Сын помещика 2 (СИ) - Семин Никита

— Спасибо, что предупредили, — искренне поблагодарил я женщину.

А то ведь промелькнула мыслишка сходить в ресторан этой Повелецкой — и кухню оценить, и поговорить с женщиной сразу, пока я опять в поместье не умотал. Но теперь я если к ней и пойду, то не раньше, чем с тетей переговорю.

— Так с чем ты ко мне пришел? — после того, как чай был налит и я сделал первый глоток, перешла к вопросам Угорская.

— Костюм себе хочу. Тот, что нарисовал.

— Снова бартер? — загорелась она. — Я тебе костюм, а ты мне — новые фасоны?

— Пока просто деньгами обойдусь, — покачал я головой.

Не было ни сил, ни желания напрягать голову и вспоминать, какие еще модели платьев были в моем времени. Из тех, которые сейчас можно было бы применить и их не посчитали бы «срамными».

— Ну хорошо, — слегка расстроилась Маргарита.

Оставив ей задаток, я покинул квартиру швеи и вернулся в усадьбу тети. На этот раз она уже была там. Видимо слуги сами проявили инициативу и сбегали доложить о моем визите, потому что их лакей Архип при встрече говорил, что она собиралась до вечера в театре задержаться.

Тетя моему неожиданному приходу была рада. Тут же завалила вопросами — как у нас дома дела, похвасталась платьем с новым фасоном, которое ей успела сшить Маргарита по моим эскизам, да спросила, какими вообще судьбами я в Дубовке вновь оказался. Еще и попутно предложила и вовсе перебираться в город на постоянной основе, если буду так часто мотаться сюда.

Ответив на все вопросы, я задал в свою очередь свой — про Повелецкую и ее приглашение.

— Стоит ли тебе идти к ней? — вздохнула тетя. И что-то мне подсказывает, что сейчас меня начнут отговаривать или как минимум намекать на нежелательность этого поступка.

Глава 17

7 — 8 июля 1859 года

— Роман, я не знаю, с какой целью позвала тебя Валерия Павловна, — начала тетя. — Может, ей действительно просто хочется свой портрет получить. Но возможно, что и Маргарита права в своих опасениях. Тут заранее не угадаешь. Но я бы тебе посоветовала все же к ней сходить, — удивила она меня своим выводом.

— Почему? — спросил я.

А то не понимаю эти выверты женской логики.

— Потому что она и правда может хотеть просто портрет тебе заказать. И ничего больше. И тогда ни в какие наши интриги она тебя впутывать не будет. Но если ты откажешься до встречи с ней, то тогда без всяких сомнений попадешь в ее черный список. Поверь, тебе это не нужно.

— А если она все же решила вам насолить через меня?

— Вот тогда и будем разбираться, — отрезала тетя. — Но вот так сразу наживать себе врага, лишь из-за одних сомнений — не лучшая идея.

Почесав затылок от этого непонятного соперничества, я мысленно плюнул на бабские разборки и решил съездить в ресторан к Повелецкой. Ну не домой же к ней мне идти? Тем более меня туда и не приглашали, четко обозначив место встречи через Маргариту — ресторан.

Откладывать визит я не видел смысла. Да и поесть хотелось. Вот и отправился почти сразу на встречу, как только с тетей еще несколько минут поговорил, да передал ей картину, которую нарисовал, пока ждал пошив шлепанец. На ней я изобразил улицу Дубовки — с домами, проезжающей пролеткой, сосредоточено работающим сапожником, да пробегающим мальчишкой посыльным. Получилась интересная зарисовка среза жизни провинциального города. Тетя оценила.

— Почти фотография, — улыбалась она. — И тоже черно-белая.

— Так карандашом на скорую руку, — пожал я плечами. — Детали особо и не прорисуешь, что успел запомнить, то и набросал.

— Какой же ты у нас талантливый, — расплылась она в улыбке.

Ну не говорить же ей, что подобное задание дается в будущем на последнем курсе художки?

До ресторана я снова добрался с помощью извозчика. Это было одноэтажное деревянное здание, на входе в которое стоял швейцар. Дюжий дядька с бородой, но во фраке и с цилиндром на голове. Держался он так, словно стоял на карауле у императорских покоев, не иначе. Меня окинул цепким взглядом, прежде чем распахнуть входную дверь. Уверен, если бы я не прошел в его глазах некий отбор, то он мог бы меня не только не пустить, но и за шкирку взять и пинком под зад спустить с крыльца. Дури у него бы хватило.

