Товарищ «Чума» 7 - lanpirot

так много, как хотелось бы… Но она есть и её достаточно, чтобы признать тебя главой рода…

— Точнее, единственным из рода, Вольга Всеславьевич, — слегка уел я древнего старикана, чтобы он не зазнавался, а четко представлял, в каком месте на данный момент находится его обожаемый род и все его потомки.

Все, у кого имеется хоть немного мозгов, уже поняли, что род Перовских находится в глубокой жопе. И если эти замшелые старпёры хотят, чтобы я его оттуда вытащил, пусть делятся мощными убер-плюшками. Иначе, какой мне резон помогать абсолютно чужим мне людям… Да и не людям даже, а так — весьма чуждым моим убеждениям мертвякам… Духам-хранителям неизвестно чего, твою медь! Рода-то, как такового, уже и в помине нет.

— А ты не глупец, мой далёкий потомок, — довольно отозвался былинный чародей. — Сам догадался, что мы тут все обосрались, — а в выражениях древний не стеснялся, — али кто подсказал?

— Роман Перовский дураком никогда не был, — хмыкнул я. — А сложить два плюс два сложная задачка только для полных недоумков…

— Да как ты смеешь так с основателем… — перебил меня уже пышущий гневом знакомый голос Лютовлада, которого, в свою очередь, осадил сам Волх Всеславич:

— Ты опять, Лютовлад? Мне что, лично выкинуть тебя из эгрегора семьи и отправить к колесу Сансары на перерождение?

— Прости, о Мудрейший, но его наглость и непочтительность…

— Его наглость и непочтительность привела всех в чувство! И меня в том числе! Он будет отличным главой рода! И я своею волею лично благословляю его на новые свершения! Род должен возродиться! Иначе, нам всем давно пора на очередной круг! Кто-то против? — ради проформы поинтересовался Вольга Всеславьевич.

Противников, естественно не было — авторитет прародителя «в среде» духов-хранителей был непререкаем.

— А ничего, что он обычный ведьмак? — вновь влез гадский Лютовлад.

Вот чего этому Лютику, сука, спокойно не сидится? Вроде нормально уже всё порешали, а он опять лезет!

— Обычный ведьмак? — весело громыхнул былинный колдун. — Ты совсем уже нюх потерял? Разуй глаза, или что там у тебя вместо них? Сколько вед видишь?

— Шесть… полных… Чуть-чуть до семи не хватает, — поспешно выпалил Лютовлад. — Но это же ведьмачьи веды!

— А за какой срок он успел так возвыситься, ты не рассмотрел?

— Прости, о Великий, этого мне не дано, — сознался Лютовлад.

— А головой подумать не судьба? — ядовито поинтересовался Волх Всеславич. — Ему еще и трёх десятков вёсен не минуло, а он ведьмак уже почти седьмого чина! Скажу больше — его дар проснулся всего лишь две луны назад!

— Это немыслимо, о Великий… — вновь пырхнулся гадский Лютик.

— Тебе напомнить, за какой срок я возвысился[1]? — Голос древнего колдуна неожиданно стал холодным и колючим, как зимний буран. — И лучше помочи, Лютовлад, пока я не осерчал.

Это он еще не осерчал? Да меня уже основательно пробрало «морозом», хотя своего тела я до сей поры не чувствовал. И как, интересно, эта магия действует?

— Пусть он ведьмак, — продолжил Вольга Богданович, — но я чувствую в нём хороший потенциал. Не будем ломать то, что уже имеется. А вот одарить…

Я неожиданно почувствовал, что меня словно бы наизнанку вывернули. Не знаю, как по-другому описать эти ощущения, когда собственного тела не ощущаешь, но и связь с ним, вроде бы, не потеряна. Я боялся лишь одного — как бы эти «братцы-духи» не обнаружили внутри меня первого всадника.

Но они не обнаружили, либо не придали этому значения. Но эта «экзекуция» долго не продолжилась — вскоре «неприятные» ощущения сошли на нет.

— Теперь ты кровезнатец, Роман Перовский, — как-то буднично сообщил мне Волх Всеславич. — Все главы рода кровезнатцами были, — пояснил он.

— Кровезнатец? — переспросил я. — Это типа гематолог, что ли? — задумчиво произнёс я.

— Это по-гречески, штоль? — Волх неожиданно проявил чудеса языковой эрудированности, чего я от него никак не ожидал. — Доводилось мне в ихних эллинских землях бывать… — Ударился он в воспоминания. — Хорошо у них — всяк год тепло, да море-окиян… Гемо — кровь по-ихнему, по-эллински, ну, а логос — учение, наука, знания. Выходит, что гематолог и кровезнатец — одно и тоже, только на разных языках. Только вот что я тебе скажу, Роман Перовский — невместно нам меж собой на чужом поганском языке балакать, когда свой, исконно ро̀дный под рукою имеется!

— Понял, Волх Всеславьевич…

— А теперь — прими мое БЛАГОСЛОВЕНИЕ! — вновь сотряс воздух легендарный древний чародей. — Теперь ты глава рода… А дальше, как-нибудь. В общем — сами разберетесь…

Кровавое марево неожиданно развеялось, и я опять очутились в родовом храме стоявшим возле алтаря. Правда кипящей крови в углублении уже не было, а на моей ладони не осталось даже шрама от раны. Взглянув на напряженную физиономию моего молодого деда, я устало улыбнулся (отчего-то я чувствовал себя вымотанным донельзя) и произнёс:

— Слышь, Вань, разжимай булки! Я уже вернулся! Всё нормально прошло!

— Откуда вернулся? Когда прошло? — удивился мой старик.

Похоже, что я отсутствовал совсем незначительный промежуток времени, что дедуляничего и не заметил, либо эта встреча «на высшем уровне» происходила непосредственно в моей голове, в этаком ускоренном режиме «мысленной групповой конференцсвязи» с духами-хранителями рода.

— Чувствую на тебе благословение пращуров, — обрадовано произнёс мертвяк. — О-о-о! Неужто Сам Вольга Всеславьевич «руку приложил»? — Каким-то образом почувствовал во мне старикан эманации основателя.

— Сам, Вольга Богданович! Лично…

Челюсть у мертвяка реально отпала. Видимо появление прародителя на семейном совете духов, было чем-то выдающимся.

— Лять — не встать! — О как старикана вштырило. — Я ведь и сам его глас всего-то раза три и слышал…

— Благословил он меня, деда. А дальше, сказал, сами разбирайтесь.

— Разберёмся, Ромка! — обрадованно воскликнул мертвяк. — Решения основателя не обсуждаются! От щедрот своих даровал что? — Тут же потребовал отчета старикан.

— Сказал, что я теперь кровезнатец, — вполне серьезно ответил я. — Еще бы знать, как развивать этот дар?

— С этим-то я тебе помогу! — продолжал полыхать энтузиазмом Вольга Богданович. — Сам таким даром не одно столетие владел — родовой, как-никак! Мы ведь теперь одна семья, Рома! Один за всех, и все за одного! Перовские своих не бросают! —