Безумный барон - Виктор Гросов

Я был очень разочарован. Улика не давала мне никаких плюсов (а при грамотном подходе могла сыграть и против нас). Мы возвращались в наш убогий трактир, когда на нас напали.

Трое. В темных, плотных плащах, с капюшонами, низко надвинутыми на лица. Это были не уличные грабители. Их выправка, способ двигаться — не поодиночке, а единым целым, — выдавали профессионалов. Один скользнул вправо, двое других разошлись веером, отрезая нам пути к отступлению на широкой площади. В руках у каждого — по короткому, широкому клинку, похожему на римский гладиус. Лунный свет не играл на них, а вяз, словно тонул в матовой, вороненой стали. От них исходила чужеродная, колючая магия — я уже научился чувствовать естественный фон этого мира, и эта сила была его отрицанием. Мертвая, хищная, как у Елисея или покойного Власа, но более концентрированная и злая.

— Барон Рокотов, — прошипел тот, что стоял по центру, и в его голосе слышалась ядовитая усмешка. — Похоже, ты заигрался.

И они ринулись в атаку. Не одновременно, а с выверенным интервалом в полсекунды.

Звон стали разорвал ночную тишину. Ратмир сделал полшага назад, выставляя перед собой длинный клинок как барьер. Его меч и короткие клинки нападавших издавали совершенно разный звук: высокий, певучий звон против сухих, коротких щелчков. Двое навалились на него разом. Он отбил выпад одного, но второй уже заходил сбоку, целясь под ребра. Ратмир крутанулся на месте, его плащ взметнулся, и клинок второго убийцы лишь вспорол плотную ткань.

Третий же шел прямо на меня.

Елисей пытался что-то магичить, но все его «заклинания» рассыпались о врагов. Какая-то защита у них неслабая.

Я осознавал всю свою бесполезность. Мои армейские приемы против этого профи не прокатили. Мой «проклятый меч» в моих неумелых руках был не более чем тяжелой железкой. Пока Ратмир, рыча от напряжения, сдерживал двоих, мой противник приближался скользящим, пружинистым шагом, держа кинжал обратным хватом. Он не сомневался в исходе.

Не вынимая руки из кармана плаща, я нащупал пальцами гладкую, прохладную поверхность «камня-хлопушки». Мозг лихорадочно просчитывал траекторию.

— Ратмир, глаза! — крикнул я и, выхватив руку из кармана, швырнул камень прямо между нападавшими.

БА-БАХ!

Взрыв был оглушительным. Ослепительная магниевая вспышка на мгновение выжгла на сетчатке силуэты, а следом ударило густое облако едкого дыма с омерзительным запахом серы и горелой тряпки. Нападавшие инстинктивно зажмурились, сдавленно закашлялись. Ратмир успел прикрыть лицо предплечьем (еще бы, столько раз отрабатывали это). Этой секунды нам хватило.

— Сюда! — заорал я, хватая его за рукав, и мы рванули в чащу, оставляя за спиной яростные, сдавленные кашлем проклятия.

Топот за спиной не отставал. Мы неслись как угорелые, петляя по лабиринту узких троп, но они были как ищейки — слышали и видели нас. Впереди показалась преграда — глухая скальная стена.

— Встретим их здесь, тыл будет защищен скалой! — скомандовал Ратмир.

Мы едва успели развернуться, как перед нами выросли две фигуры. Третий, очевидно, остался в темноте, чтобы напасть в подходящий момент.

Один ринулся на Ратмира. Противник же, наоборот, чувствовал себя в своей стихии. Он действовал как змея — уклонялся от широких дуг меча Ратмира и постоянно пытался сократить дистанцию, нанести короткий, смертельный укол.

Второй двинулся на меня. Я схватил первое, что попалось под руку — трухлявую ветку — и швырнул ее в лицо нападавшему. Он легко отбил ее предплечьем и хищно улыбнулся из-под капюшона. Пришлось выставить перед собой свой «Искру», держа его обеими руками. Я не фехтовал — я отчаянно отмахивался, создавая вокруг себя опасную зону и медленно пятясь к скале. Клинок ассасина чиркнул по моему предплечью, оставляя жгучий, огненный след. Боль отрезвила.

Мой взгляд метнулся к Елисею, он что-то судорожно искал в поясной сумке. А куда запропастился Тимоха?

Мой противник сделал выпад, я неуклюже парировал, и наши клинки со скрежетом столкнулись. Он был сильнее и начал теснить меня к стене. В этот момент я увидел, что Ратмир, оттеснив своего оппонента оказался ко мне спиной.

Тогда я сделал то единственное, что мог. Когда мой убийца снова шагнул вперед, я, вместо того чтобы отступать, резко пнул ногой груду комьев грязи и прелой листвы. Он этого не ожидал и отмахнулся.

Этого хватило. Ратмир, краем глаза следивший за мной, развернулся с кошачьей грацией. Острием меча он явно не успевал дотянуться. Разворот, короткий шаг — и тяжелое навершие его меча с глухим, влажным треском врезалось в висок моего противника. Тот только крякнул и безвольно свалился на землю.

Его напарник замер на долю секунды, оценивая ситуацию. Вдалеке послышались встревоженные крики — шум боя привлек внимание (или Тимоха сообразил позвать на помощь кого-то). Убийца злобно прошипел что-то на незнакомом языке, бросил взгляд на нас, на своего товарища и в следующую секунду метнулся в чащу, растворившись в темноте. Снаружи донесся короткий свист — сигнал третьему, и топот их ног быстро затих вдали (ну как топот — шелест попадающихся по пути веток).

Я смотрел на неподвижное тело у моих ног, на кровь, выступившую на моем рукаве. Это серьезный противник. Очень серьезный.

«Труп» нападавшего начал подавать признаки жизни.

О, отлично, у нас был «язык». Раненый, без сознания, зато есть с кем потолковать. Оставалось только «разговорить» его. И узнать, кто же все-таки эти «кукловоды». И чего они от нас хотят.

Мы, конечно, не стали дожидаться, пока он очнется и снова попытается нас прирезать, связали его по рукам и ногам, заткнули рот кляпом.

Тимоха и правда притащил подмогу — двух полупьяных наемников из таверны. Пришлось отблагодарить парой медных монет за беспокойство — все равно ведь помогли, спугнули убийц. Тимоха верно оценил последствия боя и взяв под руки «подмогу» повел их обратно, обещая угостить их кувшином местного пойла.

Мы с Ратмиром и Елисеем (и чего он копался в своей сумке — ума не приложу) притащили «пленника» в сарайчик при таверне, где разместился наш скарб с телегой труппы.

Первым делом я, конечно же, обыскал несостоявшегося убийцу с ног до головы. И не зря! За пазухой у этого «тихони» я нашел маленький, потертый кожаный кошелек. А в нем — несколько золотых монет (неплохо живут наемники у этих «Хозяев», однако!) и еще один амулет! Такой же, как те, что мы нашли у вояк Волконского! Из темного металла, с теми же странными, зловещими символами!

Вот только толку от этого? У нас их скоро