Рождение королевы - Дина Сдобберг

— Мы в них не сомневались. Айслард хоть и был живым оскорблением моей матери, но она приняла его, как кровь рода Роттенблад, — кивнул канцлер.

— Однако ребёнка оставили на Севере, где отношение к бастардам, да ещё и родившимся, когда один из родителей в браке… — засомневался лорд Артур.

— Лорды, — раздражённо ответил канцлер. — Мой отец и брат всегда говорили, что северяне весьма избирательны в подчинении законам и их исполнении. Руководстуясь исключительно выгодой собственной шкуры, они то свято чтят древние законы Севера, то вдруг вспоминают о законах объединённого королевства! Всем известна поговорка, что северного наёмника не спрашивают о родителях и детях? Потому что почти полностью братство состоит из бастардов. И жители Рогнарских островов моментально вспомнили о том, что их сюзерен королева, когда та, желая сыскать популярность у черни, отменила уплаты в казну. Но никто не вспомнил об обязанностях перед этим самым сюзереном. И набросились на беззащитную девушку, подло мстя брату, за строгость в управлении. А когда вспомнили об ответственности за нападение на леди, оказалось, что они исполняли закон о супружеской верности. Но… А как быть с тем, что второй виновник в факте неверности это король? Его тоже растерзают? За что? За то что был уверен в том, что вдовец?

— За время положенного траура ошибочность этой уверенности стала бы очевидна, — пожал плечами коннетабль. — Но это вы посоветовали нанести оскорбление королеве и сансорийскому королевскому дому не только отказом от соблюдения траура, но и скорым браком. Причём браком, не одобренном Советом. Этот мезальянс мог быть оспорен и признан морганатическим браком. Да и потом, даже скорая до неприличия свадьба не смогла бы скрыть положение невесты. Считать в королевстве умеют слишком многие, канцлер. Хотя бы в пределах пальцев двух рук. Этот ребёнок, даже при благополучном рождении, не имел бы права на престолонаследие из-за сомнительности своего происхождения, и навсегда получил бы клеймо бастарда. Пусть и королевского. Это закон. Ваша сестра могла надеяться лишь на то, что исходя из признания особого положения короля в вопросах деторождения, брак с леди настолько низкого происхождения, признают законным, как очищение крови. Но и в таком случае возникнет вопрос о соответствии требованием к невесте в данном контексте девиц из рода Роттенблад. В вашей семье ведь приняты близкородственные браки. Если не ошибаюсь, ваши отец и мать являются кузенами?

— Лорд Д’Арвиньи, вам бы поднимать вопросы о чьём-то происхождении и неравных браках. — Процедил канцлер. — Ваш род известен тем, что вечно отыскивает нищих невест!

— Достатка нам хватает. — Пожал плечами лорд. — Но мои предки были мудры, поэтому в моём роду принято, чтобы будущие супруги были знакомы, общались, знали интересы друг друга и оба, добровольно подтверждали согласие на брак. Д’Арвиньи испокон веков ценили несколько иные качества, чем богатство, влияние и внешняя смазливость. В конце концов, мы воины. Любое рыло прекрасно прячется под шлемом. Моя первая жена, происходила от одной из ветвей дарликийского королевского дома. Семья моей дорогой Сивиллы погибла во время бунта, и девочку-сироту взял под свою опеку её дальний родственник, служитель Бенедикт. Патриарх веры. Моя жена воспитывалась в строгости в монастыре, где её учили не только положенным особе королевской крови наукам, но и прививали проложенные благородной жене умения. Да, её род обеднел. Но я получил идеально и разносторонне воспитанную невесту королевских кровей, скромную и некапризную сироту. Вся семья которой с момента свадьбы состояла из меня одного. И хотя она прекрасно знала, что такое бедность. Но её древо уходит корнями глубоко в древние времена. И абсолютно легко прослеживается. Чего не сказать о вас лорд Роттенблад. Фактически, ваше семейство стало известно поколений пять назад, а ваш прадед был первым Роттенбладом, представленным королю. До этого момента ваше происхождение описывается словами мелкие дворяне северных земель. Гербовые грамоты частично утеряны, частично требуют подтверждений. Но благодаря политике вашего отца и старшего брата на дрожности протектора северных провинций, аристократия северных земель практически уничтожена. Те, кого мы знаем, это либо потомки младших ветвей, либо смешения аристократов севера и юга. И в основном это невысокое дворянство в нескольких поколениях. Чаще всего так называемые «грязные» дворяне, получившие титул в награду. А из древних родов… Собственно королева и Роттенблад, чьë происхождение в общем-то сомнительно.

— Своё состояние Д’Арвиньи получили ведя войны. Добыча полководца. То есть из-за практически наследной должности коннетабля! — огрызнулся канцлер. — В моём роду действительно часто случаются браки между троюродными братьями и сёстрами, и даже между кузенами. Чтобы усилить кровь. Это давний обычай, о котором вы не можете не знать. И уж точно не вам упрекать моих родителей в родстве. Ведь это именно вы бросили мою мать у алтаря! Отменить ничегт уже было нельзя. О предстоящей свадьбе знали все!

— Кроме, собственно меня. Торопиться со свадьбой, как я вижу, ваша фамильная наследная черта, — фыркнул коннетабль.

— Что? Я этого не знал, — удивился король.

— Именно с этого началась вражда между Д’Арвиньи и Роттенбладами, — вздохнул канцлер. — Наш коннетабль помимо военных побед, прославился и сотнями побед на любовном фронте.

— Почти все из которых мне нагло приписали. Я физически бы столько не смог. Да и большую часть времени я проводил в войсках, где с дамами… Ммм, наблюдается некоторый недостаток. А я к тому же был скромным и неуверенным в себе юношей, — опроверг свою репутацию сердцееда коннетабль. — Честно говоря, моя жена очаровала меня тем, что первое знакомство застало её на кухне. Она готовила обед для сестёр обители. И первым делом поставила передо мной тарелку с мясной вкусной похлёбкой. Я тогда решил, что если женщина понимает, что мужчину нужно сначала накормить, то это уже прекрасный знак.

— Тем не менее, предложение породниться от моего деда было получено родителями коннетабля. Ответ был так размыт, — продолжил канцлер.

— Что для уточнения, решили времени не терять, а сразу готовиться к свадьбе, — фыркнул коннетабль. — Я возвращаюсь с почти годового похода, а мне говорят, что через две недели я женюсь. Я ответил, что пожалуйста, но без меня.

— Моя мать долгое время страдала от насмешек, ведь объявления о предстоящей свадьбе с самым завидным женихом двора того времени, ей не простили, и от неразделённой любви, — сжал губы Роттенблад. — Если