Где моя башня, барон?! Том 5 - Сергей Харченко

помочь, — выпалил я последний довод, к которому Буян может прислушаться.

И наёмник прислушался. Протянул мне пузырёк с зелёной мутноватой жидкостью. Внутри что-то плавало ещё, вроде чёрных семян. Но когда каждая секунда на счету, не до изучений и вопросов.

— Пей, засранец! — зарычал я, пытаясь разжать его челюсти.

Радужка глаз княжича то светилась жёлтым маревом, то наоборот принимала естественный, серо-голубой цвет. Он боролся. Явно боролся за свою жизнь. Ну а мы ему поможем.

— Ты сдуре-ел⁈ — покраснел княжич, открывая рот. — Да я тебя… аглрл-л!..

Я влил всё, что было в стекляшке в его пасть. И заметил, что из уха княжича потянулась струйка жёлтой энергии. Она впиталась в каменную кладку на полу, бесследно исчезая.

Юсупов дёрнулся, отпихнул меня, вскочил на ноги. Принялся затравленно оглядываться.

— Ещё скажи, что ты снова нихрена не помнишь, — оскалился я.

— Не помню, — опустил взгляд княжич, в тот же миг успокоившись. Затем он ссутулился, виновато потупил взгляд. — Когда сформировал ступени… А потом всё будто в жёлтом тумане. И вроде мне было хорошо. Будто скоро произошло бы нечто важное.

Что случилось бы, если б он коснулся голограммы и принял силу некросимфоника? Армия вновь ожила бы и накинулась на нас с новыми силами? Возможно. А может быть сам Юсупов превратился бы в монстра. Оставалось лишь гадать. Что я делать совсем не привык.

— Скажи спасибо теперь ему, — показал я на подошедшего Буяна. — Он спас твою шкуру.

— Сп-пасибо, — выдавил растерянно княжич, затем подумал и протянул руку.

Теперь настала очередь Буяна делать паузу. Он подумал и нехотя пожал её. Было видно, что он терпеть не мог Юсупова. И на то явно были веские причины. По крайней мере он уже показал себя, как размазня.

Я оглядел поле боя. Ещё двадцать тел, раскромсанных мечами, истыканных копьями и кинжалами. Досталось и одному магу, который попался под удар чьего-то меча. Он был разрублен, от плеча до пояса. И не помогли ему ни его барьеры, ни сумка, из которой выпали раздавленные чужими сапогами склянки. Насчёт барьеров — я чувствовал их следы. Сродни лёгкой дымке после костра, только дымка эта ещё и поблёскивала.

Да уж, удары зачарованного оружия были очень мощными и беспощадными. И нас стало шестьдесят, из которых тридцать иных. Вообще прекрасно. Скоро будет ещё веселей. Начнётся драчка между группировками?

Впереди вновь появилась дверь. Теперь уже на этаж четвёртый. И она была оранжевой. Мы прошли внутрь и оказались окружены каменными людьми. Иначе и не скажешь.

Если бы не равномерный хоть и блеклый свет, исходящий от мшистых гирлянд на потолке, ни черта бы не увидели.

А тут каменные истуканы, вырезанные из камня. На полголовы выше меня. Суровые бородатые лица. Все как один с щитами, копьями и в остроконечных шлемах. И что удивительно на их телах были вырезаны циферблаты часов. Это настолько не вязалось с воинами, настолько выглядело абсурдным, что я даже хмыкнул, а княжич вновь принялся галдеть, закидывая пустыми вопросами.

'В оранжевой комнате часовщики

Ждут вас, чтоб выпустить быстро кишки' — гласила ожидающая нас надпись в воздухе.

— В общем так… — начал я, когда рядом со мной очутились Буян и всё ещё приходящий в себя Юсупов-младший.

И вновь башня не дала времени на передышку. Часы на ближайшем истукане ожили. Стрелки на них закрутились.

— Что это за херня? — на этот раз Юсупов не стал подходить вплотную, но остановился в метре от каменного воина.

В толпе загалдели. Значит и у них происходит тоже самое. Внезапно часы остановились и тихо зазвенели, словно крохотные будильники.

— Ну-ка, назад, Сиятельство, твою мать нехай! — оттащил Буян княжича в сторону.

Воин сдвинулся с места, становясь пластичным, ускорился.

— Тик-так… Тик-так! Время вышло! — загремел он, а затем эхом повторили и остальные. Забавно, но и глаза воина ожили, но начали вращаться.

Из рук выскочили когти и уже кого-то нанизали, судя по крикам боли. Послышались звуки боя — заклинания, способности иных, крики, шум, гам.

Вычислить слабое место часовщиков было несложно. Срубаешь башку и существо рассыпается. Так мы с Буяном на пару расхреначили истуканов пятьдесят не меньше. Хотя и Юсупов включился в битву.

В стороне молотил своим огненным мечом сумоист, а трое выживших телохранителей умело ставили барьеры, защищая своего хозяина.

Иные справлялись получше не принявших дары башни. Из них никто не пострадал. А вот очередные восемь наёмников отправились на тот свет.

Что ж, обычных двенадцать, включая нас и тридцать иных. И эти засранцы уже враждебно посматривали в нашу сторону. Ну пусть только сунутся, я им устрою кровавую баню. Щупальца их и когти эти сраные — которые они, кстати, всей дружной компанией сейчас приобретают у зависшей голограммы — в задницы им запихаю и ещё танцевать вприсядку заставлю. Да и Гоб уже измаялся. Но я его оставлю на крайний случай. Пусть экономит силы.

На пятом этаже, в красной комнате, на нас напали пять кровавых ведьм. Старые карги с искажёнными лицами, в красных изодранных платьях с рунами.

Обладает магией крови. В руках — артефакт вроде раструба, выбрасывающий кровь. Они затуманивали рассудок некой пыльцой, а затем плескались лучами из ладоней, которые заставляли закипать кровь. Но Гоб тут очень сильно помог. Я не понимал, что показывает компас. То вправо крутился, то влево. В итоге Гобби, прыгая по теням, нашёл два фолианта, скрытых в углах.

Я добрался до первого в тот момент, когда двадцать человек уже погибли, и наседали на сумоиста, который спотыкался о разорванных охранников и пытался встать на ноги. Пожиратель ударил в массивный переплёт книги и ведьмы завизжали, собираясь в одну, здоровенную тётку.

Разумеется, та сиганула ко мне, к самой главной угрозе на данный момент. Но я уже добрался до второго фолианта. Разрубил его Пожирателем как раз в тот момент, когда ведьма ударила мне в спину лучом.

Я выронил меч, рухнул на каменный пол, врезаясь в него лбом. В голове зазвенело, на секунду я потерял концентрацию. Затем перевернулся на спину, прищуривая один глаз. Бровь рассёк капитально, кровь хлестала ручьём.

Зато левым глазом я увидел, как ведьма высохла за несколько секунд, и передо мной рухнул всего лишь дряхлый костяк. Он впитался в пол, а впереди замаячила голограмма, к которой уже потянулись довольные иные.

Стадо зомби, мать их! Чуял я, что скоро они нападут. Судя по недобрым — даже сказал бы плотоядным — взглядам в нашу сторону, нетрудно догадаться о дальнейших перспективах.

Толпа изрядно поредела. Теперь это была группа. Двадцать иных.