Русь. Строительство империи 4 - Виктор Гросов

делом, — сказал я, повторяя свои же слова с площади. — Слова ничего не значат, если за ними пустота. Туши пожары, корми людей, стой с ними плечом к плечу. Они поверят, когда увидят, что ты их.

Он кивнул. Но видно было, что сомнения его грызут. Ярополк был сыном Святослава, носителем крови Рюриковичей, но его прошлое — слухи о печенегах — висело над ним.

— Ты наместник, — добавил я. — Держи Киев, пока я разберусь со Сфендославом. И не давай боярам повод сомневаться в тебе.

— А если они все равно пойдут против?

— Тогда я вернусь и разберусь с ними, — ответил я твердо. — Но ты должен дать мне время.

Он снова кивнул, в этот раз уже увереннее, и ушел, оставив меня одного. Я вернулся к окну, глядя на город. Киев был моим. В разговоре с Ярополком у меня мелькнула мысль — созвать вече, объявить о восстановлении Киева и подготовиться к походу. Пусть бояре почувствуют свою причастность к моим свершениям. Нужно заменить в их сознании осадок поражения на триумф победы. Мне не жалко, поделюсь. По крайней мере пока не получу титул Великого князя. А там они у меня попляшут.

Я усмехнулся. Вече — это мысль. Если я дам людям цель, если покажу, что смотрю вперед, а не просто цепляюсь за трон, они пойдут за мной. А боярам придется либо подчиниться, либо открыто выступить — и тогда я буду знать, с кем разбираться.

Хотя народ там ушлый. Но у меня есть Вежа, накуплю лояльность. Надо будет потом поковыряться в интерфейсе, посмотреть на новые владения.

Я отошел от окна и сел к столу, В интерфейсе я раскрыл карту Руси. Киев, Новгород, земли между ними — все было перед глазами. Я провел пальцем по линии пути на север, прикидывая, сколько времени займет поход, сколько людей я смогу взять. Но потом взгляд упал на Киев, и я сжал кулак. Сначала здесь. Без крепкого тыла я не удержу ничего.

Утром я созову вече. Расскажу о восстановлении, о том, что Киев поднимется из пепла. Пообещаю защиту и хлеб — то, что нужно людям. А потом начну готовить войско.

Я лег на лавку у очага, закрыв глаза. Сон пришел быстро, но был тревожным — мне снились горящие стены, крики и тень Сфендослава, ускользающая в темноте.

А еще мне мерещилась Искра.

Глава 19

Утро в Киеве началось с холода — туман стелился по земле, цепляясь за обугленные остовы домов, а в воздухе витал запах гари. Я стоял на площади, на которой вчера раздавали хлеб и смотрел на собравшихся людей. Их лица были усталыми, но уже не было той пустоты, что я видел после боя. Вече созвали на рассвете. Мой голос гремел над толпой, пока я говорил о походе на Новгород, о Сфендославе, который смеет называть себя киевским князем. Я звал их идти со мной, обещал защиту, славу, будущее, где Киев станет сильнее, чем прежде. Но ответом мне был шепот, редкие кивки и отведенные в сторону взгляды. Лишь десяток молодых парней, с горящими глазами шагнули вперед, сжимая топоры и копья. Остальные молчали. Из-за этого внутри закипала досада.

— Чего боитесь? — крикнул я, обводя толпу взглядом. — Сфендослава? Он бежал, как трус, бросив вас! Или думаете, я не вернусь?

— А если он вернется первым? — раздался дерзкий голос из толпы. Я нашел его — мужик с седой бородой, в рваном кафтане. — Слыхали, он в Новгороде силу собирает. А мы тут одни останемся.

Я нахмурился. Отчасти он был прав — страх перед местью Сфендослава висел над Киевом. Люди приняли мою власть, но не верили, что я смогу удержать ее вдали от города. Я шагнул ближе к этому мужику.

— Я вернусь с его головой, — сказал я твердо. — А пока Ярополк здесь. Он ваш наместник. Доверяйте ему. Он — мой голос в этом граде. Али вы сомневаетесь в моих умениях? Я смог противостоять нескольким ворогам одновременно. Разбил каждого по отдельности и прогнал со своей земли.

Толпа зашумела, но мои слова тонули в их сомнениях. Они разошлись, оставив меня с горсткой новобранцев и тяжелым осадком на душе. Нужно было больше людей. Я повернулся к Ратибору, стоявшему рядом.

— Собирай дружину, — сказал я. — И венгров Такшоня зови. Пора выступать.

Он кивнул и ушел. А я глядел на пустеющую площадь. Вскоре лагерь за городом ожил — топот ног, звон металла, голоса дружинников. Но венгры Такшоня сразу показали свой нрав. Они собрались у своих шатров, громко споря и размахивая руками. Мне Веслава сообщила о каких-то волнениях в их стане. Я подошел туда с неприятным ощущением. Посреди венгров стоял Такшонь что-то рассказывающий и экспрессивно жестикулирующий.

— Антон, князь, — позвал он меня, завидев мою хмурую физиономию. — Мы с тобой бились, да. Киев взяли, да. А где золото? Где добыча? Мои люди устали за просто так мечи точить.

— Добыча будет в Новгороде, — ответил я. — Сфендослав богат, и все его станет нашим. Но сначала — поход. По пути еще Смоленск. Тоже немалая добыча.

— Поход, поход, — он сплюнул в сторону. — А если он нас там ждет? Мои люди не должны костьми лечь за твой трон.

Я шагнул ближе. Венгры вокруг замолкают, глядя на нас.

— Ты дал клятву, Такшонь, — сказал я цедя слова. — Кровью поклялся. Или у венгров, слово ничего не стоит?

Он напрягся, но ухмылка не исчезла. Потом хлопнул меня по плечу и рассмеялся.

— Так-то да. Ладно, князь. Идем. Но добычу делим как договаривались.

Я кивнул. Венгры были силой, без которой я не обойдусь. Но их жадность и своеволие нужно было держать под контролем. Вообще странная ситуация. Может Такшонь рисовался перед своими людьми, делая меня крайним? Очень странно.

Я отошел, оставив их и направился к своему шатру, где ждал Добрыня. Мы обсуждали путь, когда в шатер вошел Драган. Его лицо все еще было серым, шрам на щеке выделялся, но он держался прямо.

— Антон, — сказал он хрипло, садясь без спроса. — Есть дело. Варяги твои… Не все с тобой.

Я нахмурился, глядя на него. Драган выжил после ранения, я поставил его в свою дружину, надеясь на его опыт. Но сейчас его слова заставили меня насторожиться.

— Говори яснее, — потребовал я.

— Среди тех, что из Киева к тебе перешли, есть такие, кто Сфендослава не забыл, — он понизил голос. — Я слышал их ночью. Шептались, что дождутся момента