Страж Кодекса. Книга II - Илья Романов

важно то, что проиграть можно пропустив всего лишь один удар, — принялся я объяснять. — Даже если он не был смертельным, болевой шок, потеря крови, дисфункция существенно усложнят ведение боя. Как следствие, повышается вероятность пропустить еще удар, что вызовет еще большие осложнения и так далее. Поэтому перед сражающимся стоит задача нанести противнику ранение, не подставившись самому.

— То есть, — нахмурился Гром, — я должен думать не о том, как убить, а о том, чтобы сделать это без угрозы своей жизни?

— Верно, — улыбнулся я. — Твоя задача: выжить и победить. Изначально твой противник может либо проигрывать тебе по определённым параметрам, либо выигрывать. Техника, опыт, расположение и знание местности, качество вооружения, приспособленность и быстрое принятие решения в критических ситуациях. Критериев множество и все они должны быть учтены. Ты же не бросишься с голыми кулаками на того, кто вооружен дубиной и выше тебя ростом, так?

— Ага, — поморщился он, будто вспомнив о былом. — Это будет глупо.

— Именно. Значит что нужно сделать, чтобы уравнять шансы?

Мальчишка завис, но я не дал ему ответить и рванул вперёд. Ярик от такого в шоке попятился назад, попытался наотмашь ударить клинком. Я отвёл лезвие, раздался звон стали о стали и скрежет.

— Кгхм… — сглотнул Гром, смотря на клинок, что упёрся в его шею.

— Сейчас ты мал ростом, слаб физически, неопытен и неодарён. Слишком много критериев, которые влияют на исход боя. Значит, твой способ уравнять шансы прост. Хитрость.

— Хитрость? — нелепо переспросил он. — Как-то это не сочетается с тем, что я читал о боях, дуэлях и сражениях на мечах.

— А это не сражение на мечах, — хохотнул я, убирая клинок от его шеи и делая несколько шагов назад. — Это — искусство войны. Меч лишь инструмент. Продолжение твоей руки и ничего более.

Я приступил к выполнению каты, которой наставники Ордена обучали новобранцев Охотников. Первая из многих, но самая простая в данный момент. Мои движения перетекали из одного в другое, создавая танец стали и силы. Ветер свистел в ушах, каждая мышца была задействована там, где нужно. Без единого лишнего поворота, пируэта, удара или отхода. Всё в чёткой последовательности, порождающей схему. Схему ведения боя одноручным мечом, которая прошла через века и отточена кровью и потом.

Ярик наблюдал за мной с восхищением. Опомнившись, он быстро встал рядом и попытался повторить, но совершал ошибки, которые я сразу же правил.

— Оружие должно стать частью тебя, Гром, — говорил я, вновь повторяя движения. — Но оно бесполезно, пока ты не натренируешь тело и разум. Именно они основа всего.

— П-поэтому… М-меня гоняют? — запыхаясь и пытаясь повторить, спросил он, делая нелепый взмах.

— Именно, — улыбнулся я.

Мы повторяли движения, пока малец не начал вновь выдыхаться. Выносливости ему хватало из-за дара Душелова, и уже сейчас он мог посоперничать со многими, кто старше него.

— Запомнил? — спросил я, когда он отдышался.

— А-а? — не понял Ярик.

— Будем считать, что это было да, — засмеялся я, после чего перехватил меч и гаркнул: — Пытайся повторить всё, что видел. За любую оплошность…

— Ау! — обижено протянул он, когда получил клинком по заднице.

—…будешь получать такие вот оплеухи.

Мальчишка нахохлился, как воробей, и начал выполнять каты. Ошибок у него было много, а потому без карательных шлепков мечом не обошлось, что только разогревало парня всё сильнее.

— Достал! — рыкнул он и бросился на меня.

Я заржал, ожидая этого. Сам был таким же в его возрасте и тоже бросился на наставника.

Пусть и инстинктивно, с ошибками и лишними движениями, но он применял знания. Малую их часть, даже крошечную, но применял. Он пытался меня достать, разрубая воздух и рыча.

Всё-таки Гром был умным мальчишкой, и мозги у него варили, как надо. Понимая, что я опытнее, сильнее и превосхожу его во многом, он попытался сделать то, что нужно.

— Эй, так не честно! — выдал он, когда вместо того, чтобы наступить в яму, я создал Жёсткий Барьер под ногой.

— Хорошая попытка, но мимо!

— Тц-ц! — бросился Ярик в очередную атаку.

Я и сам нападал на него, не позволяя взять инициативу и расслабиться. Поняв, что принимать мои удары в блок очень больно для рук, Гром начал пытаться парировать их.

