Месть (СИ) - Винокуров Юрий

— Так, картинка от меня, а девчонки смогут отправлять сеткой… да на тот же браскомм, — подключил я мозги. — И входящий трафик… Да блин, реклама, карты, пояснения, там должна быть жуткая мешанина входящей информации.

— Именно так, сэр. И скрыть незначительное текстовое заполнение на несколько десятков байт — вполне осуществимо. Притом что вы активности проявлять не будете, а системы безопасности будут пристально отслеживать именно исходящий от вас трафик, а никак не общедоступный, идущий к вам. Собственно, отследить именно «к вам» — невозможно, сигнал будет идти по довольно обширной зоне покрытия, просто интерпретировать…

— Ясно, в общем, связь с девчонками будет, если помещение не жёстко экранировано.

— Именно так, сэр.

— Умница, Тень, — заслуженно похвалил я мелкую. — Так, есть ещё что-то интересное, а не «Ан нам надо подольше торчать на Веге»? — ответом стало поматывание голов. — Тогда займёмся делом. Времени нихера нет…

— Я замедлю Кистень, сэр.

— Хорошо, время с полхера есть, но всё равно — займёмся делом.

И начали мы с Дживсом ударно заниматься делом. Для начала, поняли что даже если у нас и не выйдет связаться напрямую — возможна такая же связь с ним, уровня оповещения, что он срочно нужен, от Кистеня. И, соответственно, хоть он эфирно орал, а я эфирно слушал, делали мы это без упрёртости до скрежета зубовного. Что, возможно, правильно: какие-то там копошения я на периферии сознания ощущал, но было это вроде гудящего вдалеке трансформатора. Как это гудение, еле слышное, на пределе усилий, понимать — хер знает. Но я ж упёртый, мог все четыре дня перелёта биться без толку башкой в запертые двери. Возможно — открыв, голова у меня подходящей модели. Но не факт: двери тоже разных моделей бывают.

Далее, стали мы с Дживсом колдунствовать над «глазом Саурона». И вот с ним получилось на радость удачно: этакое блюдечко-экран, только яблочка не хватало. И работало, что тоже радовало, а то три дня на эту приблудину колдунскую угробили.

А ещё был у нас разговор, на тему колдунствований всяческих и последующей скорбной и печальной (ну, несколько преувеличиваю, но поныть хотелось, хотя бы про себя) жизни.

— Дживс, вот у нас будет охренительный археотехничный щит для Доса.

— Да, сэр. Думаю вероятность обмана корпорацией Вега в данном, конкретном случае, близится к нулю.

— Это зашибись, но я не про то. Вот есть щит. А какого хера мы не сделаем колдунскую схему и накорябаем то, что нам нужно?

— Хм, сэр, вопрос довольно интересный. Хотя и ответ простой — потому, сэр, что мы не знаем нужных схем эфирного оперирования.

— А создать?

— Создавайте, сэ-э-эр.

— Издеваешься, эфиряка? — возмутился я, готовя пинок карающий.

— Отнюдь, сэ-э-эр, — протянула гадская эфиряка, явно готовясь не получить заслуженный пендель. — Дело в том, сэр, что схемы — результат работы эфирных инженеров.

— Ну да, они их колдунствуют, в чем проблема-то?

— В том, сэр, что чтобы создать схему, нужно ПОНИМАТЬ что она делает. Эфир — не разумен, сэ-э-эр, если вы думали, что он читает написанное эфирным оператором.

— Хм, вообще-то, так и думал, — почесал затылок я. — Ну я эти схемы гребучие не понимаю большей частью, колдунствую и оно делается. Это как?

— Это, сэр, значит, что эфирный инженер, во всех деталях понимающий и осознающий, ЧТО он делает, прописал это воздействие буквами. Чтобы им могли пользоваться другие, для экономии времени, да и далеко не все в равной степени посвящены в тайны мироздания, сэ-э-эр.

— Так, погоди, выходит — колдунствует этот инженер сам, без всяких закорючек.

— Так, сэр.

— Вот блин, головастые какие, — несколько обтёк я, представив как это — представлять те же молекулярные колдунства и прочее. — Ну ладно, значит представил и стал записывать. А нахера так сложно? Написал бы там, я не знаю, ну… «хочу охренительную машину» и всё?

— Потому, сэр, что эфирными операторами Автократии были ВСЕ её жители. И «охренительная машина», как вы выразились, сэр, была миллионами видов, типов и прочее различных машин. Схема эфирного оперирования в большинстве своём состоит из текстовых блоков, подчас излишне длинных и сложных — но иначе воздействие не осуществиться. Вдобавок, привнесённое самим инженером часть, КАК, когда, в какой мере осуществлять прописанное и, вдобавок, им придуманное.

