Калгари 88. Том 6 (СИ) - Arladaar

Марина, поелозив ногами туда-сюда, приняла стартовую позу. И она её изменила! Соколовская, увидев, как Соборович вольно обращается с «арабесками», исполняя их во всех немыслимых вариациях, далёких от классических, решила тоже на старте облегчить себя. Да и здесь, на первенстве, все девчонки в целом не заморачивались какими-то вычурными стартовыми позами и не тратили на них лишние силы. Функциональность победила зрелищность и артистизм.

Марина стояла на опорной правой ноге, отставив левую ногу назад и касаясь льда зубцом конька. В прежней версии левая нога была поднята вверх в классической «арабеске». В остальном всё по-прежнему. Правая рука вытянута вперёд и чуть вверх, а левая назад и чуть опущена вниз. Но даже так при её тонкой, невесомой фигурке получилось очень красиво.

С места в галоп, шокировав зрителей, гадавших, что за музыка у этой чудесной девушки, зазвучала сюита Свиридова «Время вперёд». Зазвучала громко, резко и напористо. Соколовская вышла из стартовой позы, сделав пируэт на месте в виде либелы. Провернулась на правой ноге, очертила круг левой ногой, и после этого моухоком вышла из стартовой позы. Сделав положенные по сценарию всего две подсечки, разогналась ими по крутой дуге на стартовый каскад к левому короткому борту. Очевидно, что Соколовская решила прибегнуть к самой последней, усложнённой версии программы, которую они тренировали последние дни с Левковцевым — фигуристка из центра арены сразу же пошла на стартовый каскад, влево.

В середине левой части арены Соколовская раскрутилась шикарными пируэтами и прыгнула стартовый каскад: тройной сальхов — тройной тулуп. Прыгнула легко — как стакан сока выпила. Оба прыжка в каскаде получились в стиле Соколовской — лёгкие, высокие и пролётные. Очень лёгким получилось и приземление. Марина приземлилась, зафиксировала выезд и сразу же сделала «выпад в оленя», усложняя выезд.

Выпрыгнув оленем из выезда с каскада, Соколовская несколько раз исполнила пируэты по направлению к центру арены, постепенно раскручиваясь всё сильнее, и сделала прыжок во вращение, сменив левую опорную ногу на правую. Прыгнула в либелу, потом сменила позицию на кольцо, после кольца на бильман.

К этому моменту зал уже стоял на ушах. И этому послужило несколько факторов. Во-первых, громко и с надрывом звучала известнейшая каждой собаке музыка, под которую начинается программа «Время», у которой было 100 процентов советских зрителей. Во-вторых, бросалось в глаза гармоничное платье фигуристки — публика наконец-то осознала, что значит ракета, взмывающая вверх. Предполагаемая космическая тема программы ушла прочь, и осталось только движение человеческой мысли вперёд. Остался прогресс. В-третьих, сама программа. Она была очень зрелищной и сбалансированной по элементам, которые у Марины были расставлены по программе равномерно. Например, мастерски сделанный каскад она исполняла буквально на десятой секунде программы. А каскад — это всегда зрелищно. Это добавляет программе драйва с самого начала, завлекая зрителя.

Однозначно, Соколовская каталась в стиле Серафимы Соборович, ведь она тоже исповедовала спортивный, силовой стиль катания. Только Серафима делала ставку на обширное одноногое катание в разных вариациях «арабесков», а Марина использовала более богатый арсенал хореографии и транзишенов. Между шагами Соколовская исполняла вращательные шаги — пируэты, твиззлы и туры, разбавляя их перепрыжками и перекидными. А ещё у Марины очень сильны были заходы и выходы с прыжков. В этом плане она немножко выигрывала у Соборович, которая на выходы не могла тратить много времени из-за скученности элементов во второй части программы.

И кто ж кого обойдёт в реале…

Глава 24

Соколовская и Малинина. Кто краше?

Соколовская выехала из вращения лёгкой быстрой тройкой и помчалась на лутц. Исполнив положенные крюк, моухок и чоктау, фигуристка встала левой ногой на правильное внешнее ребро, прогнулась вниз, ударила по льду зубцом левого конька и прыгнула двойной лутц. Зафиксировав выезд, вышла из него выпадом в оленя. Приземлившись, сделала несколько твиззлов с руками-овалами наверх и помчалась дальше по программе. Никаких задержек, никаких провисов в постановке. Одна цельная композиция. Зрители почти безостановочно аплодировали.

