О бедном мажоре замолвите слово 3 - Виталий Сергеевич Останин

Ага, возвращаемся к понятным для меня материям. На флешке стоял жучок.

— Ты же говорил, что без подключения к сети работал?..

— В самом носители был небольшой кристалл. И сигнал он послал не через сеть или радио, а как магический маячок. Что-то вроде полевого резонанса, они бьют не больше чем на пару километров. Это моя ошибка. Я не учел, что при эмуляции биосинхронный ключ сработает таким образом.

— И тебя засекли?

— Носитель я сразу же экранировал, а потом перенес в другое место.

— Но точку засекли? Твою квартиру?

— Я и не работал дома, — закатил глаза ломщик, как бы говоря, «ну ты что, это же база!». — Для таких случаев я снимаю небольшой гараж. Но его пришлось покинуть. Как и квартиру потом, на всякий случай. С тех пор и прячусь.

— И больше флешка сигнал не отправляет?

— Нет.

— Точно?

— Я слил все данные с нее на планшет без доступа к сети. А сама флешка в экранированном кейсе, я ее с собой не ношу. Спрятал в надежном месте.

Умный парень. Иногда. Надеюсь, этих мер предосторожности будет достаточно. Очень надеюсь.

— Видел слежку?

На мой взгляд, это был куда более важный вопрос, чем его рассказ о методах взлома флешки. И с него стоило бы начинать.

— Нет. Но сигнал был!

Понятно. Все-таки накрутил. Ну, может и не зря.

— То есть, ты подозреваешь, что за тобой следят, но никаких доказательств этому пока не обнаружил.

— Сигнал кому-то ушел, — пожал он плечами. — А учитывая, что я нашел на носителе информации, иного предположить невозможно.

Ну вот мы и подошли к главному. Содержимое флешки. Нечто очень горячее и опасное.

— Вот с этого места поподробнее, Саша. Что там?

— Чертежи мобильного доспеха нового поколения.

Произнеся это, Туров достал планшет, активировал экран и повернул ко мне. Я увидел много букв, цифр, какие-то схемы. И ничего не понял.

— Дружище, на что я смотрю, а?

— Проект «Святогор», — почему-то шепотом и даже немного пригнувшись, пояснил хакер. — Наша, имперская разработка. Некое секретное конструкторское бюро вело разработки на повышение возможностей мобильных доспехов. Сейчас, как тебе известно… — люблю такие фразы, ага. Они будто бы сразу поднимают меня до уровня эксперта, которым я не являюсь. — … потолок возможностей совместимости оператора и техно-магического экзоскелета достигают приблизительно ранга Ветеран. Эта же машина способна перешагнуть барьер и повысить уровень до пятого, соответствующего Мастеру. На уровень вверх, понимаешь?

Кстати, а вот это я понимал. Очень хорошо, на самом деле, понимал. Не так чтобы давно я видел возможности Воинов, а потом — военного «мобика» с силой Ветерана. Поправка — Воина по возможностям, с резервом Ветерана, но который мог оперировать заклинаниями нескольких школ сразу. Качественно иной уровень позволял Маше в доспехе гонять наемников по лесу, как детей. Несложно представить, что сделает такой магический танк, обладай он силами, равными пятому, а не четвертому рангу.

— Охренеть… — это был самый мягкий комментарий к ситуации. — Эти чертежи кто-то спер из КБ?

— Я так думаю. Исходя из того, что ты рассказывал, вор пустил украденное через сеть «Гудка», чтобы доставить до получателя. Но его перехватил наемник-поляк, убил курьера и забрал носитель.

— Но не отдал тому, кто его послал, — я примерно к такому же выводу пришел. — Решил сыграть в свою игру.

— Возможно. В итоге, информацию о разработке не получили ни похитители, ни те, кто пытался предотвратить утечку.

И наверняка они ее ищут. Я бы искал.

А еще получается, что маг-огневик до некоторого времени выступал на стороне «хороших парней». Военных, скорее всего. У них ведь украли чертежи. И они хотели их вернуть. Страшно представить, что могло случится, если опасная разработка попадет не в те руки.

«Хорошими» я их называл условно. Никогда не одобрял убийств. Да, я в курсе про все эти «у меня не было выбора» и «обстоятельства требовали», но курьер, чёрт возьми, понятия не имел, что тащил. Давайте тогда всех валить, да?

— Так. У нас на руках чертежи секретного военного прототипа. Флешка подала сигнал, когда ты ее открыл. И ты считаешь, что за тобой следят. Я ничего не упустил?

— Тут все гораздо хуже!

Даже так! Я вот навскидку не могу придумать, что может быть хуже.

— Ну, удиви меня.

В этот момент к нашему столу подошла девушка с подносом, и с улыбкой поставила на стол прозрачный чайник с облепихой и пару кружек. Что-то начала щебетать про «не желаете ли чего-то еще», но я быстро положил на стол купюру и отпустил официантку. Про то, чтобы чай налить, даже не подумал — настолько увлекся историей.

— Ну? — поторопил я Сашу.

— Проект «Святогор» закрыт, — Туров еще ниже пригнулся к столу, а шепот стал уж совсем заговорщическим. — То есть, в конструкторском бюро создали чертежи и собрали прототип. Даже провели испытания. Но мобильный доспех оказался слишком мощным. Три погибших оператор-испытателя — машина высосала весь их резерв, как сок через трубочку. Вместе с жизненной энергией.

Тут мой товарищ сделал паузу, как бы давая мне осознать сказанное. Я молча кивнул, понял, мол. Слишком сильный экзоскелет, операторы не вывозят и умирают. У военных такое часто и густо случается.

— Проект, получается, заморозили? Ученые или вояки сами испугались того, что сотворили?

— Тут скорее проблема в том, что нет операторов с достаточным резервом, — поправил меня Туров. — Ты же знаешь, как их готовят?

Я кивнул. Мединская рассказывала. Как она выразилась, из детей с даром делают магических калек. В смысле, развивают магический дар, но очень односторонним способом. Гробя в организме человека все, кроме непомерно раздутого резерва. Но и тот сейчас пляшет на уровне Ветерана максимум. Представить, что можно раскачать объем маны до Мастера, было сложно. Для этого понадобилось бы уже не простолюдинов превращать в операторов, а представителей дворянства. Причем, с хорошей родословной, чтобы они могли выйти на этот рубеж.

Понятно дело, что пойти на это военные не могли — и вовсе не из человеколюбия. Кто б им дал цвет нации в батарейки превращать. Поэтому и отказались от перспективной разработки. И убрали ее в архив. А кто-то украл. Иностранная разведка? Или же «наши» из гражданского сектора? Любой вариант имел право на жизнь.

— И это все не вчера произошло, — кивнул Туров. — Проект уже несколько лет назад как закрыт. На чертежах стоит резолютивная часть приемочной комиссии — свернуть все работы и закрыть финансирование. Поэтому, скорее всего, чертежи и смогли похитить, за архивами следят похуже, чем за открытыми разработками.

— Хреново. Надо их уничтожить.