— Локти чуть выше, — сказал я. — Ага, вот так. Смотри не на мой меч, а на меня самого.

— Зачем, если именно от клинка мне больно⁈

— Затем, что я могу сделать вот так!

Обманный финт он пропустил, и меч ударил по его рукам, выбивая оружие.

— Ай-ай! — затряс он кистями. — Больно!

— Конечно, больно, — засмеялся я и отошёл, поигрывая клинком. — Продолжим или уже сдался?

Поджав губы, мальчишка поднял меч, не отрывая от меня глаз.

— Молодец, — покивал я одобрительно. — Почти та самая позиция, что нужно. Левую стопу на несколько градусов… Ага, правильно.

Он сорвался с места и нанёс рубящий сверху, целясь мне в ключицу. Хороший удар, но опять оторвал пятку от земли. А нет, он специально это сделал, чтобы обмануть. Четвёртый раз на одну и ту же ошибку не попался, и моя подножка не удалась. Точнее… Я сделал так, что промахнулся.

Постепенно парень всё ускорялся, и пусть удары в большей степени несли хаотичность, чем точный алгоритм, но действовал он отлично. Инстинкты Грома, приобретённые на улице, работали, как надо.

Прищурившись от лучей солнца, ударивших в глаза, я вдруг ощутил клинок у своей шеи и холод стали.

— Я-я… Фу… Я-я победил! — еле-еле стоя на ногах и обливаясь потом, сказал он с улыбкой.

— Ты в этом уверен? — ухмыльнулся я и показал взглядом на его пах.

Парень медленно опустил глаза, увидел меч между ног и сморщился.

— Ничья тогда?

— Повторю вопрос: ты в этом уверен? — Моя ухмылка стала шире.

Сделав крошечный шаг к нему, сильнее упёрся в лезвие у шеи. Мальчишка испугался и отступил назад, споткнувшись о сук и плюхнувшись на задницу.

— Да чтоб тебя! — выругался он, ударив кулаком по земле.

Засмеявшись, подал ему руку и потрепал по волосам.

— Для первого раза неплохо, но запомни, твой враг тоже может быть хитрым.

Развернувшись, двинулся к нашим баулам, желая промочить горло. Но только я прошёл несколько шагов, как услышал за спиной:

— Спасибо, Дим… Нет, учитель…

Я остановился, а перед глазами на короткое мгновение будто вновь появились стены крепости, тренировочные площадки и наставники. Не думал, что окажусь когда-нибудь в их шкуре… Но теперь я понимаю, почему после стольких трудов и вбивания в головы юных Охотников науки, они улыбались так, как не смог бы даже любящий отец.

— Идём, ученик, — махнул я рукой, обернувшись к мальчишке с улыбкой. — Пора возвращаться.

По прибытию обратно в поместье и приведя себя в порядок, мы с Яриком отправились на ужин. Теперь домочадцев стало больше, а потому пришлось покупать новый обеденный стол в зал. Дед, как и полагается главе рода, сидел во главе стола, я — по правую руку от него с Кристиной, Ярик — напротив меня, а девчата и Ефрем кто где. Перун с Иванычем и Романенко тоже иногда присутствовали, но больше предпочитали делить пищу с бойцами.

Сегодня Тамара Петровна сделала отличное мясное рагу, различные салаты и десерт в виде заварных пирожных. И если большая часть сидевших за столом спокойно принимали пищу, то Ефрем и Ярик отличились. Они будто наперегонки соревновались, а старик ещё успевал самогону накатить.

— Крис, во сколько там завтра у тебя занятия? — спросил я, делая глоток воды.

— В девять, — немного удивилась сестра. — А что?

Она не знала, о чём именно мы договорились с Неврозовым. Только дед был в курсе, и я рассказал, с чем связан мой интерес.

— То есть, ты будешь обучать Тимофея? — с ещё большим удивлением сказала Кристина.

Её эмоции разделяли и девчата с Яриком. Ефрему же было похер, и он только хмыкнул, налив мне немного самогона и сказав: «Бремя наставника тяжело, но ты справишься».

— Он так плох? — спросил я у сестры.

— В плане контроля дара худший на курсе, — ответила Крис, аккуратно накладывая салат в тарелку. — Да и странный он… Как будто не от мира сего…

С этим я согласен. Ещё в первую встречу Неврозов младший показался мне с прибабахом, но слово своё я уже дал.

Покончив с ужином и узнав о Тимофее побольше, направился к себе, где залез в купель. Раз особняк в раза два больше, чем был у нас в Москве, то я хотел себе большую ванну. Поваляться в ней и пооткисать, раздумывая. Вот