После лутца, исполненного у правого короткого борта, Соколовская начала разбег к левому короткому борту. И не просто так, а по траектории буквы S. Исполнила два твиззла, после них скрутила несколько сложных пируэтов, плавно переросших в «аттитюд» на левой ноге, и из «аттитюда» прыгнула двойной аксель. Заезд на аксель получился очень короткий. Моментом остановив вращение, она встала левой ногой на ход вперед, присела в колене, размахнулась правой ногой и вошла в дупель. Приземление сделала надёжно и красиво, на правую ногу. Заход на аксель получился такой же, как у Соборович на флип, со сложными вращательными элементами, что, конечно же, оценили судьи.

Выезд Марина исполнила в виде арабески — прокатила на правой ноге, подняв левую ногу под углом в сто градусов и коснувшись её левой рукой, а правую руку вытянув перед собой. Получилось очень красиво, так же, как у Соборович, исполнившей точно такой же выезд после лутца.

Потом по программе шла дорожка шагов, которую Соколовская выполнила на высоком уровне, и после неё два вращения: комбинированное и заклон. Всё сделала. Всё смогла. И когда остановилась в финальной позе, зал зашёлся в аплодисментах. Соколовская в очередной раз откатала чистоган. И в этом были свои причины. Программа была сложная, с двумя тройными прыжками, но уже накатанная, натренированная, «намоленная», как говорят фигуристы. Осечек возникать не должно. Соколовская пришла и в очередной раз всё сделала так, как надо… Сложные транзишены, заходы и выезды с прыжковых элементов сработали как надо — не было просадки и по таймингу.

Серафима Соборович встала из кисс-энд-крайя, где сидела с тренером и наблюдала прокат Соколовской, и пошла в раздевалку. Соперница сильна и, скорее всего, обойдёт её — это было ясно без лишних слов.

Вообще, в фигурном катании почти всегда по реакции зала можно догадаться с большой долей вероятности, какими будут те или иные оценки судей за прокат. Зал сдержан и великодушно молчалив — прокат не удался, не зашёл, не понравился, и реакция на него вежливая. Всё-таки спортсмен работал, и надо его поощрить. Зал проявляет активность, и даже слышно приветственные крики — награда абсолютно провалившемуся фигуристу, слившему программу. И трибуны, как могут, утешают неудачника. Зал хлопает громко и поздравляет — прокат очень понравился. Но когда зал хлопает стоя. Стоя! Когда люди встают после проката, а иногда даже и во время его, значит, фигурист смог достучаться до сердца зрителей, а значит, и до судей, потому что судьи — те же самые зрители. И тогда оценки могут быть максимально высокими.

Соколовская сделала всё. Откатала чистоганом программу пусть и со средним юниорским набором в два тройных тулупа, но со сложными заходами, выходами с прыжков и транзишенами. На высоте была и артистическая составляющая — Соколовская сумела своим вдохновенным решительным видом выразить мечту человечества к победе над косностью и стремление к прогрессу. Московская публика, более изнеженная и культурная, нежели свердловская, поначалу с подозрением принявшая свердловчанку, на протяжении двух с половиной минут прониклась зрелищем, и после окончания проката аплодировала стоя.

— Браво-о-о! Ура-а-а! Ты лучшая! — неслось с трибун. Подарки посыпались в больших количествах. Соколовская не выказывала никаких эмоций. С непроницаемым видом раскланялась и тут же покатила к выходу с катка, где её уже встречал радостный Левковцев. Марина контролировала свои чувства. С каждым стартом она прибавляла в опыте всё больше и понимала, что можно и что нельзя делать. Сейчас нельзя было расслабляться и давать вою чувствам.

Вот кто не скрывал чувства, так это тренер. Левковцев был безмерно рад и сдержанно выказал эту радость широкой улыбкой. Ну а как тренер может быть не рад своему ученику, если он выступил прекрасно? Такое просто не возможно!