Москва - Дмитрий Николаевич Дашко

Не хочу, чтобы Настя и Степановна подвергались из-за меня опасности.

Не приведи бог, с ними что-то случится, а виноват в этом буду я.

Я же тогда с катушек слечу, буду рвать и метать, а также убивать направо и налево без всякого суда и следствия.

Глава 23

Как я и думал, люди Майорова никого не нашли, о чём мне по телефону сообщил он собственной персоной. Трудно поймать преступника, когда ловишь самого себя.

– Видимо, произошло какое-то недоразумение, – заключил Майоров.

Вроде с нейтральной интонацией, но я ясно прочитал в его словах насмешку.

– Милиция мне сообщила, что труп вашего свидетеля так и не нашли, – продолжал издеваться он.

– Так и есть, – сухо сказал я.

– Очень жаль. А может, его и вовсе не было?

– Может, и не было, – равнодушно произнёс я.

– Ну… Ничего страшного, возможно, вы несколько переутомились на новой службе, – он глумился надо мной, зная, что я это понимаю, но сделать ничего не могу: у него на руках были все карты. – Если хотите, могу посоветовать хорошего врача.

Я стоически слушал его, пусть внутри у меня давно кипел вулкан и бушевали африканские страсти. Много бы я отдал только за то, чтобы прищучить этого козла!

– Благодарю вас, товарищ Майоров, но, думаю, мне это не нужно. Справлюсь как-нибудь сам. – Показное равнодушие удавалось мне всё хуже.

– Дело ваше, товарищ Быстров. Буду рад чем-то помочь уголовному розыску. Если что – вы знаете, как меня найти.

– Знаю, – согласился я и повесил трубку.

Злость рвалась наружу, и, не выдержав, я врезал кулаком по столешнице:

– Тварь!

– Это ты на кого так?

Я удивлённо поднял голову. Надо же, пока разговаривал с чекистом, не заметил, как в кабинет вошёл мой вчерашний напарник Коля Панкратов.

– Привет! – кивнул я. – Не обращай внимания – издержки производства.

– Ну да… издержки. Как прошла ночь? Нашёл свидетеля?

– Нашёл. Только его грохнули прямо у меня на глазах. Пока гонялся за стрелком, его сообщники выкрали труп с места преступления. В общем, остался с носом: ни убийцы, ни трупа. Такие вот дела, брат Панкратов.

Коля присвистнул.

– Я думал, такое только в бульварных романах бывает.

– Жизнь, Коля, покруче любого чтива. Это я тебе на своём опыте скажу.

– Что собираешься делать дальше? – спросил Панкратов.

– Пока не знаю, – признался я. – Хочу навести кое-какие справки. Ты случайно не в курсе, что за секретный объект такой у ГПУ в Кучино, что он находится под круглосуточной охраной?

– Случайно знаю, – усмехнулся он.

– Так-так, колись! – уставился я на него.

– В Кучино полпосёлка – их вотчина.

– Это я уже заметил.

– Не перебивай, Георгий. В общем, по сути, охраняют только одну персону – Глеба Ивановича Бокия. Слышал про такого?

– Бокий?! – с изумлением переспросил я.

– Он самый. Руководитель спецотдела ГПУ. Что за отдел такой и чем занимается, лучше не спрашивай. Я понятия не имею. Знаю только, что этот отдел находится в прямом подчинении ЦК, и даже наш нарком над ним не властен.

Я присвистнул.

– Вот-вот! – понимающе кивнул Панкратов.

Етишкина жизнь! Это ж надо было так попасть! Не зря говорят, что Глеб Иванович послужил прототипом самого Воланда в известном булгаковском романе. И если я оказался у него на пути, будет крайне сложно хотя бы остаться в живых.

Человек неординарный, с одной стороны, много сделавший для спецслужб, а с другой – натворивший такого беспредела, что волосы дыбом встают.

Его отдел занимался многими вещами: от зомбирования личности до исследования оккультных методов и попытки найти им практическое применение в работе ГПУ, а потом и НКВД. В ход шли любые методы, порой самые гнусные: яды, гипноз, различные методики подавления воли. Он даже на полном серьёзе исследовал телепатию.

Под руководством Бокия должна была отправиться миссия в легендарную Шамбалу, сорвавшаяся только из-за дороговизны проекта и подковёрных интриг внутри ГПУ.

Сковырнуть Бокия удалось с огромным трудом во время чисток, устроенных Ягодой. Тот, конечно, тоже был далеко не подарок, но иногда одно зло уничтожает другое, творя тем самым добро.

Увы, я не нарком внутренних дел, а обычный опер. И этот опер влип, что называется, по полной.

Теперь понятно, что произошло с Евстафьевым, почему он сам бросился под поезд. Обычная психологическая установка, выполненная мастером своего дела. Ему позвонили, сказали кодовую фразу, он покончил с собой. Перезванивали же, вероятно, для подстраховки.

Если бы я тогда не снял трубку телефона, сейчас бы мог только догадываться о случившемся, – но теперь я знал. Правда, это то самое знание, которое к протоколу не подошьёшь.

Панкратов, видя, что мне стало не до него, распрощался и вышел. Я растерянно посмотрел ему вслед.

На душе заскребли кошки, до хрена кошек.

Хорошо, что я всё-таки отправил своим телеграмму. Здесь, в Москве, они бы стали моим уязвимым местом. Вряд ли кто проследит, кому и куда я телеграфировал, а даже если узнают – до Рудановска ещё добраться нужно.

Не зря говорят, что история развивается по спирали. Мой конфликт с ГПУ повторился, только на сей раз принял иной масштаб. И теперь будущее не видится мне в радужных красках.

На работе я сидел словно на иголках, ожидая, что в любую секунду со мной что-то произойдёт.

Майоров – не дурак, он понял, что я напал на их след. Его не обманула моя покладистость. Он доложит обо мне своему шефу, и тогда…

Вариант номер один: меня уберут. Возможно, но тот тип в сером скорее получил приказ застрелить Тихонова, а не меня. Именно в него он стрелял в первую очередь. Видимо, со мной решили расправиться только в самом крайнем случае.

Вариант номер два: попробуют договориться со мной. Но поскольку у Майорова это не получилось, вряд ли на меня выйдут другие люди.

И, наконец, номер три, самый реальный: провокация. Один раз его уже опробовали, организовав подставу через Гельмана. Но кто мешает провернуть эту историю снова, уже на другом уровне? В прошлый раз я выкрутился, но её могут организовать так, что я неминуемо окажусь в западне.

К тому же против меня играет не просто противник, а, по сути, чемпион из высшей лиги, интеллектуал. Так что провокация, и только она.

На все случаи жизни страховки не найдёшь, соломку не подстелешь.

Остаётся одно – сработать на опережение.

Для такой игры нужны друзья или союзники. Трепалов с парнями уехали. Вернутся не скоро.

Идти с заявой к Дзержинскому? Начнём хотя бы с того, что Бокий ему