— Охренеть, — аж башка закружилась от сказанного. — А многомерные схемы такие вывернутые, чтобы упихать колдунства… ну в одно место, небольшое?

— Именно так, сэр. Локализация воздействия в стандартной топологии незначительной площадью.

— И, значит, эфирно закорючки колдунские карябаются, а эфир этот всё делает, как придумал инженер когда-то?

— Да, сэр.

— И ты нихера не сможешь эту схему накарябать, потому что понимаешь, что она делает, но колдунствовать не умеешь?

— Не имею соответствующего манипулятора эфира, сэр. Мои создатели достаточно жёстко ограничили эфирное оперирование чёткими, прописанными рамками.

— Ну, их в чём-то можно понять. А то взбунтуются такие партнёры, которые у каждого человека и хреново будет.

— Как вариант, объясняющий причину — вполне возможно, сэр. И, отвечая на ваш вопрос, в итоге нашей длинной беседы: чтобы создать, например, археотехнический щит, вам нужно понимать как он работает, из чего состоит…

— Понял. Пиздец, блин.

— В некотором смысле так, сэр. Кроме того, вынужден констатировать, что ряд технологий прошлых цивилизационных циклов я просто не понимаю.

— Чё?! Ты же… блин. Не было данных, понял. Но инструменты какие-то там эфирячьи, измерения и понимания…

— Есть сэр. Для людей, сэр. Что, опять же…

— Тебе нахрен не надо, а мне в любом случае изучать тонны информации, — заключил я, что и стало причиной моего пригорюнивания.

Потому как колдунствовать именно самому — хочется. Но, блин, это ж надо академиком дохренилиона наук быть! Впрочем, потихоньку, учится буду. А там гробонусь как-нибудь… После чего я, осознав собственные мысли, ржал минут пять: ну да, сдохну и учится не надо будет.

В итоге, долетели до Веги, опознались, получили полётный маршрут всё к той же станции. Я признаться, был несколько этим разочарован, но Дживс и Котя на два голоса уверили, что без разницы, даже удобнее чем на орбите.

Так что нацепил я свой крабский мундир, собрался и попёрся сдавать заказ. Септериха на этот раз была больше в синий оттенок, но всё так же бела. Приняла моё крабство всё в том же «стеклянном стакане». После приветствия же засела за комп, знакомится с отчётом.

— То есть, капитан Дрей, — через десять минут озвучила корпша несколько растерянным тоном. — О причастности корпорация Вега к вашим действиям на Урносе не известно.

— Насколько я знаю, госпожа Септер, это так. Правда Доминатор…

— Это разовый заказ, кто только их не нанимает. И заказчиков они не сдают, — отмахнулась она. — Это… отлично, капитан. Вы, безусловно, заслужили премию, — скупо улыбнулась Септор.

— Не откажусь, — выразил я мордой лица умеренную алчность. — Однако…

— Да, конечно, капитан. Склад археотеха, Вега. Не будем откладывать, — поднялась она и повела меня какими-то недрами, очевидно, в обход кольцевого коридора.

«Она тебя клеит, Ан» — пришло мне сообщение от девчонок, на связной артефакт. Вот блин, даже дурами их не обзовёшь, мысленно хмыкнул я. Тут даже не в том дело, что «кто я, кто она» — это-то херня. Просто она… да блин, видно, что не клеит, смотрит то изредка. Не говоря о том, что нахрен она, да и любая баба мне не сдалась — мне моих девчонок более чем хватает.

Хотя симпатичная, конечно. Да красивая и необычная — точно. И сиськи у неё… хорошие в общем сиськи, просто идеальной формы троечка с претензией, насколько могу понять.

Блин, вот чертовки, из-за них херня всякая в голову лезет! А та Септориха, вообще-то, вражина и змеюка подколодная. И вообще сволочь.

А пока я маялся этой мыслехерью, дотопали мы до какого-то не того, где стоял «Кистень», причального ангара. Какие-то корпы моей спутнице кланялись, как и служки, а в итоге, привела она меня в совсем мелкий челнок, от которого я несколько офигел и даже напрягся. Дело в том, что кроме корпихи и меня в нём никого не было, вот ваще! нет, я понимаю, что скорее всего комп челнока в параноидальном режиме, есть какие-нибудь турели, меня держащие на прицеле, но внешне — вообще вдвоём, а Септориха эта в моей власти.