Князь приграничья. Том 2 - Владимир Мухин

Его рука покрылась огнем, который тут же сдул потом мощнейшего воздуха.

— Арр тебе несдобровать, малолетка! — прокричал он, став похожим на своего наглого сына.

Рука противника вновь загорелась огнем, на сей раз гораздо ярче. Но моя магия снова смогла затушить это пламя. Тогда оно вспыхнуло в глазах старика. И я применил таран.

Создал из плотного воздуха что-то наподобие бревна и бросил его во врага с максимальной силой.

Пожарский коротко вскрикнул, получив сильнейший удар в грудь. Я вряд ли смог пробить его защиту, но все же приятного мало.

Отец Марка отлетел к стене, крепко стукнулся об нее спиной и башкой, потом упал на колени и громко закашлялся.

— Кха-кха, ты за это ответишь! Теперь ты мой кровный враг. Ходи и оглядывайся, никчемный поганец, — простонал он, глядя на меня исподлобья.

— Неплохая речь для последнего слова, — заявил я и приготовился раздавить графа, как мелкого слизняка. Его нельзя оставлять в живых после всего, что случилось.

Я уже сконцентрировал магию, как вдруг раздался громкий девичий голос.

— Господин князь, прошу вас, не надо! Убийство — это грех. И вообще, я буду бояться здесь тогда проходить, — прокричала Катерина, которая выбежала из лавки вместе со своим дядькой.

Пфф ну бояться ты и так будешь. Одного охранника я все же прикончил. Хотя, сейчас не время спорить о логике.

— Оставь его в покое. Он сам себе не рад. Пусть его совесть накажет, — добавил Каменский, удерживая племянницу и не давая ей подойти слишком близко.

Рядом показалась машина, которая подъехала к нам и припарковалась у дома. Из нее стали выходить люди — молодая семья с двумя детьми. Кажется, они жили в одном из этих домов и сейчас вернулись из поездки.

Тело внезапно дрогнуло. Парню не хотелось убивать старого графа на глазах у народа. Конечно, я мог заблокировать этот порыв. Но не стал…

Пусть старик считает, что ему повезло. Первый и последний раз. Я не настолько кровожаден, чтобы себя подставлять, расправляясь с врагом прилюдно. Но если узнаю, что он строит козни, то достану из-под земли и прикончу.

Я сделал вид, что все еще хочу уничтожить ублюдка. Создал несколько сияющих воздушных колец и подвесил их в воздухе рядом с графом.

Старый дворянин замолчал, понимая, чем это может кончиться. Он медленно поднялся на ноги, глядя на меня исподлобья загнанным зверем.

Вскоре к нему подошли, а точнее подковыляли, потрепанные охранники. Затем свита поспешила убраться, прихватив труп одного из своих.

* * *

Усадьба Глеба Сокольского.

Князь Сокольский стоял перед зеркалом, при этом не поправлял одежду или прическу. Он просто смотрел в свое отражение, будто впервые его увидел.

Мужчина хотел понять одну вещь, точнее сказать, даже две. Первое, когда все пошло не по плану? Почему падший род Ветровых ускользнул из его рук в самый последний момент.

Откуда у несчастного инвалида такая сила. Причем, не только в магическом плане. Ведь этот мальчишка проявил твердость характера. Взялся развивать безнадежные деревеньки и даже вышел на дуэль со смертельно опасным противником.

— Простые подростки на такое не способны, — тихо произнес князь, рассматривая свое отражение.

Второе, что его беспокоило — это судьба. В широком смысле этого слова. Почему сложилось так, что родственник его предал? Не только выгнал из рода двадцать лет назад, но и лишил всего, оставив почти без средств к существованию.

Если бы не Ветров старший, он бы не стал таким мрачным и злым. Все дело в отце поганого Родиона. В нем, а не в самом Глебе.

— До чего я докатился, твою мать, — в какой-то момент сказал Глеб Сокольский и увидел в зеркале то, что видел с каждым разом все чаще. Этот образ его пугал, но все же заряжал силой, позволяя достигать новых высот.

Совесть больно уколола в самое сердце. Все же он еще слишком слаб, а слабость надо искоренять.

— К черту все, — выдохнул мужчина, подходя к рабочему столу. Там уже стоял стакан с толстым дном, где было налито немного виски. Князь выпил залпом и взял трубку стационарного телефона.

Он, как всегда позвонил своей секретарше Елене и попросил прийти. Та ответила как-то странно, будто была не в себе.

Потом прошли долгие две минуты. Раньше Леночка приходила гораздо быстрее.

Когда дверь наконец-то открылась, и аппетитная красотка стояла на пороге кабинета, Глеб был не на шутку зол на нее. Точнее, скорей на себя, просто куда проще срывать зло на других.

— Почему так долго? У тебя что-то не так? — небрежно спросил он, окинув девушку хищным взглядом.

— Что? У меня все нормально. Могло быть лучше, но и так сойдет, — ответила Елена не своим голосом и посмотрела куда-то в стену.

— Правда, дорогуша? Я так не думаю. Ты как общаешься со своим господином? — надавил на нее Глеб Сокольский, демонстративно нахмурив брови.

— Че блин? Ты мне не господин, — ответила дамочка, как ни в чем не бывало.

Сначала Сокольский вздрогнул, чуть не врезав наглую девку магической техникой. Потом понял в чем дело и усмехнулся. Далее мужчина вышел из-за стола, медленно подошел к даме и тронул ее волосы, погладив по щеке.

— Кажется, мне понятно. Ты опять принимала ведьмину пыльцу, чтоб ее. Я же предупреждал. От этой дури твои милые мозги превратятся в пластилин. Не надо так, считай, что это последнее замечание, — тихо проговорил мужчина и криво улыбнулся.

На что последовала странная, сумасшедшая и даже чем-то пугающая реакция со стороны покорной до этого момента развратной секретарши.

Глава 19

— Погоди, ты что меня трахаешь что ли? — без комплексов спросила Елена и злобно посмотрела на господина.

— Какого дьявола? Еще одно слово, и ты пожалеешь! — рявкнул князь, понимая, что окончательно выходит из себя.

— Точно. Этот старый кобель меня трахает. Этого еще не хватало! — заявила Елена, ни к кому не обращаясь, а дальше бросилась на Сокольского с кулаками.

Мужчина не успел применить магию, чего-там, даже просто закрыться руками. Нежная покорная барышня, что недавно трепетала перед ним, боясь сказать лишнее слово, превратилась в адскую бестию.

Она ударила Глеба коленом в пах, потом сразу кулаком в подбородок. Вторая рука отвесила звонкую оплеуху, попав по уху. Потом удар носком туфельки ниже колена, потом еще несколько слабых, но весьма болезненных ударов.

— Ты что творишь, твою мать⁈ Какого черта, скотина, — заорал князь Сокольский, отступая обратно к столу.

— Прости, старик, но теперь ты подохнешь. У меня нет времени жевать сопли! — краснея от напряжения выдохнула красотка, ловко схватила