Шурик 1970. Книга 2 - Петр Алмазный

— Не хочу хвалиться, но я хорошо владею хинди и еще несколькими диалектами индийского языка, — сказал он, протирая очки. — И хочу вам сказать, общение с машиной вышло довольно занятным. Я бы даже сказал — приятным. Не ожидал. Скажите, а что будет делать ваш автомобиль, пока туристы будут посещать, допустим, Московский Кремль?

— Будет подзаряжаться на стоянке, — ответил я, вставая. — Либо отправится по другому вызову, а за туристами приедет другой подобный кар и продолжит экскурсию ровно с того места, на котором остановились.

— Прекрасно! — кивнул дядька. — За прекрасную экскурсию ставлю вам пятерку. Твердую пятерку!

К микрофону вышел второй дядька, который ездил на десятиместной «Маршрутке».

— К самому авто у меня вопросов нет. Чисто, просторно, удобно. Меня интересует вопрос экономики. Как известно, литиевые аккумуляторы недешевы. А корпус автомобиля, как мне сказали — из алюминия. Как долго прослужит такой электромобиль, и как быстро он может окупиться?

Я кивнул Витьке Самохину. За экономику в проекте отвечал он.

— Вам правильно сказали, кузов указанного вами автомобиля выполнен из алюминия. То есть — не ржавеет. Там вообще железного очень мало. Что касается общей цены, то во всех наших моделях использованы батареи отечественного производства. И по той причине, что нет необходимости платить за модные импортные бренды, себестоимость наших моделей существенно ниже аналогичных, представленных на рынке сегодня. В подготовленных для вас проспектах имеется сравнительный анализ цен.

Дядька развернул проспект, нашел нужное, судя по выражению лица — приятно удивился. Кивнул головой.

— Есть еще пара вопросов, нужно много обдумать, нужно много обсчитать. Но в целом, я — за.

Я выдохнул облегченно. Пока все — за! За своего пассажира Валеру я был спокоен. Ему — явно понравилось.

Валера вышел к трибуне, поставил на нее свой кейс, улыбнулся. Вдруг щелкнул замками и откинул крышку чемоданчика. Да еще приподнял, чтобы мы могли рассмотреть содержимое.

В кейсе была… бомба!

Это была бомба с часовым механизмом! Именно такая, как их показывают в кино. Несколько красных продолговатых цилиндров, перевязанных изолентой, провода и часовой механизм — электронное табло с цифрами. Механизм этот зловеще тикал, и циферки на электронном экране менялись, отсчитывая время. И судя по светящимся циферкам, жить нам осталось чуть больше минуты…

Успел ли я испугаться? Даже не знаю, потому что… … Это не было взрывом. Скорее, тут подошло бы слово «завертелось». Точно! Я точно помню, когда все это «завертелось», бомба продолжала лежать на столе и мигать циферками обратного отсчета. А «завертелось» странно. Меня словно сорвало с места… Нет, сначала в ушах опять противно засвистело, зажужжало, как при подключении к интернету, и только потом меня потянуло вверх…

Глава 14. И в минувшее

Сколько это длилось, точно сказать не могу. Но когда закончилось, меня словно швырнуло вниз, стало темно, тихо… жутковато.

И это не был подвал в гараже. И не наш офис в Москве — точно!

Я лежал на спине на холодном полу в темном помещении, освещаемом слабыми источниками света. Совершенно идиотское выражение, но точнее как-то не нашлось. Да, большая комната с низкими сводами. На одной из стен, дальней от меня, и были эти неустановленные пока источники света.

И тут сверху раздался голос: «Лейтенант Райкин! Если вы прибыли на место, постарайтесь сохранить спокойствие. Сделайте глубокий вдох и постарайтесь осмотреться».

Я с удивлением узнал голос академика Дудинского и задрал голову. Откуда это?! Нет, голос не исходил сверху. Он просто звучал у меня в ушах. Только почему голос называет меня лейтенантом Райкиным? Но совета я послушался и глубоко вдохнул. И ведь, кажется, полегчало. Я постарался спокойно осмотреться. Рядом в стене обнаружил дверь. Почему-то очень низенькую, не более полутора метров высотой. Как в такую проходить-то?

«Лейтенант, — проговорил уже другой голос, похожий на голос Дубцова. — Вы должны как можно быстрее собраться и приступить к активным действиям. Либерея должна находиться в царских палатах в восточном крыле здания, если смотреть от Красного крыльца. Для начала вы должны выяснить, на полках ли стоят книги. Или уже собраны в сундуки. Обоз должен»…

Голос прервался, вместо него в ушах опять затрещало. К счастью, ненадолго…

Я дождался, пока треск в голове затихнет, и ощупал себя. Все норм, ничего не болит. Голоса в голове больше не тревожат, даже очки на носу имеются. Кажется, я — опять Шурик. И я — снова в прошлом. Теперь уже — в глубоком прошлом, судя по окружающей обстановке. Если, конечно, меня не забросило в какой-то музей с максимальным погружением в эпоху. И прав Дудинский со своим советом. Сначала нужно осмотреться, а потом уже что-то делать.

Я встал и осторожно выглянул из-за резного каменного столба, подпирающего свод. Разглядел, что упомянутые источники света — это свечки и лампадки перед иконами. Я в древней живописи не разбирался совершенно, но иконы, кажется, старинные. Толстые такие, в богатых серебряных и золотых окладах. И еще заметил перед иконами какую-то фигуру. Судя по одеянию — монах или еще кто-то из священнослужителей. Стоит на коленях, молится. Вряд ли стоит ему мешать. Что дальше? Лучше всего найти какой-нибудь укромный уголок и там затихариться в надежде, что меня перекинет обратно. Судя по часам, установленное время контакта с континуумом уже вышло. Все девяносто минут. Но стоит ли верить механическим часам «Победа» в пространственно-временном континууме, который явно давал сбой. Ведь попадать в прошлое я сегодня совершенно не собирался.

Внизу под ногами что-то прошуршало. Что-то очень мелкое. Мышь? Я осторожно попятился и… наступил на что-то мягкое. Раздался истошный мяв, из-под ног моих рванулось что-то быстрое и серое. Что, что, кот, конечно, судя по мяву. Или кошка. Кажется, я испортил мышелову охоту.

Человек, стоявший на коленях перед иконами, вздрогнул и обернулся в мою сторону:

— Кто здесь?

Голос густой такой, сильный, хоть и не бас.

Я обернулся на низенькую дверь, замеченную раньше. Блин, надо было проверить, открыта ли? Хотел было рвануть туда, но передумал. Хрен ее знает, что там за дверью? А тут всего один человек, с виду — мирный, к тому ж — богобоязненный.

Человек поднял с пола тяжелый подсвечник с двумя толстыми свечами и двинулся в мою сторону. Особой опасности я с его стороны не почувствовал, но увесистый посох, на который он опирался, меня несколько смутил. Кажется — железный.

— Кто здесь? —