— Валерия Павловна здесь? — спросил я у него, прежде чем войти. — Она искала встречи со мной, — добавил я, когда не дождался немедленно ответа.

— Спросите официанта, — гулким басом ответил швейцар и замолчал.

Какой он не приветливый. Даже странно, разве он не должен быть «лицом» ресторана? Или у меня настолько непрезентабельный вид с дороги? Скорее всего последнее.

Внутри оказалось довольно уютно. На окнах шторы, на столах — скатерти, стулья резные, как и ножки столов. Пол натерт до блеска, а в дальнем от входа углу есть небольшой помост для музыкантов. Сейчас еще пустой — время для посетителей раннее, обед только недавно закончился, а ужин еще нескоро. Здесь сейчас собрались опоздавшие на обед некоторые местные чиновники да офицеры. Понял это по мундирам, которые те носили.

— Какой столик желаете? — подбежал ко мне молодой человек во фраке и белом переднике.

Лет двадцать — двадцать пять не больше. Похоже, тот самый официант, но вижу, что в зале еще один его коллега бегает.

— Есть свободный около окна, или вы желаете ближе к помосту? Музыканты придут через час.

— Валерия Павловна здесь? — прервал я его поток вопросов. — Скажите ей, что пришел Роман Сергеевич Винокуров. Она искала встречи со мной.

— Прошу тогда присядьте, — указал мне рукой парень на высокие стулья около стойки приема заказов, которая одновременно выполняла функцию «барной».

Долго ждать не пришлось. Уже через минуту тот же официант подошел ко мне и попросил следовать за ним. Оказалось, здесь находились и отдельные кабинки для приватных встреч. О них он даже не заикнулся, когда предлагал мне выбрать место. Точно мой внешний вид сказывается! За время скачки я успел неслабо пропылиться, и в порядок себя так и не привел. Надо будет учесть в следующий раз этот момент.

В самой кабинке вокруг стола были не стулья, а мягкие кресла, а в углу еще и кадка с березкой стояла. Вид был на улицу, но с возможностью задернуть плотные шторы, коли захочется полной приватности.

Валерия Павловна подошла через десять минут, когда официант успел принести мой заказ — тарелку ухи, черного хлеба, да салат из овощей и чайничек чая. Меню здесь тоже имелось, но список блюд был не особо широк. Если сравнивать с будущим, то ресторан скорее напоминал небогатое кафе, вот только для нынешнего времени он был очень респектабельным и статусным местом. Да и посуда тут была под стать — серебро, да фарфор. Хотя вроде когда по залу проходил, то у других посетителей видел медные ложки с вилками. Не иначе лишь для «ВИП-гостей» такую посуду ставят. И вот мне сейчас не совсем понятно — это меня заранее хотят так расположить к себе, либо же госпожа Повелецкая не желает, чтобы нас видели вместе, а отдавать отдельный приказ на смену привычного обслуживания для посетителей кабинок не стала?

— Рада, что вы так быстро откликнулись, Роман Сергеевич, — улыбнулась женщина, присаживаясь напротив.

Русоволосая, хотя уже пробивается седина. Точно больше сорока лет ей. Плечи округлые, в талии довольно широкая, я бы ее даже «колобком» назвал. Ага, пристал же этот персонаж, блин. Но она и правда не была худышкой. А с ее невысоким ростом и маленькой грудью, даже вроде не особо большой вес визуально добавлял ей килограммов.

— Как только узнал от Маргариты Игоревны о вашем желании встретиться, сразу и пришел, — улыбнулся я в ответ. — Не могу же я отказать столь прекрасной даме?

— А вы льстец, — заулыбалась Повелецкая.

Ну да, конечно. Еще в прошлой жизни выучил, что если желаешь расположить к себе девушку, неважно какого возраста, говори ей комплименты о ее внешности. Даже если она откровенный «крокодил». Валерия Павловна «крокодилом» не была, но и красавицей ее не назвать. Однако мне очень не хотелось попадать в интриги между ней и моей тетей, надеясь ограничиться просто заказом на портрет, поэтому и льстил. Мне не трудно, а женщине приятно.