Скорбный дом Междуречья - Алевтина Ивановна Варава

дома выплеснуть Туман и хорошенечко потрясти свою собеседницу, — проговорила Майлин сочувственно.

Нет, нет, не может быть!

— Но это же сказал не князь! — в ужасе вскричала Полина, словно было достаточно убедить эту женщину, и всё вернётся на круги своя. — И даже не его врачи! Это сказала соседка по палате! Душевнобольная! Как бы Мара подстроила всё это⁈ — замотала головой Полина, не желая признавать себя жертвой столь зверской аферы.

— Мара? — прищурилась княжна Сайсарасоно. — Любопытно. Такое же имя носит супруга директора красного дома, нада Адгара. Странное совпадение, ведь нады не приветствуют одинаковых имён. Все они гонятся за индивидуальностью. Но ту наду сложно с кем-либо перепутать: у неё очень необычный окрас кожных покровов.

— Красные пятнышки на лиловом?!! — отшатнулась Полина.

— Да, дитя, — помрачнела Майлин. — Боюсь, что тебя ввели в заблуждение нарочно. Из-за чего князь решился заключать в жёлтом доме младшую дочь, если старшую мечтает выдать замуж уже десяток лет? У него должны были быть причины для этого обмана.

— Они… — Полина перевела ошарашенный, не верящий взгляд на струящуюся по скульптуре небыль, — есть… О Господи! Какая же я идиотка! Никакой легенды о гневе Тумана не существует⁈

— Я никогда о таком не слышала. Но послушай добрый совет, дитя. Не торопись рассказывать всем о том, что раскусила обман. В мире магов Междуречья женщина может выжить только хитростью. А бесхитростные женщины попадают в серый дом. Впрочем, равно как и слишком уж хитроумные. Придерживайся золотой середины. Не совершай ничего впопыхах. Твои эмоции — это только твоё достояние. Я думаю, мы будем видаться. Если в моих силах как-то помочь тебе, обращайся без стыда. Ты мне понравилась. При случае я попробую устроить твою судьбу, но этого случая придётся ждать годами. Нужно запастись терпением. Иначе ты просто погибнешь, моё дорогое дитя.

//Если вы читаете историю не на АвторТудей, значит, это черновые наброски, украденные у автора пиратами. Для того, чтобы история не заглохла, автору очень нужна ваша поддержка. Пожалуйста, перейдите по ссылке https://author.today/work/371339 на оригинал произведения. Если у вас действительно нет финансовой возможности оплатить книгу, вы всегда можете написать мне в ЛС и получить промокод. Я очень быстро отвечаю на сообщения. Читая книгу на сторонних ресурсах, вы отнимаете у автора не деньги за продажу, а ту искреннюю радость, которую приносит творчество. Оно требует многих сил и всё-таки заслуживает хотя бы того, чтобы автор видел, что его читают. Пожалуйста, не забирайте у автора результаты труда, спонсируя кому-то доход от бесящей вас же рекламы//

Тысячи мыслей наводнили голову Полины одновременно, и она едва вытерпела остаток предсвадебного приёма. Соблазн отрицать очевидное был слишком велик. И она даже самой себе не могла бы ответить, о чём мечтает: разобраться во всём или всё-таки невероятным чудом убедиться, что Майлин ошиблась, что небыль отвечает, что шанс когда-нибудь спастись и вернуться домой всё-таки есть…

Но если её предали, и если её предало то единственное существо во всём этом безумии, которое она могла бы называть если не другом, то хотя бы не врагом…

К счастью, многочисленное семейство было полностью сосредоточено не на Полине, а на грядущих переменах и торжествах. Прадэрик немного приободрился — его, очевидно, вдохновило богатство принимающего дома. Если бы отец Майлин был жив или если бы кто-то из её сестёр оставался без пары, Прадэрику с новой женой надлежало бы жить на свеженаколдованном острове, созданном на средства, выделенные отцом (или щедротами Вигранда), но сейчас вместе с престарелой женой он получал все владения Сайсарасоно.

Остальные женихи вдохновлёнными не выглядели. А учитывая бородавку на лице Айлаизы, Льёрн, скорее всего, начал бы очередной этап бунта. Но память о брате с зашитым ртом присмирила и его.

Княгиня выглядела безучастной. Князь — очень и очень довольным. Ариаза не могла определиться, злорадствует ли она касательно участи старшего брата или начинает ему завидовать. Каждый был занят своими мыслями, и на Полину не обращали внимания.

В замке д'Эмсо её сразу отпустили в свои покои, где ожидал Сюй. И то, как Полина уставилась на своего вечного сопровождающего, его испугало.

— Что с вами, барышня? — пискнул послушок неуверенно. Он не решался подойти и помочь ей избавиться от праздничного наряда.

Полина не отвечала, сверля существо пристальным, пронизывающим взглядом. На её лице недоверие смешивалось с отвращением.

Неужели он мог? Он? Тот, кто о ней заботился, кто казался совсем не таким безнадёжным мерзавцем, один в этом гадюшнике, неужели именно он…

— Я устала и хочу спать. Распусти корсет и оставь свечу. Я сама разденусь, — натянутым, странным голосом, боясь разрыдаться, процедила Полина.

Послушок, верно, решил, что её впечатлил и обескуражил приём. Покорно ослабив шнуровку так, что стало возможно самостоятельно избавиться от одежды, и прикосновением короткого зелёного пальчика убрав с волос жир, крепивший причёску, гномик безропотно удалился, бросив на постель ночную сорочку.

Едва Сюй слился со стеной, Полина метнулась к сундуку и распахнула тяжёлую крышку. Уже без осторожности и трепета схватила шкатулку. Стукнула рюмкой о подоконник.

— Туман! — смиряя ярость, позвала она, одной рукой придерживая корсаж платья, а второй вытаскивая из волос треклятые гребни. — Туман! Отзовись! Я решила послать к дьяволу князя! Потрахаться с пятёркой надов на прощание и утопиться в небыли! Слышишь, Туман⁈ Я начну прямо сейчас! Я обо всём договорилась, пока была в гостях! Слышишь там⁈ Катись к чёрту!

По стене побежала волна, подоконник вспучился, и края рюмки дрогнули вслед за этим.

— Что говорят твои уста, дитя мо…

Полина схватила рюмку за ножку и выплеснула охряную небыль прямо на пол: она развеялась, не причинив тут ничему вреда. А Полина продолжила стегать рюмкой воздух: изо всех сил, со свистом и растущей яростью. Волосы совсем растрепались, платье едва не свалилось с верхней части тела.

И вот Полина увидела, как края рюмки начинают сползать, увеличивая сосуд, удлиняться темнеющим золотом с красными точками всё дальше, дальше и дальше.

И наконец послушок всей своей массой шлёпнулся об пол похожим на лужицу пятном, а потом на нём проступили глаза, контуры уродливого гномьего личика, и стала подниматься объёмная форма: сгорбленного, дрожащего от ужаса…

Это был вовсе не Сюй!

Это был Бинарус. Послушок жёлтого дома, который колол ей концентраты эмоций и какие-то галлюциногены. Маленький гад на службе эманации Вольфганга Пэя!

— Ты! — отпрянула Полина, в этот миг удивлённая — она была почти уверена, что рюмкой притворяется Сюй. — Ты — лжец! Проклятый мерзавец! — Внутри клокотало бешенство. — Предатель! Скот! Как ты посмел⁈ Как ты мог вообще⁈ Ты! Ещё говорил,