Шаровая молния (СИ) - Горин Андрей

Только потом ГлавБух указал Николаю на стул и приступил к разговору.

— Ты знаешь, Коля, коньяк не зря называют солнцем в бокале, напиток богов. Дорогой напиток, элитный. А где большие деньги, там и проблемы немаленькие. Так что давай рассказывай, что вы там замутить собираетесь.

— Всех подробностей я не знаю, но вкратце схема там следующая. В транспортную цепочку поставки коньячного спирта и дистиллята на местный ликёро-водочный завод встраивают подачу отдельных железнодорожных или автоцистерн с этим домашним коньяком. Здесь коньяк переправляют на склад, где он хранится в специальных эмалированных ёмкостях. Сначала планируют продавать канистрами по доверенным клиентам, а затем организовать розлив в стеклотару. Под склад и производство собираются использовать отдельно стоящий нерабочий склад Хлебокомбината, который расположен на территории возглавляемого мною опорного пункта.

— Да твои дружки охренели, их сразу же ОБХСС заметёт, — посетовал подполковник.

— Там Борис Аркадьевич не всё так просто. Схема почти законная. У нас ведь Потребкооперация и Коопторг, это Всесоюзная система, в том числе и в Армении действует. Вроде как будет законный кооператив в системе Потребкооперации, который производит и поставляет домашний коньячный напиток из Армении, а здесь реализуется опять же через сеть магазинов системы Потребкооперации. Так что если особо не придираться, то всё почти законно.

— Вот именно, что почти, — пожевал губами Главбух. — Ну от бандитов и местной шпаны ты со своими внештатниками и этими дружками из спортсменов, вы их прикроете. Но вот ОБХСС. Ты понимаешь, что это не твой и даже не мой уровень. Тут надо с начальником РОВД решать, придётся мне к нему на поклон идти и его уговаривать. Причём если погорим, то он-то в стороне, а всех собак на нас спустят.

— Риск, конечно, есть. Но, с другой стороны, времена сейчас такие, что на большинство таких вещей, за которые раньше сразу в Сибирь, теперь смотрят сквозь пальцы. Свобода предпринимательства, перестройка, новая экономическая политика. Да и Потребкооперация, хорошее прикрытие, там большие шишки из Облпотребсоюз в этом деле, а у них, в свою очередь, партийная крыша. Если мы не влезем в это дело, то найдутся другие желающие, могут напрямую на нашего полковника выйти. Будем уже по его приказу грязь разгребать, только бесплатно.

— Да фуй ли ты меня убеждаешь, Коля, я и сам понимаю, что бабки тут немеряные. Но и риск большой. Короче, давай организовывай мне встречу с боссами из Облпотребсоюза, будем договариваться.

Предварительное согласие Николай от шефа получил, а дальше от него уже мало что зависело, пусть Арсен с Петей уже сводят своего чиновника с милицейским руководством. А Николаю надо было заняться более приземлёнными, но не менее важными в настоящее время вопросами. И выйдя из кабинета начальства, он принялся разыскивать своего коллегу участкового, капитана Сидорчука, на территории которого находился ресторан «Москва».

Тот отыскался довольно быстро, и Николай сразу перешёл к делу.

— Слушай, Лев. Я по поводу нашего разговора по ресторану и девочкам. Там по ходу дела уже начались разборки. На вторник местные сутенёры моим протеже разборку назначили. Мои ребята, сплошь спортсмены и в целом на районе самые крутые. Так-то они этих говнюков на раз-два замесят. Но те ясен перец, к тебе побегут, чтобы ты их прикрыл, а на наших пацанов ППСников спустил.

— Звонил мне уже один из этих архаровцев, я пока говорить ничего не стал, велел вечером перезвонить в опорник. Кстати, а что насчёт бабок?

— Здесь пятьсот рублей, за месяц, — протянул Николай конверт.

— Маловато, Коля, — поморщился капитан.

— Это за первый месяц. Девчонки ещё не освоились, клиентура не подобралась. Не все ещё работать начали. Присматриваются. В следующем месяце больше будет.

