Ткач Кошмаров. Книга 4 - Юрий Розин

женщина 20 лет. Метод: поэтапное насыщение с 4-й по 7-ю неделю. На 8-й неделе зафиксированы мутации плода. Прерывание беременности. Мать выжила, но осталась бесплодной.»

«Эксперимент № 72. Подопытная: женщина 32 лет. Метод: комбинированное воздействие, прямое и через кристаллы. Зародыш погиб на 9-й неделе. Мать скончалась от энергетического шока. Вскрытие показало полное разрушение нервной системы.»

Я сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Каждый документ — лишь вариации на тему смерти и провала. Ни одного успешного случая. Ни одного выжившего ребенка. И тем не менее они продолжали.

Только после того как я перевернул страницу с описанием эксперимента № 315 увидел что-то новое. Еще одну записку от Бариона.

«Я понимаю, что все, что ты прочитал до этого — бесполезная информация, Лейран. Но я решил, что ты, как и я, хотел бы знать все и надеюсь, что ты, как и я, искренне вознаневидишь ублюдков, посмевших творить и одобрять такое».

Ананси осторожно подполз к моей дрожащей руке, его лапки обвили запястье ледяным, но успокаивающим прикосновением. Он чувствовал мою ярость, но также понимал — мы прошли слишком далеко, чтобы отступать.

После записки Бариона описания экспериментов стали более… оптимистичными, если такое слово тут вообще могло быть уместно.

«Эксперимент №В-32. Подопытная: женщина, 28 лет, здорова. Введение модифицированного Потока на 12-й неделе…»

Я впился взглядом в текст, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

«…Ребенок мужского пола. На второй день продемонстрировал спонтанную активацию Потока в состоянии покоя…»

Я даже представить такое не мог. У нормальных людей на достижение уровня Штиля уходило несколько лет, у гениев — пара месяцев. Это с учетом того, что они начинали практиковаться уже в сознательном возрасте и после того, как организм достиг определенного порога выносливости и силы.

А этот… этот младенец просто родился с этим.

Дальше новые листы подшивались к делу, видимо по мере роста ребенка и наблюдений за ним.

«…К четырем месяцам — стабильное поддержание Ряби без сознательных усилий. К году — переход к Волне в моменты эмоционального возбуждения…»

«…На третьем году жизни началось стремительное ухудшение. Мышечные ткани теряли связь с Потоком, несмотря на сохраняющееся внутреннее давление энергии…»

И дальше, крупными неровными буквами:

«Вскрытие показало кристаллизацию нервных узлов вдоль позвоночника. НИКОГДА ТАКОГО НЕ ВИДЕЛ».

Последняя строчка была залита чернилами, будто кто-то в яростве швырнул перо прямо в бумагу.

Я откинулся на спинку стула, чувствуя, как дерево скрипит под моим весом. В горле стоял ком — не от страха, нет. От ярости.

— Три года…

Я сжал кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони. Валгус и его подручные играли в богов, а расплачивались за это другие.

Еще несколько десятков экспериментов серии В. Большинство были «удачными». Женщинам удавалось доходить всю беременность, дети рождались здоровыми и демонстрировали беспрецедентные, на уровне чуда, способности к контролю Потока.

Вот только ни один из ни не прожил дольше пяти лет. И на этом основные лабораторные записи заканчивались. То ли Валгус понял, что, двигаясь в том же направлении, ничего не добьется, то ли его к тому моменту уже повязали.

Последние страницы содержали не столько отчеты об экспериментах, сколько заметки исследователя: его рассуждения, общие идеи и выводы, возможные варианты дальнейшего развития исследований.

Из реально важного я сумел вычитать только то, что сильная наследственная предрасположенность к контролю Потока повышает шансы на успех, но, с другой стороны, слишком высокий уровень у матери влиял на процесс негативно: дети женщин, находящихся в сфере Буйства Стихий, показывали в разы худшие результаты, чем у тех, что находились в сфере Течения.

И еще одна запись зацепила мой взгляд.

«ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ: многоплодная беременность. Из 8 зарегистрированных случаев близнецов ни один не пережил 8-й месяц внутриутробного развития. При вскрытии обнаружено — более сильный эмбрион поглощает слабого, после чего погибает от энергетического дисбаланса. Наблюдается эффект, аналогичный спонтанному человеческому затягиванию.»

— Так вот в чем дело…

Мой голос прозвучал хрипло, словно я много часов не пил воды. Я провел ладонью по лицу, ощущая, как щетина царапает кожу. В воздухе витал запах старой бумаги, чернил и чего-то металлического.

Больше мне ничего не было нужно. Картина произошедшего двадцать лет назад сложилась в мозгу окончательно.

Валгус и Пайра.

Они оба состояли в Теневом Сообществе, это уже было неоспоримым фактом. И, вероятно, в какой-то момент пересеклись.

Я представил его — высокого, сухопарового старика с глазами, горящими фанатичным блеском.

— Вы — идеальная кандидатура, — должно быть, сказал он ей. — С наследственностью вашего мужа и вашей…

Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

Уверен, они заключили сделку. Пайра всегда была одержима идеей идеального ребенка, лучшего из всех. Но никто, даже Шейран, не удовлетворял ее экстремально завышенным требованиям.

И она решила, что Валгус сможет помочь ей, а она поможет ему.

Я представил, как она ложилась в особую ванну, где потоки энергии по описанным в лабораторых журналах методам проникали в ее тело, подготавливая к беременности, что изменит историю. Представил, как она радовалась, когда забеременела в очередной раз, как представляла себе рождение чудесного ребенка, который сможет не просто возглавить клан Регул, а захватить весь мир Тихой Звезды.

Но потом — близнецы.

Это было в крови Рагана. Из почти пятидесяти моих братьев и сестер близнецов и близняшек было больше, чем родившихся двойнями и тройнями.

Я представил, как Валгус хватается за голову, его глаза расширяются от ужаса. «Тупиковая ветвь эксперимента!» — должно быть, выкрикнул он.

А Пайра… она не могла допустить, чтобы ее мечта и ее труд пропали втуне.

Но было уже поздно. Слишком поздно. Мы с Арханом уже были слишком большими и попытка убить только одного из близнецов не увенчалась успехом. Я машинально провел ладонью по своим бесполезным ногам, чувствуя под пальцами жесткую ткань брюк.

Однако, похоже, эта ее попытка сработала неожиданно в плюс. Мы с Арханом родились в срок. Родились без особых талантов к контролю Потока и с двумя парализованными ногами из четырех. Но родились и выжили.

На этом мой интерес в расследовании гибели Пайры оказывался исчерпан. Мне было глубоко наплевать, кто убил эту женщину, никогда не бывшую и тем более после смерти не ставшую мне матерью.

Тем не менее, я понимал, что отец не успокоится, пока не докопается до истины. И после всего, через что мы прошли вместе, я просто не мог утаить от него этот лабораторный журнал.

Глава 18

— Вот, —