Эльфийская кукла - Андрей Львович Астахов

законы никому не указ. А то, что в Братство нас не взяли – так хрен с ним, с Братством. И до тебя мы рано или поздно все равно доберемся, так и знай. За голову это липовую ответишь.

- Липовую? Э, нет, голова была самая настоящая, - я сделал паузу. – Ты лучше скажи, куда вы мое оружие задевали?

- Ага, так мы тебе и сказали! – осклабился Джон. – Поцелуй меня в гузно, прыщ рокарский. Ничего я тебе не скажу.

- Не хочешь, не надо. Я-то думал – договоримся. Я ведь это оружие хотел Братству подарить. Фон Данциг просил.

- А нам какое дело? Все, разговора у нас не будет, так что вали отсюдова!

- Момент, - я оглядел подземелье, убедился, что мы одни и шагнул поближе к двери. – Предлагаю сделку. Ты мне говоришь, куда девал мечи, а я помогаю вам вылезти из этого клоповника.

- Так я тебе и поверил! Сказано тебе, не будет у нас с тобой разговора.

- Слушай, приятель, ты даже не представляешь, как у меня чешутся руки пустить тебе кровь. Тебе и твоему братцу-муфлону. И я знаю, что те же чувства испытываете и вы оба. Вы же просто мечтаете меня прикончить, верно? Давай заключим сделку: я убеждаю фон Данцига устроить нам испытание полем. А, Сламбо? Бьемся насмерть, я один против вас двоих. Посмотрим, кто сильнее. Я берусь избавить этот мир от вас обоих, а у вас появляется шанс выкарабкаться из дерьма и убить меня.

Джон Сламбо вытаращил на меня глаза и что-то пробормотал себе в усы. Судя по тому, что немедленного ответа не последовало, мое предложение братцев зацепило.

- За дураков нас держишь? – подал голос Эрик Сламбо. – Фон Данциг не согласится.

- Согласится. Я умею убеждать людей.

- Ну, коли так, считай, что ты уже труп, - злобно сверкнув глазами, пообещал Джон Сламбо. – Принеси письменный картель, и я скажу тебе, где твое оружие.

- О, вот это я и мечтал услышать! – Я отвесил братьям издевательский поклон. – Буду через пару минут. Адью, лузеры!

Фон Данциг выслушал меня, и я понял по его лицу, что моя идея с ордалиями его совсем не приколола.

- Я не могу принять такого решения, сказал он. – Эти люди нарушили закон. Судить их будет суд, назначенный Магистром.

- Да все я понимаю, - ответил я, - но ты же знаешь рыцарский кодекс чести лучше меня! Я потерпевшая сторона и имею право требовать сатисфакции. Если они меня убьют, суд снимет с них обвинения в покушении на рыцаря, а подлог-то останется.

- Это так, - фон Данциг смерил меня долгим взглядом. – Ох, и надоел ты меня, рокарец! Вечно от тебя неприятности.

- Пойми, это лучший вариант. Если вы устроите суд и лишите Сламбо чести, пойдут слухи, что в Боевое Братство пытается пролезть всякая шушера. Вам оно нужно? – Я помолчал, чтобы дать фон Данцигу прочувствовать всю весомость моего аргумента. – А так разберемся по-тихому, по-семейному. Я все улажу, будь спокоен.

- Все верно говоришь. - Фон Данциг посмотрел на меня исподлобья. – Сейчас нам и в самом деле не нужны скандалы. Чего ты от меня хочешь?

- Напиши картель, дай мне полномочия выступить на стороне ордена для восстановления справедливости, - сказал я, поняв, что победил. – Вот увидишь, я обставлю все в лучшем виде.

- Ты не можешь представлять Братство.

- Тогда напиши, что я частное лицо, жаждущее восстановить справедливость.

- Это не совсем по правилам, но… - фон Данциг махнул рукой. – Ладно, черт с тобой. Давай попробуем.

Через полчаса я вышел из штаб-квартиры Боевого Братства в самом лучшем расположении духа. Во-первых, мой вызов был принят, и ровно через неделю я смогу посчитаться с братцами Сламбо в честном бою. А во-вторых, я узнал, куда говнюки дели мою катану и короткий меч. Поэтому я, не заходя в гостиницу, сразу направился на Дворянский холм, в самую фешенебельную часть города. Мне предстояла встреча с оружейным мастером Реми Дарараем.

Дом мессира Дарарая производил впечатление. Я постучался в резную дверь величиной с крепостные ворота и долго ждал, пока мне не соизволят открыть. Наконец, двери отворились, и ко мне вышел слуга в ливрее.

- Мессир никого не принимает, - заявил он, важно гнусавя.

- Я Алекто, барон Фра-де-Леоне, - сказал я, шагнув в дверь. – Надо поговорить с твоим господином по поводу скупки краденого. Важная темка, сечешь?

Реми Дарарай оказался длинноволосым и большеголовым гномом, и встретил он меня с типично гномским гостеприимством – обложил семиэтажной руганью и велел выметаться из его дома, пока я цел.

- Полегче, низкорослый, - отвечал я, вытирая с ламелляра слюну, которой меня забрызгал Дарарай, - я просто так отсюда не уйду. Верни мне мои мечи, тогда и поговорим.

- Какие еще мечи? – Гном упер в бок руку. – О чем ты вообще говоришь?

- Об аргентальной катане с серебряными кольцами на рукояти и парном к ней мече-вакидзаши, которые продали тебе братья Сламбо. За две тысячи дукатов. Я ничего не путаю?

- Представления не имею, о чем ты говоришь, парень, - пробасил Дарарай. – Я не знаю никаких Сламбо. И катану твою я не покупал.

- Не знаю, почему, но я тебе не верю.

- Дело твое. А теперь выметайся отсюда, не то слуг позову.

- Давай сначала взглянем на твою коллекцию оружия. Братья Сламбо сказали мне, что ты большой любитель аргентальных клинков.

- Кто тебе сказал, что я покажу тебе свою коллекцию? Еще раз говорю, гость дорогой, чеши отсюда подобру-поздорову.

- Ну ладно, долгая борода, - сказал я, делая вид, что сдаюсь. – Я еще зайду побеседовать. Я парень упорный. А пока подумай о том, что покупать краденое нехорошо.

Гном аж побагровел весь. Я спокойно покинул его особняк, но не отправился к себе, а решил понаблюдать за домом, благо времени у меня был вагон. Все получилось, как я и ожидал – примерно через полчаса после моего ухода из особняка вышел Дарарай в сопровождении слуги. В руках у слуги был длинный деревянный футляр с металлическими застежками. Я был готов спорить на что угодно, что в футляре лежат мои мечи. Оглядевшись по сторонам, гном и его аколит направились