Драконье Пламя: За Порталом - oR1gon

навести порядок. В длинной жаровне, проходящей через все помещение полосой, потрескивал огонь, даря свое тепло. Широкие столы стояли двумя ровными рядами вдоль нее, накрытые яркими скатертями. А уже на них большие блюда со всевозможной зажаренной на огне или печеной дичью, чтобы всякий мог прийти и наесться от пуза. Кроме мяса врайкулы почти ничего не ели. И горе тем, кто придет поздно. Как правило, надолго на столах ничего не задерживалось. Возвращаясь с тренировок или вылазок, воины всегда хотели есть.

Проведя собственный, не менее важный бой, великан сел за стол, стоящий отдельно. Он предназначался ему и супруге. Она, будучи чародеем, имела полное право находиться в зале воинов, есть с ними и общаться.

— Мелковат стал. — чувствуя, как бока врезаются в подлокотники резного трона, проворчал Имирон. Еще немного поерзав, он раздраженно схватился за деревяшки и легко их выломал, бросив рядом. — Так-то лучше.

Схватив кружку, он сам наполнил ее из исписанного керамического кувшина с крышечкой. А потом одним махом опустошил емкость, чувствуя вкус знакомого вина. Такое же наливали всем братьям во время отдыха. Задав хорошее начало трапезе, он обновил напиток и приступил к главному. Оторвал ногу покрытому корочкой здоровенному кабану, упер локти в стол, и смачно в нее вгрызся. Сок сразу брызнул на усы и начал течь по бороде. Шкурка аппетитно захрустела.

Несколько находившихся здесь же воинов и руноплетов, если и собирались уходить, то при виде главы клана решили остаться. Они поглядывали в его сторону не скрывая живейшего интереса. У кого-то снова разыгрался аппетит. А один, самый молодой, встал со своего места и подкатил бочку к его столу.

Кивнув, Имирон кулаком проломил крышку и прямо оттуда зачерпнул еще вина. В кувшине оно быстро закончилось. После чего принялся за вторую заднюю ногу. Потом прикончил обе передние. А закончил тем, что начал хрустеть уже ребрами, жуя кости, как бумагу. В конечном итоге от кабана осталась только голова, ее он никогда не любил.

Допив восьмую кружку, король оглушительно рыгнул, осмотрел благоговейно замерших соклановцев, и начал спокойно вытирать руки о кусок ткани. Так же поступил с бородой. В конце, хлопнув себя по животу, ощущая приятную тяжесть, он встал и направился к остальным.

— Ну, как тут без меня? Фурболги не устроили набег? Тролли? — присев на лавку, он как ни в чем ни бывало устроился за столом, за которым собрались остальные пришедшие воины.

— Медведей не видели. Троллей тоже. Старый пень, как сказали Его воины, выжгли вместе с корнями.

— Другие нашлись им на смену. — мрачно продолжил врайкул, сдерживаясь, чтобы не начать плеваться. — Мертвая плоть.

— Утопленники вышли из морей и теперь почти каждую ночь осаждают залив. Приходят с туманом, из него не выходят. Убьешь — превращается в водоросли и всякий мусор.

— Нет доблести в таких победах! — для придания словам веса, другой великан ударил кулаком по столу. Да так, что мощный предмет мебели, деланный на совесть, задрожал.

— Воины Его помогают нам отбиваться. Защищают все побережье. — подхватил руноплет. — Мы им отдых предлагаем и свою помощь. Так и живем с тех пор, как проснулись. Охотникам никто не досаждает. Женщины без страха собирают ягоды, коренья и травы.

— Но это не честная война. — сжимая кулаки, очередной воин всем видом показывал, как внутренне закипает от гнева. — Это хуже набегов. Их нельзя заметить загодя, туман всегда застилает море. Приходят под его покровом. Крови своей не проливают. А наших если ранят — то все как полагается. Выходит, мы их убить не можем, а они нас — запросто!

— Они не только к нам лезут, а весь Нортренд осадили. — сложив могучие руки на груди, Имирон кивнул на все услышанное. Впрочем, обо всем он и так знал. — Но мы сегодня уходим. Следующий набег мертвых терпеть не придется.

— Куда ты направишь клан, король? — вопрошал еще один старик, сведущий в рунном мастерстве.

— Владыка Алгалон даровал нам богатое место в своем мире. Там мы отстроим новый дом, будем растить детей и воспитывать воинов. А лучшие пойдут к нему на службу в бессмертное войско. От нашей поступи будут дрожать враги, каких мы себе представить не могли! Клан Потрошителей Драконов сыщет такую славу, что затмит все прочие кланы и навсегда впишет нас во все легенды всех миров! — уперев руки в колени, великан наклонился вперед, против воли пустив в глаза немного Света. — Война с мертвецами мелочь, по сравнению с тем, какие стычки под землей. Мы с собратьями сокрушили несколько подземных городов пауков, прошли через их тоннели и ловушки. Хватали над головой падающие сверху валуны и только немного приседали, а то и бросали их вперед! А в конце нашли другие тоннели, полные зеленой крови и безликих чудовищ! Их были тысячи, а нас всего одиннадцать! И мы рубились с ними без устали, убивали нескольких одним ударом! Божественная сила теперь струится по нашим жилам, а ярость превращается в Его пламя, сметающее все! Если бы не Его воля, мы бы все еще бились там, под землей, и будь я проклят, если бы отступили, не перебив перед этим всех чудовищ! В Его войске мы зовем друг друга братьями и сестрами, не делая различий. Там есть короли, подобно мне, и самые простые воины, стяжатели побед.

— Ты позволишь и нам вступить в Его войско?! Я хочу посвятить свою жизнь и все победы Ему!

— Если докажешь, что готов не посрамить честь клана. — весь задор испарился, сменившись твердым настроем. — Только лучшие из Потрошителей Драконов получат право. Его придется заслужить делом. Потому что мы встанем в авангарде бессмертного воинства. Будем первыми встречать лицом к лицу самых опасных врагов и чудовищ.

— Наконец-то настают славные времена, ха-ха-ха!! — один из воинов громогласно расхохотался. — Достойные враги, достойные соратники и война! Что еще надо мужчине?!

— Только пива и женщин!

— Война, пиво и женщины! — остальные подхватили клич.

— И много, много славные смертей!

— Война, пиво, женщины и смерть!

…

Дварфы, что только вошли в зал, где ели и пили воины, остановились у входа, услышав начавшие разноситься в нем кличи. Рубаки и ружейники переглянулись, а следом одновременно хмыкнули.

— Наши парни.

— Определенно наши. Не смотри, что здоровенные дылды, в душе они дварфы.

— И в рунах разбираются.

— Может, когда-то были из наших? А потом случилось с ними чего, вот и выросли?

— Ты тоже дури то не мели. — отвесив молодому оплеуху, стрелок покачал головой. — Просто нашлись впервые приличные великаны, а не как те, с кем мы воевали. Эти воины,