Обретение дома - Сергей Садов

длины, причем одни начинались от края листа, другие чуть ли не от середины. Внизу тоже стояли непонятные закорючки. Риола честно попыталась разобраться в этом хитросплетении линий, изучила таблицу, приколотую рядом с черточками с такими же непонятными закорючками, еще на одном листе были записаны комментарии по каким-то графикам работ.

— С добрым утром, дорогая невеста, — поприветствовал ее князь с улыбкой, вернувшись в кабинет.

— Доброе утро, жених, — вспыхнула девушка, явно не желавшая выслушивать шутки на эту тему. — Лучше скажи, что это?

Он мельком глянул на развешанные листы, пожал плечами.

— Трудно объяснить.

— Полагаешь, я такая глупая, что не смогу понять объяснений? — Риоле даже обидно стало. Никто не упрекал ее в отсутствии ума. Князь удивленно посмотрел на нее и вдруг улыбнулся… ехидненько так.

— Это диаграммы Ганта.

Смотрит и улыбается. Риола ясно видела, что он не соврал, но… что такое, во имя всех Возвышенных Богов, эти диаграммы Ганта? Тут его взгляд стал удивленным.

— Что? Неужели ты не знаешь о них? Хм… Герцог Алазорский уверял меня, что каждый образованный человек у вас должен их знать.

Риола вдруг каким-то шестым чувством поняла, что именно сейчас врать не следует. Соврет и испортит все окончательно. И так их встреча прошла не лучшим образом, и вчера она учудила на тренировке. Сама же поняла, что не права и ей показали ее реальные возможности. И сегодня пришла сюда извиниться за тот случай, а сейчас что делает? — Ну извини, что я такая необразованная! — Девушке вдруг стало обидно, и она даже всхлипнула, но тут же одернула себя, еще разреветься не хватает. Она баронесса Уитхолд и сопли распускать не имеет права. — Что теперь, выгонишь?

Теперь уже растерялся Вольдемар, кажется, не ожидал такого. Риола сообразила, что он как раз и ждал ее уверений, что она все прекрасно знает и тому подобное.

— Извини, — буркнул он. — Это с моей родины. Такие диаграммы помогают планировать время и расход материалов при больших проектах вроде строительства.

— С твоей родины? А все образованные люди… — Тут девушка неожиданно рассмеялась. — Да уж, хороша бы я была, если бы принялась уверять, что знаю об этих диграммах.

— Диаграммах, — поправил ее князь и сам хмыкнул. — Но ты молодчина. Далеко не каждый готов признаться, что чего-то не знает.

— А я тут это… извиниться хотела за вчерашнее. Просто ты так легко меня победил… я не ожидала, что настолько слаба.

— Нет, ты не слаба, это просто я намного сильнее. Да и тебя учили не совсем так, как нужно. Тебе лучше учиться пользоваться шпагой, а не мечом.

— Честно научишь?

— Честно, — усмехнулся Вольдемар. — Можешь начинать прямо сейчас. Аливия с Кортом уже наверняка в зале и разминаются. Я хотел им показать кое-какие движения на разучивание и уехать.

— А… ты надолго? — Вот уж Риола не ожидала, что ее огорчит отъезд князя.

— Дня на три. Хочу посмотреть, как стройка идет, надо в город заехать поговорить о начале работы парламента, потом еще соседей навестить, а то некоторые стали забывать о наших договоренностях, особенно о том, на каких условиях они сохранили свои замки.

— Хорошо… Ты сейчас в спортзал?

— Чуть позже. Так что если будешь учиться, то как раз успеешь переодеться и провести разминку.

— Тогда я побежала.

Когда Риола пришла в зал, где Корт и Аливия действительно разминались, и сообщила, что тоже будет тренироваться с ними, было непонятно, обрадовалась девочка или нет. Корт-то явно не рад, вон как насупился. К счастью, вскоре появился Вольдемар и подозвал всех троих.

— Риола, хорошо, что ты решила присоединиться, — Аливии надо тренироваться и с теми, кто будет работать в ее стиле.

И непонятно, почему пригласил ее, то ли действительно хочет помочь, то ли ради сестры, чтобы ей было с кем тренироваться. Риола даже обиделась… слегка. Впрочем, тут же поняла, что князь так сказал, чтобы девочка не противилась ее присутствию, вон как сразу повеселела, теперь и к ней получше отнесется.

— Значит, так, я должен уехать на несколько дней, потому сейчас покажу вам определенные движения, которые вы будете отрабатывать все это время. Приеду — проверю, у кого как получается. И если вы за эти дни не выучите движения до автоматизма… я обижусь. Сначала вы, Аливия и Риола. Повторяйте за мной.

Князь встал в типичную стойку шпажиста, дождался, когда девчонки повторят за ним, подошел и поправил сначала Аливию, потом Риолу.

— Расслабьтесь. А теперь снова в стойку. Аливия, руку повыше, Риола, не надо так далеко выносить ногу, и встань боком. Понимаешь, почему боком? Так в тебя труднее попасть, к тому же рука обеспечивает дополнительную защиту. А теперь шаг.

Князь снова встал в стойку и показал, как надо двигаться вперед и назад. Велел повторить, поправил. Мучился минут двадцать, пока убедился, что у них получается правильно, и заставил отрабатывать эти шаги, после чего занялся Кортом. Мальчишке он показал другую стойку, предназначенную для работы мечом.

— И откуда ты столько знаешь о разном оружии? — поинтересовалась пыхтящая Риола. — Я ведь правильно понимаю, что нас и Корта ты учишь совершенно разным стилям?

— Очень просто. — Сейчас у Корта как раз стало получаться, и князь отошел в сторону, наблюдая сразу за тремя занимающимися, поправляя их в случае необходимости. — Именно шпагой меня и учили владеть с самого начала. А вот потом, когда обнаружили, что я одинаково хорошо владею обеими руками, меня стали учить двуручному бою. Но уроки со шпагой не забросили. Я ведь наверняка не стану обладателем могучих мышц и вряд ли сильно вырасту. Значит, мне тоже ставили ловкость и скорость. Корт, внимательней, не надо так махать мечом, пусть он и воображаемый. Забудь вообще о широких замахах, так ты только подставляешься под удар. Аливия, не надо шагать так широко, ты слишком далеко выносишь центр тяжести, и тебе трудно будет вернуться в случае контратаки. Риола… хм… нормально.

— Это чему ты сейчас удивляешься? — возмутилась девушка. — Может, меня не совсем тому учили, но стойки я понимаю.

— Вот и отлично, значит, если что, поможешь Аливии. А ты, Кнопка, учись.

Девочка прикусила губу и стала двигаться пусть чуть медленней, но точнее. Князь при начале отработки каких-либо новых движений сперва заставлял повторять их много раз