— Ладно. Пока сгодится, — согласился Сидорчук. — С тебя ещё тогда канистра коньяка, который вы с ГлавБухом в кабинете дегустировали. А насчёт конфликта с сутенёрами, здесь вопрос решать надо жёстко и доходчиво. Чтобы раз и навсегда. Есть у меня одна мыслишка. Поступим, значит, так…

Глава 21

Кина не будет, кинщик заболел

Я не понимаю, почему проституция незаконна.

Продавать — законно. Трахаться — законно.

Почему же тогда трахаться за деньги — незаконно?

Джордж Карлин

Ох уж эти женщины. Наглые и приставучие. А тем более если добавить к ним новое веяние времени — шопинг. Праздник жизни для женщин и источник страданий для мужчин. Пока этот вид развлечений только зарождался, но Аркаша заверял, что в двадцать первом веке это явление примет характер эпидемии. Бедный Петя, которого с утра вторника захомутали Даша с Маринкой, скрипел зубами от отчаяния, но деваться было решительно некуда.

Девчонки буквально силком затащили его в пещеру Лейхтвейса, замаскированную под квартиру, используемую Витей, как промежуточный склад иноземного барахла. Казалось, что запасы шмоток, обуви, косметики, журналов мод и прочих бабских штучек в этой обители загнивающего капитализма просто неиссякаемы. Как скажите, можно полдня рыться в этом шмотье. Петя просто изнемогал от скуки. А Вите процесс очень даже нравился, и он взахлёб расхваливал девчонкам очередную хрень и вполне себе со знанием дела обсуждал веяния современной женской моды.

И ведь откуда только бабки взялись, изумлялся Петя. Хотя откуда, было вполне понятно. Дашу спонсировал её новый кавалер, который был от неё без ума, мужик, судя по всему, весьма и весьма небедный. И по определению Даши душка и не жмот. Да не какой-нибудь там пузатый папик, а настоящий мачо. Что это за хрен такой — мачо, Петя не очень понимал, но сеструха любила козырнуть иноземными словечками, всё же на факультете иностранных языков училась, не хухры-мухры. В переводе на простой язык энтот самый мачо, скорее всего, обозначал брутального красавчика, по крайней мере, так это растолковал Пете Аркаша.

Что касается Маринки, то она намертво прилепилась к Арнольду и тот, к удивлению Пети, вроде был весьма даже не против. Нет, так-то Маринка конечна была умница, красавица и весьма образована, а Арнольд отличался широтой взглядов и содержание любовницы считал делом вполне нормальным. Бабки у него были, а тратить по большому счёту в условиях суровой и серой социалистической действительности было особо-то и некуда. А душа просила праздника. В общем, судя по всему, он не жмотничал и на расходах своей пассии не экономил.

Пете всё это модное барахло было по барабану, но зануда Аркаша всё же втянул и его в этот самый, мать его, шопинг и Петя в итоге неожиданно для себя приобрёл вполне себе приличную и нужную вещь — зимние кроссовки. Вещь зимой просто незаменимую. Не то чтобы кроссовки, даже зимние, был подходящей обувью для зимнего сезона, но у них было весьма значительное, по мнению Пети, преимущество по сравнению с другой обувью. Они не стесняли движения и меньше скользили на наледи. То есть были незаменимы для уличной драки. Так что свою выгоду от многочасового сиденья в квартире-складе, пока девчонки отоваривались, Петя тоже поимел.

Наконец, пытка шопингом закончилась, и Петя покинул пристанище спекулянта Вити, испытав не меньшее облегчение, как если бы просрался после долгого запора. Фу, какое некультурное сравнение, скажете вы. Зато точное.

Девушки шли впереди, обвешанные пакетами с покупками, как новогодняя ёлка, а Петя мрачно плёлся сзади. Сначала проводили до дома Марину, а затем Петя сопроводил сеструху до дома, до хаты, во избежание, так сказать, незапланированных встреч с местным люмпен-пролетариатом. После чего сестра затащила Петю попить чайку. Ей видать до жути хотелось похвастаться, и нужен был кто-то, кому можно было проехаться по ушам.

На кухне родственников теперь ощущались некоторые следы благосостояния. Чай был индийский, «три слона». Сама Даша предпочла кофе, да не индийское говно, а швейцарский растворимый кофе Nestle. Причём непонятно было, где Дашка им отоварилась, такого даже у Вити в наличии не было. Кроме того, был зефир в шоколаде и мармелад «лимонные дольки».