Гений Медицины. Том 5 (СИ) - Алмазов Игорь

В тюрьму за такое не сажают!

И я уже понял, что дело тут в том же заместителе, который один раз пытался подставить отца. Тогда мне пришлось всё улаживать прямо в поликлинике.

Видимо, он запомнил обиду, и спустя время решил отомстить. Воспользовался связями в полиции и решил засадить моего отца. Вот не выйдет только.

— У нас есть все доказательства, что ваш отец выдавал больничные листы за деньги, — заявил Кабанов. — Это — взятки. В особо крупных размерах. За такое ему грозит лишение свободы сроком от…

— Какие доказательства? — я вновь его перебил.

— Медицинские документы, показания двух пациентов, которые признались, что не болели. И наличие у вашего отца кредита — значит, ему нужны деньги, — полицейский торжествующе посмотрел на меня. — Дело раскрыто.

Как же сильно я не люблю подобных полицейских! Почему все не могут быть, как майор Громов. Честными, принципиальными, знающими своё дело.

Но нет, попадаются в полиции и подобные… Кабановы.

— Это бред, — выдохнул я. — И это не повод задерживать моего отца. До суда он мог ждать и дома.

— Это не вам решить, — пухлым кулаком полицейский попытался грозно ударить по столу. Не вышло.

— Вы сейчас же дадите мне поговорить с отцом. А после — покажете эти самые материалы. Если вы этого не сделаете — я решу этот вопрос на более высоком уровне, — его пухлый кулак не произвёл на меня никакого впечатления. — Поверьте, я хорошо знаю законы, и прекрасно вижу где наши достопочтенная полиция сама же их нарушает.

Я не стал говорить прямо, что вся эта схема для меня очевидна. А лишь намекнул. Но этого хватило.

Кабанов примерно минуту сверлил меня взглядом, но потом сдался. Он понимал, что в этой ситуации лучше пойти мне навстречу.

Иначе дворянин может вызвать большой скандал. А тихо всё повернуть у полиции уже не вышло.

А потому, меня неохотно, но проводили к отцу.

Сидит за решёткой, как преступник! Этот его заведующий совсем берега попутал.

— Костя, я ничего не делал! — сразу же воскликнул отец. — Эти двое людей с больничными… Они правда болели! Я клянусь тебе. Знаю, ты можешь подумать, что мне просто нужны деньги, ведь у меня кредит… Но я…

— Я тебе верю, — успокоил я отца. — И вытащу отсюда в ближайшие пару часов.

Ситуация прояснилась. Значит, больничные настоящие, осмотры отца есть, все документы есть. Будем работать с этим.

Я вернулся к Кабанову. Тот тяжело вздохнул при виде меня, но ничего не сказал.

— Итак, мой отец рассказал мне, что выдача больничных листов была вполне обоснована, — заявил я. — Какие у вас есть доказательства, что это были больничные листы за деньги? Или вы сами лично видели, как моему отцу дали конверт?

— Это видел заведующий его отделения, Петров Яков, — заявил Кабанов.

Тот самый Петров Яков! А я всё ещё не могу даже мысленно произносить его фамилию и имя без усмешки.

— А я лично видел, как Петров Яков с бананом во рту и без штанов бегал по Невскому проспекту вчера ночью, — отозвался я. — Дальше что?

— Вы… серьёзно? — Кабанов аж попытался привстать со стула. Правда не вышло, кажется его задница твёрдо там застряла.

— Если мы тут основываемся только на чужих словах — то вполне, — ответил я. — Вы серьёзно арестовали моего отца только из-за слов Петра Якова?

— Ещё двое людей дали показания, что не болели, — растерянно отозвался полицейский.

Понятно, а их Петров Яков, скорее всего, сам подкупил. И всё ради того, чтобы насолить моему отцу!

— А мой отец говорит, что болели, — отрезал я. — Любой адвокат вас в клочья порвёт с вашими-то обвинениями. Значит так, или вы отпускаете отца, проводите ещё одну проверку, и если находите доказательства — вызываете его в суд, как положено. Или завтра я расскажу газетчикам, что видел как вы ели шоколадный кекс прямо на голове у статуи Петра Первого, будучи голым. Если у нас так вершится правосудие — то вас и в психушку отправить могут.

