Возвращение некроманта. Том 2 - Тимофей Тайецкий

как боевого Ванира было явное повышение уровня. Поскольку Ваниры всегда считались более примитивными по сравнению с Заклинателями.

Стукнув папкой по подиуму, он начал говорить:

— Меня зовут профессор Штормовой и я очень рад встретиться с вами. Некоторые из вас думают, что этот предмет излишен и не нужен им, но я, напротив, считаю, что именно это заложит в вас основу для становления великими магами. Мы не будем применять заклинания, но в процессе обучения вас ждут множество опытов и интересных проектов!

На последней фразе, весь класс синхронно вздохнул от того, что им придётся делать проекты. Я не знаю, что зададут нам, но это не должно быть таким уж сложным.

— Я думаю, что сегодня отличный день для лекции! Пока вы молоды, ваш мозг легче впитывает знания. Приготовьте свои тетради и ручки!

Андрей поправил очки и достал свой новый блокнот и ручку, записав название предмета и сегодняшнюю дату.

Я же наклонился поближе и, подперев рукой подбородок, приготовился слушать.

Преподаватель взял мел и неаккуратно нацарапал тему на доске.

— Сегодняшняя тема будет посвящена сегрегации между Ванирами и Заклинателями! В отношении между Ванирами и Заклинателями глубоко внедрена дискриминация, исходящая из того, что Ваниры по версии Заклинателей — лишь «животные» и «дикари», которые сражаются, «запачкав руки». — В своей речи, он пальцами изображал кавычки на словах.

— И вы должны избавиться от этой дискриминации прямо сейчас, — сказал профессор, серьёзно оглядывая класс.

В толпе студентов пронесся ропот несогласия и подтверждения.

— С точки зрения Заклинателей, глупо говорить, что мы превосходим Ваниров только потому, что лучше воздействуем маной на дистанции и имеем преимущество на низких уровнях. — Профессор говорил, записывая на доске ключевые моменты.

— Когда мана-ядро, как у Ваниров, так и у Заклинателей, достигает серебряной стадии, манипуляция маной становится гораздо более свободной. Между каналами и венами маны не будет различий, поскольку чистота маны из ядра позволит манипулировать маной на расстоянии и напрямую совершенно одинаково.

Я услышал, как Андрей ахнул и что-то яростно записал в блокноте.

Мда… по крайней мере, этот профессор знал свой предмет. Во время своего обучения я понял, что чем выше стадия, которую достигнет маг, тем меньше различие между основами культивации маны.

— Так скажите мне, если, например, два мага — Ванир и Заклинатель оба достигнут серебряной стадии, у кого будет преимущество? Я же говорю, либо они будут равны, либо, что даже вероятнее, Ванир будет иметь преимущество. — Это заявление создало ещё больший резонанс со стороны студентов.

— Прежде чем вы выскажетесь, сперва подумайте над этим. До серебряной стадии, при должном таланте и доле удачи, Ваниры и Заклинатели тренируются в манипулировании маной. Тем не менее, Ваниры, начиная с пробуждения в препубертатном возрасте, тренируются в рукопашном бою, укрепляя не только таланты, но и своё тело.

Как только Ванир достигнет серебряной стадии, он будет продолжать развивать дальнобойные умения, хотя, возможно, сперва будет уступать в этом заклинателю. Однако, когда Ванир достигнет вершины своего развития, дальнобойные заклинания будут получаться у него всё лучше и лучше, а навыки ближнего боя останутся на прежнем высоком уровне. Так скажите мне… заклинатели действительно более благородны и доминирующие в магии?

— Некоторые старомодные маги по-прежнему считают, что заклинатели преобладают в манипуляции маной, но я пытаюсь дать вам правду. Я умоляю вас, молодёжь, запомните это. А вы, Ваниры, не зазнавайтесь, поскольку на данном этапе вы все ещё слабее Заклинателей.

Заклинатели — вам я советую не киснуть по этому поводу и начать тренироваться рукопашному бою. Хотя для вас это будет сложнее, из-за отсутствия способностей к укреплению тела маной, это не значит, что совершенно нет никаких способов и заклинаний для укрепления тела. — Он положил мел на стол и замолчал, оставляя нас переваривать услышанное.

— Есть вопросы? — мягко сказал он, искренне улыбаясь.

Рука Андрея сразу же поднялась вверх, и профессор кивнул ему.

— Профессор, если вы говорите правду, то как лучше снизить разницу между двумя категориями магов, при достижении серебряной стадии и выше? — спросил он серьёзно.

— Хороший вопрос… Андрей Князев, — профессор посмотрел в свои записи и ответил. — Лучше всего для двух магов будет обмен предпочтениями в стилях борьбы. Заклинатели на данном этапе будут изучать, как наполнять своё тело маной так, как это делают Ваниры, а те будут больше опираться на дальний бой, состоящий из различных заклинаний.

Андрей понимающе кивнул и в точности записал слова профессора в свой блокнот.

Студенты задали ещё несколько незначительных вопросов, когда прозвенел звонок и мы собрались на следующий урок.

— Увидимся на обеде? — спросил меня Андрей, упаковывая свою сумку.

— У меня ещё три занятия, если помнишь. Я хожу на дополнительные после обеда.

Андрей на это лишь пожал плечами.

— Ах да, я и забыл. Ну, ничего страшного!

Андрей решил, что сначала зайдёт в библиотеку, так что я пошёл вместе с ним, так как нам было по пути.

Когда я проходил по коридору, то чувствовал множество взглядов студентов. На пути к своему классу я понял, что немногие студенты имеют питомцев. И большинство зверей не впечатляли — типа крысы, сидящей на плече у студента.

Но некоторые были довольно крупными и с гордостью демонстрировались учениками. Какой-то тринадцатилетний мальчик проехал на гигантском ящере с гордо поднятым подбородком. Я не знаю, что это был за ящер, но судя по количеству маны в ядре зверя можно было сказать, что ящер был как минимум класса С.

В классе Боевой механики, или лучше сказать, на поле, на другой стороне Академии, проходили занятия всех старшекурсников.

На огромном поле хаотично располагались несколько препятствий, а само поле было окружено высокими стенами с выгравированными на них рунами. На верхушке одной из стен была маленькая стеклянная комната. Думаю, эта была смотровая площадка для других студентов.

Подойдя поближе, я заметил студентов, разговаривающих друг с другом, среди которых я увидел несколько знакомых фигур.

— Ах! Я и не