Эльфы на Диком западе: Убить Большого Билла - Мария Кимури

право передумать! Билловы люди здесь задираются, воруют лошадей, убивают кого хотят, женщин обижают — а ты ни хера не знаешь, в небо смотришь и гусей считаешь, лишь бы не видеть бандитов и шерифские обязанности не выполнять! Сидишь и жрешь!

— Тихо, тихо, — Пит положил руку на плечо Берта. — Держим себя в руках, джентльмены. У нас все по правилам. Отдай значок, Раф, тебя сместили. Можешь у Финнигана узнать, сколько против тебя голосовало.

— Сними звезду и освободи помещение, — добавил Шон.

— Я вам вот что скажу, — Раф прямо и плотно уселся на своем тяжёлом стуле. Звезду он снимать явно не хотел. — Я свой хлеб ел недаром, и не потерплю, чтобы меня оскорбляли. Я и так сделал невозможное, договариваясь с Биллом, чтобы он не трогал никого в городе! Ни у кого другого это не получалось, даже у старины Джо — он слишком мирный для такого. И я не тот человек, которому можно сказать "пошел вон", если у кого-то из вас вожжа под хвост попала. Хотите по-настоящему с бандитами связываться? Снова кладбище городское пополнить, да? — он опёрся о стол и обвел всех тяжёлым взглядом. — Так я вот что скажу — Раф Уайлдер вам ещё понадобится, чтоб договариваться снова. Не обещаю, что условия будут хороши, но сделаю все, что смогу. В такой ситуации, парни, плохая идея мне на дверь указывать. Скверная идея.

— Скверная идея, Раф, цепляться за шерифское кресло, — Берт взял себя в руки. — Мы тебя не для переговоров выбирали со всякими, с той стороны закона.

— И вообще не для переговоров, — добавил Пит. — Сами выбирали, сами и выставим.

— Не, парни, я и уйти могу, — согласился Раф, все также плотно сидя в кресле и не делая ни движения наружу. — Только вот когда вернётесь, ну, те, кто останется, вам переговорщик-то пригодится. И вдовам некоторым тоже. И что вы без меня делать будете? Меня там хотя бы слушают. А вас — не будут. А дорога из города длинная и в обе стороны хорошо просматривается. Не доедете же. Живыми.

— Ты нас билловыми бандитами пугать вздумал? — разозлился Шон. — Так-то ты свое дело делаешь?

— Я свое дело хорошо делаю, — Раф набычился. — Раз вы живы и спорить сюда пришли.

— Давно я не видел, — раздался голос Хью Гранта, — чтобы люди так цеплялись зубами за свое место. Придется добавить аргументов.

И он вынул маленький револьвер из кармана — очень запросто, будто трубку или табак.

— Ты хочешь, чтобы тебя отсюда вынесли ногами вперед на кладбище? Не думаю, что даже очень хороший дубовый гроб стоит шерифского кресла, — сказал Хью. — Положи звезду на стол, Раф. Я даже готов сказать — пожалуйста.

— Ты хоть раз в живого человека стрелял, бумажная душа? — Рафу сделалось неуютно, но он держался.

— В наших местах человек с деньгами должен уметь стрелять в другого человека, — пальцы у Хью побелели от напряжения, но голос остался спокойным. — Предлагаю не проверять.

Шон сбросил с плеча карабин, выразительно перехватил поудобнее. Раф обвел взглядом всех присутствующих — и медленно начал отцеплять значок от жилета. Казалось, он это делал долго. Но вот, наконец, застёжка поддалась, и звезда шерифа легла на грубый дощатый стол.

— Большая ошибка, джентльмены, — сказал Раф.

— Ты — наша ошибка, — буркнул Шон.

Тяжело поднявшись, Раф ещё раз медленно обвел взглядом всех вошедших, кто поместился в его кабинете. Посмотрел и на Шона.

И моргнул.

Кажется, он только сейчас понял, что снаружи стоят ещё люди, и немало. Или выказал, что понял.

Потянулся к револьверу.

— Только без глупостей, Раф, — сказал Пит.

Раф медленно взял со стола револьвер и заткнул его за пояс.

Берт шагнул вперёд и забрал со стола значок. Подбросил на ладони.

— И что делать будете? — спросил обыденно Раф, будто про вечер в салуне.

— Как вернёмся, другого шерифа выберем.

— Если будет из кого.

— Не тебя.

— Мы тут выезжать собрались, — добавил Хью, — будет правильно, если ты до полудня съедешь отсюда.

— Не беспокойтесь. В безнадёжные предприятия не ввязываюсь. Рад был работать с вами, джентльмены, и жаль навсегда расставаться, но так уж вышло, — развел руками Раф и отвернулся. Подчёркнуто неторопливо он снял с сундука чресседельные сумки, раскрыл его и начал перебирать вещи.

Шону смутно хотелось чего-то другого — злости, обиды, чтобы Раф ругался на чем свет стоит. Но главное было сделано.

Он мельком глянул на тарелку с недоеденной яичницей, развернулся первый и вышел наружу. Дал волю досаде и сплюнул на землю.

— Ну, чего там? — спросили его. Шон кивнул и махнул рукой.

Берт шагнул из дверей следом за ним. Потер руки.

— Дело сделано, — сказал он и тронул Шона за плечо. — Возьми пока звезду. Будешь вместо шерифа до выборов.

К мэру заходили втроём — Старый Том, Финниган и пастор Томпсон, и пастору было невесело. Финнигану, в общем, тоже было невесело: шерифа он не любил куда больше, а мэр-то и не должен бегать с револьвером за бандитами, особенно когда мэру уже за шестьдесят. Но мэру надо направлять шерифа и всех остальных...

В доме мэра было три комнаты, но в одной из них жила пожилая пара Бертонов, которые однажды застряли в Парадайз Спрингс из-за болезни, да так и остались. Бертон был мастером на все руки, миссис Бертон обслуживала мэра, который жил во второй комнате, а в третьей был его кабинет, где они сейчас все и собрались. За боковой дверью мелькало обеспокоенное лицо миссис Бертон.

Финнигану сделалось неловко, и он только обрадовался, что Старый Том взял разговор на себя. Потому что в салуне было легко говорить, что думаешь, а вот старику, который хорошо управлял городом восемь лет, и вообще много для них сделал, в лицо требовать уходить — куда неприятнее.

Мэр встретил их в кабинете, в наскоро и криво застегнутом жилете и со встрепанными ещё седыми волосами.

— Мы тут к тебе с плохими новостями, Джо, — сразу взял