Ваше Сиятельство 13 - Эрли Моури

Я виноват! Не надо лишать меня пищи!», — вкрадчиво и беззвучно произнес напуганный хорраг.

Однако меня это не остановило, я рассек еще несколько каналов. Когда остался последний, сущность, точно муха, отчаянно забилась в магической паутине. Я же сейчас был похож на беспощадного паука.

«Мудрый маг! Пожалуйста, мудрый маг, остановись!!!» — заистерил хорраг.

«Не пойму к кому ты обращаешься?», — разыграл удивление я. — «Разве здесь есть мудрый маг? Здесь только ничтожный человек и маг недоучка», — сказав это, я перерезал последний канал.

Существо тут же осунулось, сдулось точно проколотый мячик. Я не склонен к садизму, но теперь предстояло самое неприятное для этой дряни и самое приятное для меня, если вспомнить, что на этом существе боль и кровь Майкла Милтона. Похоже, именно этот хорраг поставил последнюю точку в жизни Семена Гурьева.

Моя тонкая конечность, сияя опасно-красным острием приблизилась к хоррагу. Я не спешил — сканировал, ища ту область его уязвимости, которую много тысяч лет назад показывал мне мастер Нарус Улгер. Через многие века я не забыл тех уроков. Тем более у меня имелась кое-какая практика на этот счет в других жизнях. Найдя нужную точку, я приблизил к ней острие, сверкающие энергией рэш-ксун и сделал решительное движение вперед. Ментальный визг твари был невыносим, но все же я решил немного потерпеть. Я не садист, но я же обещал, что смерть для некоторых из этой троицы может стать мучительной. Потоки энергии вырвались из разорванного тела хоррага. В конвульсиях оно распадалось на куски. Вместе с освобожденной энергией вышла та субстанция, которая на самом деле была вечной. Условно, ее можно считать душой, но очень далекой от подобия могучей человеческой души. Эта субстанция опасности не представляла, и я не мог ее удержать — ее ждал великий круг вселенских перерождений.

Второго хоррага я убил быстро, хотя мне помешали забежавшие в комнату полицейские и еще какие-то люди, на которых я не обратил внимания, так как был слишком занят тонким планом. Я лишь попросил их всех не мешать и побыть в коридоре. В то же время Елена Викторовна начала проявлять нетерпение:

— Саша! Выпусти меня отсюда! Сколько я могу ждать⁈ — теперь ее голос не был сдавленный — кокон распадался.

Мне пришлось прервать занятие древними духами, вернее с одним, оставшимся — тем самым важным с виду, потому как он изначально был в облике жреца Яотла. Я подошел к графине и начал сдирать лоскуты кокона, которые распадались, теряя физическое воплощение. Елена Викторовна теперь молча наблюдала за мной. Правда в этом молчании скрывалась огромная тревога. Карие глаза мамы стали будто больше и ярче, из белки покраснели. Едва я содрал несколько лоскутов, сдерживавших ноги графини, как она вырвалась из хранившего ее плена. Неуклюже шагнула на ковер, а потом набросилась на меня. Прижала к себе так крепко, как никогда раньше.

С минуту, долгую, трепетную, мы стояли обнявшись.

— Что с нашим домом, Саш? — спросила она. — С нашими людьми что? — тут же добавила: — Майкл… — при этом покачав головой.

— Мам, все хорошо будет с Майклом, — уверенно сказал я то, что уже говорил дважды. А вот насчет нашего дома, тем более наших людей решил промолчать. Вместо этого произнес глупость: — Ты иди спать. У тебя же спальня целая.

Ну какое «спать!», когда такое у нас произошло! Разумеется, сегодня спать не будет ни она, ни я.

— Саш! — она даже слегка оттолкнула меня. — Я поеду к Майклу! Ты думаешь, его могли принять в Красные Палаты?

— Не знаю. Я настаивал. У меня не осталось наличных денег, — я подозревал, что деньги, которые оставались в моей одежде сгорели. — Если было бы, дал бы этим, из спасения. Давай, займись этим вопросом. Я про Красные Палаты и Майкла. Только займись, не выходя из дома. Решай через эйхос. Сейчас на улице тебе появляться опасно. Ты слышишь меня? Это серьезно! Если угодно, это мое требование! — сказал я голосом, не терпящим возражений.

— Смотри на него, раскомандовался! — возмутилась графина, но по ее глазам я понял, что Елене Викторовне моя забота и требовательность понравились. — Пойду посмотрю, что на этажах, — решила она.

— Мам, не стоит. Там работают пожарные и полиция. Антона Максимовича, забрали спасатели. Увы, не спросил куда: в суете и спешке как-то не сориентировался. Что с Ксенией — не знаю. Но тебе я бы советовал пока отсюда не… — мои слова прервал мужчина в темно-синей куртке, заглянувший из коридора.

— Ваше сиятельство, позвольте? — вежливо, но с настойчивостью в голосе спросил он. И для веса добавил: — Я от Елисея Ивановича.

Вот так, оказывается люди Варшавского уже здесь. Оперативно они.

— Да, войдите, — пригласил я, завидев, что в коридоре еще стоят двое полицейских, но не из спецдружины: эти двое были без брони и щитов, зато с папками. Наверное, желают опросить, составить протокол. Чтобы не тратить время на пустую болтовню с полицией, я решил этот вопрос передать маме — все равно она не может стоять без дела. — Мам, пожалуйста, удели внимание полицейским, — попросил я и направился к представителю императорского конфидента.

— Мое имя Куликов Эдуард Борисович, — представился он и предъявил удостоверение. — Примите мои соболезнования, Александр Петрович. Увы, увы, жуткое, невозможное происшествие! Уверяю, все расходы на ремонт возьмет на себя империя. Мы все учтем, позаботимся о достойной компенсации. Людей только жалко, ведь многих уже не вернешь.

Он на самом деле горестно вздохнул. Я не стал уточнять, кто уже в списках погибших.

— Елисей Иванович появится несколько позже, — продолжил Куликов. — Меня уполномочил содействовать эвакуации вашей семьи и слуг, а также выяснением деталей здесь произошедшего. На этажах работают мои люди, нам помогают специалисты канцелярия Надзора Чести и Права и Верховной Коллегии Имперских Магов — все-таки магическая составляющая атаки здесь, мягко выражаясь, очень выражена.

Вот это он завернул: «магическая составляющая атаки здесь очень выражена»! Я даже усмехнулся, хотя было совсем не до смеха.

— Эдуард Борисович, у меня не очень хорошие отношения с Верховной Коллегией. Я бы не хотел видеть их в своем доме, — сообщил я, отводя дальше от облепленного паутиной хоррага.

— Сожалею, ваше сиятельство, но это обязательная процедура, установленная императорским предписанием 128−16-МС еще от 26 февраля 4 123