Выглядел он немного смущённо, пожимая руку первому секретарю горкома партии. Да и ладно, вернуть ведь вряд ли удастся. Где столица республики и звание полковника милиции, и где заштатный Краснотурьинск?

— Победим мы сегодня ваших ренегатов, — усилил эмоциональное давление Пётр. Он ведь знал, что долгое время «Динамо» (Алма-Ата) будет собирать варягов по всей стране. В следующем году заберёт несколько человек снова из Краснотурьинска, и ещё парочку из Красногорского «Зоркого». Панёва вон в конце этого года в реальной истории перетянули. Баста! В эту интересную игру можно ведь и вдвоём играть. Раньше в Красногорск съездим.

— А где тут у нас главный судья? — после «вежливой» улыбки Айриху поинтересовался Штелле у начальника «Труда» Виктора Захаровича Бикмулина.

— Да вон он, курит у двери, — указал на высокого мужчину средних лет Бикмулин, — Сутормин Илья из Первоуральска.

Пётр к общению с судьёй подготовился. Взял в кабинете небольшую золотую цепочку из добытого у Потапа. Сейчас он зажал её в правой горсти, при рукопожатии аккуратно перевернул свою ладонь вверх и левой сжал судье руку в кулак:

— Рад познакомиться. Я — первый секретарь Краснотурьинского горкома КПСС. Пришёл вот за своих поболеть. Надеюсь, судейство будет справедливым, — кивнул головой, прощаясь, и чуть не бегом бросился к двери, ожидая окрика в спину.

Но нет, обошлось. Значит, не первая взятка у товарища Сутормина Ильи.

— Пётр Миронович, давайте к нам! — услышал он знакомый голос.

О, на южной оконечности западной трибуны скучковались руководители предприятий города и работники разных горкомов и горисполкомов. Руководил сабантуем неутомимый мэр Романов. По рукам уже ходили небольшие гранёные рюмочки с янтарной жидкостью. А что, надо согреться. Пётр и сам пару бутылок молдавского коньяка с собой захватил.

Только продегустировали коньяк, изображая из себя французских сомелье — в смысле, печеньками несладкими закусывая, — как и матч начался. Надо сказать, что разница в классе прямо бросалась в глаза. Словно команда высшей лиги принимала любителей из дружественной Монголии. Монголами, естественно, были хоккеисты «Труда». Первый мяч в ворота хозяев влетел уже через пять минут, а ещё через пять — и второй. И только было Пётр пожалел о зря потраченном золоте, как судья его отработал. Вратарь гостей был бывшим краснотурьинцем, и в него летели различные оскорбления с трибун. Ну а чего он ожидал от земляков-то? И не выдержали нервы у парня. Обернулся и ответил трибунам на «мове». А тут очень вовремя и судья нарисовался. Бам, и синяя карточка прилетела — а это значит, что команда будет десять минут играть в меньшинстве. И тут, к радости болельщиков, к Сутормину подъезжает капитан гостей Африкан Зырянов, тоже бывший краснотурьинец, и начинает с ним пререкаться. Бам! И вылетает красная карточка. И едут за поваленные скамейки, которые ограничивают поле, уже два нью-алмаатинца, причём Африкан аж до конца игры. И ведь никаких упрёков судье, всё по-чесноку. Самым грубым нарушением в хоккее с мячом считается мат.

После этого и наши проснулись, плюс Башкирцев выпустил в первый раз карпинчанина бывшего — Панёва. И пусть мяч забил не он, но сфолили именно на нём, за что и был назначен 17-метровый, он же свободный удар. А вот второй плетёный, ещё через пяток минут, Вячеслав и сам закатил в ворота «казахов». Так и ушли на перерыв при счёте 2:2.

Двадцать минут на двадцатиградусном морозе прошли в один миг. Струился коньяк, играла музыка. Нет, не какофония горнов и гобоев, а симфонический оркестр дворца «Металлургов» исполнил впервые в этой реальности песню «Трус не играет в хоккей» — причём слова «великолепная пятёрка и вратарь» Пётр заменил на «великолепная десятка и вратарь». Пел с листа Юрий Богатиков, а с ним, для поддержки штанов, Сирозеев и Мария Нааб. А что, вот эта песня явно для него. Народ, подогретый спиртным, потребовал повторить аж два раза. Даже хоккеисты вылезли из раздевалки — послушать.

Второй тайм! Опять завертели карусель у наших ворот динамовцы, и даже два свободных заработали. Но, видно, не их день. Один раз плетёный мяч попал в штангу, а второй — прямо во вратаря. Ну, раз не забиваешь ты, то забьют тебе. Это всё тот же Панёв и проделал, да красиво как! Он прорвался сквозь увлёкшихся атакой динамовцев через всё поле и, не останавливаясь, со всей дури, запустил мяч во вратаря. Тот отбил, но прямо перед собой, а вот на добивание уже не успел. 3:2! А тут и снова, аж вдвоём, прорвались краснотурьинцы — Пётр их ещё не различал — и разыграли неплохую комбинацию. 4:2!

И вот с этого момента и до самого финального свистка класс соперника себя показал. Они прижали хозяев к воротам и устроили настоящий расстрел. Рано или поздно мяч должен был состояться. Он и состоялся — 4:3. И снова расстрел. Несколько раз за «Труд» сыграла штанга. Потом посыпались обоюдные удаления за драки — это хоть чуть снизило накал страстей. Пётр всё посматривал на золотой «Полёт», доставшийся в наследство от гражданина Зуева. Ещё пять минут. Ещё три. Ещё ДВЕ! Свисток прозвучал минуты на полторы раньше, чем положено. Только два человека это заметили — Пётр и Айрих. Тренер гостей бросился было к судье, но остановился, не добегая пару метров, и, махнув рукой, повесив голову, пошёл в раздевалку. Понял, наверное.

Победили, получается. Насколько Пётр помнил турнирную таблицу из прошлого-будущего, это поражение забирает у «Динамо» из Алма-Аты третье место и переносит «Труд» с двенадцатого на десятое. А в следующий четверг ещё домашний матч с первоуральским «Трубником». В реальной истории получилась ничья — 2:2, а ведь можно попробовать и выиграть.

Событие тридцать шестое

«Я лежу на верхней полке и как будто сплю» — так, вроде бы, поётся в детской песенке про незадачливого армянского воришку? Нет, по чемоданам Пётр Миронович Тишков шариться не собирался, и поезд ехал не из Еревана в Баку, а вовсе даже из Североуральска в Свердловск, но вот на верхней полке он как раз и лежал. Почему на верхней? Целых две причины. Первая и главная — эти два амбала туда не очень помещались. Вторая тоже присутствовала: нужно было полежать и, притворившись спящим, подвести итоги первого месяца попаданческой деятельности. Ведь сегодня 2 февраля 1967 года, четверг. Завтра