— Я понял, понял, — испугался Кабанов. Ведь у него и правда не было весомых доказательств. — Сейчас же отпущу. Но расследование не закончено!

Кто бы сомневался. Я дождался отца, и на такси поехал с ним домой. Успокоив и отправив спать переволновавшуюся мать, мы засели на кухне. И я подробно расписал ему, как обстоят дела.

— Мой заведующий меня несколько раз цеплял по мелочам после той ситуации, — признался отец. — Я внимания не обращал… Что же делать теперь?

— Доказать, что это ложь, — объяснил я. — Найти свидетелей, что эти люди болели. Твоя медсестра, люди в очереди. А лучше всего — найти для всего этого адвоката. Есть хорошие на примете?

— Есть, — кивнул отец. — Но он стоит больших денег…

— Деньги не проблема, — я положил ему на стол некоторую сумму в конверте. — Потом будут ещё, на погашение кредита и прочие расходы. Главное — найми самого хорошего адвоката завтра же. Это Петрова Якова вашего пора посадить, а тебя перестать трогать.

Решать этот вопрос дальше у меня не было никакой возможности. Ведь в городе у самого работа, другие проблемы и дела. Поэтому я сделал главное — вытащил отца из тюрьмы, и дал ему денег на адвоката. Теперь дело перейдёт в руки к профессионалу.

— Сын, я даже передать не могу, как тобой горжусь, — отец внезапно отвернулся. — Прошу, прости меня…

Если сейчас окажется, что он всё-таки брал деньги за больничные листы — я так не играю.

— За что? — спросил я.

— Я… просто за всё. Ты отличный сын, и я… В общем, спасибо за всё, — отец окончательно запутался.

Как ни странно, я понял, что он имеет в виду. Подошёл, и похлопал старика по плечу. Лёд между нами растаял ещё сильнее.

— Я переночую у вас, — предупредил я. — Завтра рано утром поеду на работу. А ты — займись адвокатом.

На этом и порешили. Я расстелил себе в собственной же бывшей комнате, и почти сразу провалился в сон.

Сегодня в кондитерскую должен был приехать сам господин Кантемиров. Он предпочитал периодически лично посещать свои точки, проверяя всё на свете. Уборку, десерты, посетителей, интерьеры. К бизнесу он относился строго.

Степан Семёнович работал у него продавцом уже несколько лет. Ассортимент он знал отлично, умел продать десерт даже барышне, которая сидит на диете. На его работу грех было жаловаться.

Вот и после этой проверки барон Кантемиров остался доволен.

— Что там с рецептами, показали их отделу разработок? — поинтересовался у барона управляющий кондитерской, Анатолий Кириллович.

— Да, все в восторге, — кивнул Кантемиров. — Должны уже начать производство. Ещё осталось сфотографировать Боткина для обёрток, и запущу линейку.

— Господин, — в разговор поспешно влез продавец. — Вы говорили, что дадите шанс моему брату… Он простолюдин, да, но он прекрасно разбирается в рецептах, вы же знаете! И он вполне может…

— Я отдал этот проект Боткину, — отрезал Кантемиров. — Ваш брат напортачил мне с одним рецептом, когда я поручил ему разработку полезного мармелада. Его невозможно было есть! Так что доверие к нему утрачено.

Конечно, из-за одной ошибки ставить крест на талантливом человеке! Но разве так можно? Почему брат не заслуживает второго шанса?

— Понял, прошу прощения, — разочарованно ответил Степан Семёнович.

Барон Кантемиров продолжил обсуждать свою новую линейку. А какие деньги он собрался платить Боткину!

Эти деньги должны были достаться брату. И достанутся.

Просто надо что-то придумать.

Утром я встал пораньше, и на такси отправился в клинику. Сегодня предстояло отработать по сокращённому дню, а потом отправиться на награждение в городской совет.

Хорошо, что я вспомнил об этом вчера вечером, а потому сразу захватил из дома парадный костюм. Внешний вид на таком мероприятии должен быть приличным.

— Доброе утро, — поздоровался со мной Арсений. — Какие на сегодня планы?

А он довольно инициативный. Вчера отработал хорошо, никаких нареканий не было. Как только немного разгребу накопившиеся проблемы — обязательно займусь вопросом пробуждения его магического центра.