Ретроград: Ретроград. Ретроград-2. Ретроград-3 - Комбат Мв Найтов

Ознакомительный фрагмент

ответа, но затем лицо чиновника от авиации посветлело: все решено за него и ломать голову в поисках решения не надо. Проклятый «105-й» дров наломал немеряно, нормально работать он пока не научился, вернее люди его не научили, да и сами устраивали с ним такое, что хоть стой, хоть падай.

– Да-да, Святослав Сергеевич, я прослежу, чтобы машина была отправлена вам. А там много работы? Успеем к январю развернуться?

– Есть подозрение, что да, успеем, но требуется пересмотреть места для производства бронекорпусов, уж больно близко к границе их подтащили.

– Запорожье близко к границе? Это что-то новенькое в географии! – усмехнулся Хруничев. Можно не сомневаться, закладная в НКВД появится именно сегодня!

– Да, товарищ Сталин указал на эту ошибку, и потребовал размещать это в Уральском Промышленном районе, Миас и Каменск-Уральский.

Чертежи на Ил-10 и Ил-1 были готовы на 70 процентов, примерно, но Сергей Владимирович к нам не торопился. Я даже начал вспоминать: когда он попал в аварию и не поэтому ли не спешит с приездом. Нет, Шахурин подтвердил, что в Наркомате Ильюшин регулярно появляется. Так что просто побаивается Чкаловска. Яковлев ему много понаобещал, все они: и Микоян, и Ильюшин, и Гуревич, и многие другие были выходцами из КБ Поликарпова, когда-то рядышком стояли их кульманы, но вот птенчики встали на крыло и ушли в самостоятельный полет, заодно растащив и разворошив, если не сказать сильнее, старое. Знакомая картина! 90-е в конце тридцатых. Куча «собачьих клубов» вместо системы ДОСААФ. Это так, как пример. Тоже самое и в авиации проявилось. Тем более, что как я уже говорил, самолеты больше напоминали летающие табуретки, и делались плотниками, и, иногда, для этого приглашали столяра, отделать «рояль». Но столяры были штучным товаром, и не всякий соглашался идти на такую работу, где по загривку за брак можно было быстренько получить. Завод «Дукс» до эпохи авиации выпускал велосипеды, а КБ Яковлева ютилось в бывшей кроватной мастерской.

Митинг с наркомом закончился приглашением вечерком посидеть в ресторане, но я сказал, что вынужден отказаться, так как имею совершенно другие планы на вечер, и в них не входит поездка в Москву. Неожиданно для себя отметил, что общаться с Шахуриным приятно, человек понимает то, о чем говорит, и к чему надо стремиться. То есть находится на своем месте, но чересчур доверился Яковлеву, впрочем, именно Яковлев был назначен Сталиным «куратором» молодого наркома. Читал его воспоминания: Сталин в день назначения познакомил Шахурина с Яковлевым и настоятельно рекомендовал ему прислушиваться к умному человеку. Также он поступил и сейчас, и, в глазах Шахурина, я – такой же Яковлев, только постарше и из другого ведомства. Но, я представитель заказчика. И это несколько меняет дело. Прошел уже почти месяц с момента моего появления здесь, и только сейчас удалось что-то реально изменить в текущей обстановке. Обстановка сопротивляется, и изменяться не хочет. Но, уже вечером, впервые затарахтел древний аппарат под названием «БОДО», пылившийся в углу без дела. Несмотря на продолжавшийся праздник, на заводы полетела РДО за подписью министра и какого-то Алексеева, похоже парторг НКАП, в портянке говорилось о роли парторганизаций заводов в деле скорейшего развертывания серийного производства современных машин. Ильюшину без промедления перегнать БШ-2 в варианте ЦКБ-55 в распоряжение НИИ ВВС, с обещанием открутить все что можно за промедление у самого главного конструктора. В адресах теперь числился и мой «позывной»: «товарищу Нестеренко». Тут же появилось стойкое ощущение, что я что-то забыл сделать! Ах, да, башенку командирскую не прикрутил и про патрон промежуточный забыл! Точно-точно, и, как его, Хрущева к стенке не поставил! Кои наши годы! Правда, я еще не в должности, и своим заместителем Сталин меня не назначил. Поэтому, сажусь за БОДО, и начинаю исправлять ситуацию! А если без смеха, то отправил сводку в адрес Поскребышева с количеством выпущенных комплектов. Более я ни за что в Советском Союзе не отвечаю. А вот за отсутствие этой бумажки могут снять голову. Пришлось малость попотеть, прежде, чем отправил несколько групп цифр из заранее составленной шифровки.

Утро началось с небольшого «прикола»! Я обустраивался в кабинете Филина, а он собирал что-то для себя в комнате отдыха. Я наклонился за столом, и перекладывал провода, которые у Филина проходили как раз под моими ногами. Он ниже меня ростом, а мои ходули как раз доставали до них. Входит довольно шумная компания и с порога заявляет:

– Марк! Хрена ли ты под стол залез! Бумаги мы привезли, давай подписывай, а то нам указивка пришла, что надо сюда «пятьдесят пятый» перегонять, который твой Филин уже браканул.

Я поднял голову из-за стола, и состоялась сценка из «Операции „Ы“».

– Ты хто?

– Я? Сторож!

– А бабуля где?

– Я за нее!

А из комнаты отдыха появляется Филин. Группа пытается навострить лыжи из кабинета, но грозный окрик генерала останавливает ее. Документы переходят к нему в руки. Внутри папочки готовое заключение о прохождении испытаний, несколько положительных резолюций. Не хватает только подписи Филина. Я эту бумажку, правда порядком пожелтевшую, видел, держал в руках. Подписана она была именно 9-го ноября. Что тут началось! Ор стоял минут сорок. Тут рев двух двигателей над крышей штаба, прибыли оба штурмовика с аэродрома первого завода. Филин к тому времени орать уже устал и передал это дело мне.

– Ну, что, говорите, что испытания пройдены, и перед нами грозный бронированный штурмовик, летающий танк?

Кивают. Ильюшина среди них нет. Мордашки мне незнакомые, но характерные, одесские. Звоню Никитченко.

– Петр Сергеевич, тут «ЦКБ» пригнали! Ставь «пятьдесят седьмой» как договаривались! Закончишь – позвони.

Пока ребятки писали объяснительные, раздался звонок, что все готово, но на «ЦКБ-55» прилетел Ильюшин, и грудью на Никитченко бросается, говорит, что такого испытания программой не предусматривается. Филин закончил собираться, мы забрали с собой объяснительные, и со всей этой «шоблой» пошли в тир самолетный. Там на козлах стоял «57-й», шасси убраны, как в полете. А сзади Никитченко в 150 метрах пристроил «Мессер». Этот на шасси, но под хвостом у него козлы установлены.

Увидев Филина, Ильюшин подбежал к нему, и раскричался, что Петя его шедевр расстрелять пытается.

– Если ты не остановишься, то я тебя в кабину посажу, впрочем, так и сделаем! Залезай! «Мессера» видишь?

Фонарь был закрыт, и как Ильюшин не крутил головой, увидеть на хвосте противника он не мог, обзора назад нет совсем.

– Вылезай!

Отошли от машины, и Филин махнул рукой. Два