Девять жизней - Квинтус Номен

– после завершения которого я внезапно узнал, что меха ни хрена не работают: при сжимании этой «пирамидки» раздуваются боковинки и через сопло воздуха выходит очень мало. Так что пришлось напрячь мозги – и спустя еще две недели у меня появились меха, внутри которых боковинки двух с другом соединялись (на трех уровнях) кожаными же ленточками, препятствующими раздуванию. Огромный шаг вперед в деле индустриализации – но это был всего лишь один шаг из множества. Потому что для изготовления глиняной трубы, по которой воздух от мехов должен был поступать в печку, у меня тоже ушел почти месяц (который, впрочем, я потерянным не счел: трубу обжигали в кирпичной печке вместе с новыми кирпичами).

Еще (просто прикинув, что из бурого угля получается что-то слишком уж дофига золы) я решил, что железо буду плавить на древесном угле – а чтобы его нажечь достаточно для заполнения металлургической печи, у меня тоже больше месяца ушло. То есть у местных мужиков: они мне таскали из лесу палки и даже в яме уголь тоже они выжигали – но полтора месяца всяко на подготовку ушло. Но все плохое когда-нибудь заканчивается – и уже в июне (правда, буквально числа первого: я вроде даты смог по солнышку определить с точностью до пары суток) я приступил к добыче ценного металла.

Вот что в кино показали правильно, так это то, что весь процесс (заранее подготовленный, конечно) занимает несколько часов. И уже к полудню печка моя прогорела полностью, после чего я приступил к добыванию из нее вожделенного железа. Именно к добыванию: чтобы его вытащить, мне нужно было стенку печки проломить – но она, зараза, на внутренней стороне сама обожглась как кирпич, а так как я ее все же не имел в виду всю расхреначить, то долго и упорно разбивал в одном месте стенку разными камнями. И сильно порадовался, что в рюкзачке к меня в свое время оказался флакончик с йодом (вещь, в принципе, очень полезная, когда приходится разбирать телефоны с разбитыми стеклами), а «эти» по моей отдельной просьбе мне таких пузырьков полный рюкзак напихали.

Но когда в печке появилась дырка, оказалось, что вот просто так взять образовавшуюся там крицу нельзя: специальных клещей у меня как-то под рукой не нашлось, а лезть голыми руками в раскаленную все еще печку у меня желания в принципе не возникло. Так что только еще через день я смог из печки вытащить то, что там получилось – и, боюсь, мои родственницы и окружающая меня молодежь пополнили свой лексикон совсем не теми словами, которым я их учить хотел. А окружающих было много: возле печки вообще все племя собралось, даже мамашки с младенцами вылезли на солнышко и с интересом смотрели на то, что я делаю…

Одно скажу: если вам кто-то посоветует при получении первобытного металла в печку сыпать уголь, на который слоями руду класть, то плюньте этому кому-то в морду. Потому что, если все же подумать прежде чем к работе приступать, представить себе процесс, который в горящей печи железорудную пыль соберет в один плотный комок, всяко не получится. Ну и у меня не получилось, хотя я и не подумал предварительно – а вот когда из кучи золы я смог извлечь получившееся железо (магнитом, просто руками эти мелкие крошки даже нащупать не выходило), то все же голову включил. И «болела» она у меня дня три, после чего я процесс качественно улучшил (надеюсь, что улучшил). Но на имплементацию улучшения пришлось еще две недели вкалывать, и не одному мне: все же запас угля требовалось восстановить – а это дело не особо быстрое. А пока мужики уголь для меня выжигали, я считал. Причем вообще в уме считал, не на телефоне!

Так, значит болотная руда у нас – это какая-то окись железа (в голове всплыла формула, в которой на два железных атома приходилось три кислорода плюс сколько-то воды, но вода сама испарится). Значит, у желез нужно отнять три кислорода, а в углекислом газе, получаемом из угля, кислородов всего два. То есть на молекулу руды нужно полтора атома угля, а если по весу считать… железо у нас где-то в районе пятидесяти пяти весит, атом в смысле столько, кислород – шестнадцать, каждый знает. Уголь – в голове крутилась фраза «углерод-четырнадцать», но уверенности в том, что это не из игрушки какой, не было – но и так сойдет, у меня и весов под рукой не нашлось. А если примерно, да взять уголек с небольшим запасом…

Ну я и взял, причем уголек с небольшим запасом отвесил (сделал весы из палки и веревок). Перемолотую буквально в пыль руду смешал с перемолотым в пыль угольком – но мысль о том, что в печке все это всяко цельным комком не удержится заставила меня заняться настоящей «химией». Первобытной, но тут и жизнь такая, так что сойдет. Я же для наиболее эффективного выжигания угля и печку сделал «правильную» (то есть норку прокопал в обрыве) и из нее в процессе получения угля натекла какая-то гадость вроде дегтя или смолы. Так что я смесь угля и руды еще этой смолой залил чтобы получилось что-то вроде мокрой глины (решил, что смола быстрее закоксуется чем растает), а густую смесь поместил в мешки, сплетенные из листьев от рогоза. И вот уже в таком виде сырье в печь и положил. И в конце июня снова занялся металлургией…

В печку у меня влезло пять мешков такой «рабочей смеси», в каждом из которых собственно руды было кил по десять. Это не считая угля, который был и под мешочками насыпан толстым слоем, и вокруг них, и сверху. У меня только для заправки печи ушло больше двух дней, а потом еще пришлось разбитую стенку восстанавливать (и ждать, пока она высохнет, чтобы не треснула раньше времени. Но стенка не треснула, печка в этот раз у меня горела часов, наверное, десять – а еще через день я смог посмотреть на результат – и результат меня в этот раз все же порадовал: получилось пять оковалков чего-то явно железного (магнит примагничивался – ну, после того, как все окончательно остыло) весом, по моим прикидкам, килограмма по четыре каждый. И тут мне в голову пришла светлая мысль: думать-то следовало до того, как к работе приступать, а не после!

Потому что теперь, согласно заветам предков, эти чухи нужно было проковать – а у меня не