Спасти СССР. Часть 7 (СИ) - Афанасьев Александр Werewolf

И для москвича - это будет важнее, чем нищета, чем отсутствие водопровода, газа, канализации, чем бандитизм на улицах. Вот воистину: СССР провел везде газ и замостил улицы - а банального мяса в магазинах - нет. Как так?

Латыпа мучил другой вопрос - где? Где он спрятал камеру? Здесь? Или там?

Изображение расплывалось. Стрекот мотоциклов, запах гари от кизяков и покрышек, которыми топили уличные жаровни - бил по голове, тошнило...

Ага, здесь. Вот, тот торговец, он его запомнил - похоже это сикх, они волосы не стригут. Надо быть очень смелым чтобы быть сикхом в Пешаваре. Хотя торговцев обычно не трогают - плати и все дела.

Под ногами - было какое-то гнилье. Крыса, которой наступили на хвост - протестующе запищала и бросилась бежать.

Да, здесь. Вон, коробка...

Есть.

Пальцы нащупали знакомо очертание камеры.

Есть. Теперь...

- Эй, вы!

...

- Что вы тут копаетесь. Ты что-то украл?

Крик "украли!" на базаре - повод к расправе, тут ненавидят воров...

Спас ситуацию "вагнеровец" - он достал членскую карточку "Фронта исламского сопротивления". Как и положено, по шариату - на ней не было фотографии. Изображать людей грешно.

Торгаш побелел и заткнулся...

То-то...

Латып бросил футляр с камерой на плечо

- Пошли к перекрестку - сказал "вагнеровец" - так быстрее

Но не успели они пройти и половины пути, как сзади их окликнули

- Эй, вы! Стойте!

Как и положено по пацанским законам, они не остановились - останавливаться на "эй" западло. Но эти не отставали

- Стойте! Стоять!

Начал оборачиваться народ - привлеченный как минимум бесплатным представлением

Их догоняли трое, все - с Калашниковыми. По виду - племенное ополчение, подрабатывающее рэкетом.

- Что ты сказал, брат? - у Латыпа болела голова, но он благоразумно взял коммуникацию на себя - я не расслышал.

Племенным сказанное не понравилось. Возможно не тот акцент, здесь десяток диалектов, сам черт ногу сломит

- Откуда вы? Что тут делаете...

Ситуация решилась внезапно... белый пикап за спинами боевиков... пистолет с глушителем, высовывающийся из приоткрытой двери. Несколько хлопков, почти неслышных в постоянном шуме и гаме улицы...

- Быстро!

Они сорвались к движущейся машине, как бы не обращая внимания на упавших боевиков - но шагом! Быстрым, но шагом. Все правильно, именно шагом. Если побежать - толпа немедленно среагирует и успеет их схватить.

Вагнеровец запрыгнул в кузов, за шиворот втащил Латыпа - тому стало плохо, его вывернуло прямо на раскаленный металл кузова. Совсем рядом послышался крик

- Убили!

Тойота газанула с места...

Вечер, уже стемнело. Тойоты - стоят во дворе большого то ли дома, то ли небольшого замка с оборонительной башней - такие не редкость в приграничье. Кто-то играет с местными пацанами в футбол - до прихода мушаверов-шурави они не знали что такое футбол, в Пакистане играют в регби и крикет, национальные виды спорта. Еще двое смотрят, как хозяин дома кормит с лопаты собаку. Собака похожа на мастиффа и сто тридцать сантиметров в холке. Это не шутка - именно столько. Такими огромными - не бывают даже кавказские овчарки.

У одного из тех, кто смотрит - на плече татуировка, слон с кинжалом в хоботе и внизу надпись СЛОН. Смерть легавым от ножа. Это не простая наколка, такую набивают в тюрьме тем, кто убил или тяжело ранил сотрудника милиции. У второго - сова, но не как у ГРУшников, а с растопыренными когтями. Одна из излюбленных наколок злостного отрицалова. Свободные, плотного хлопка штаны скрывают звезды на коленях - никогда не встану на колени.

- Нда... - говорит тот, что с совой - у нас зону овчары здоровые охраняли, но это...

- Интересно, против медведя - пойдет такая собака?

- Да она льва задерет!

Собака чует, что говорят о ней, глухо ворчит, но больше для порядка. Намаз только что состоялся, следующий - когда совсем ночь будет. Вместе с местными на намаз встали и часть вагнеров - хотя не все. Местные шейхи относятся к этому с пониманием, местное общество во многом еще доисламское, живет по кодексу чести Пуштун-Валай, а не по шариату. Если тебе нужно совершить обряд по твоей религии - соверши его.

- Ладно, пошли пошамаем...

Они заходят в дом. Этот дом принадлежит одному из лидеров племенного ополчения племени Африди. В восемьдесят четвертом - президент Пакистана Зия уль-Хак в ответ на бунт применил против племени химическое оружие. Американцы предпочли ничего не заметить, так как уль-Хак нужен был для продолжения борьбы против Советов. Но люди племен запомнили кровь и за нее отомстят, сколько бы лет это не потребовало. Сто - значит, отомстят через сто лет. Но месть, кровная месть - неизбежна, как наступление зимы.

Но теперь, с тех пор как Афганистан разделился надвое, с тех пор как существует пуштунская автономия со столицей в Кандагаре - это еще и дело политическое. Линия Дюранда - разделила некогда единый народ надвое, она стала оскорблением для любого пуштуна. Но мало кто знает, что договор, которым эта линия установлена - подписан на сто лет, до 1994 года. И до времени, когда придется реально что-то решать - осталось совсем ничего.

В Пешаваре это знают. И в Карачи. И в Исламабаде. И в Кандагаре. И в Кабуле. Знают и готовятся. В Пакистане зона племен - как отдельное государство, у него есть граница, на дорогах стоят пограничные и таможенные посты, в племенных землях - своя отдельная администрация и свой суд. Но генералы и думать не хотят об отделении - пуштун традиционно много в армии, раньше они не могли расти выше майора - но сейчас появились первые пуштунские бригадиры, и есть целый генерал-лейтенант. Кому они верны сейчас, в условиях, когда в Афганистане впервые создано отдельное пуштунское полугосударство с государственным языком пашту, а не дари как было всегда - вопрос открытый. Не просто так англичане говорили: верность пуштуна нельзя купить, но можно взять напрокат. Здесь, в Зоне Племен - растет опиумный мак, эти посадки стали настоящей золотой жилой, на них можно купить оружие и верность людей. А значит, война будет бесконечной.

А кто здесь они, Вагнера? По сути - такая же банда, как и все остальные, бандиты с собственными интересами. Но бандиты умелые, сплоченные, хорошо подготовленные и вооруженные. Здесь, где ценят только силу - это поняли и оценили, и вот почему они гости в племени Африди, и сам шейх - гостеприимно распахнул перед ними двери. Дружба с великим северным соседом важна, тем более сейчас, когда северный сосед больше не хочет взбунтовать крестьян против вождей и раздать им землю. Те времена в прошлом, сейчас великий северный сосед поддерживает стремление пуштунов к самоопределению. И потому они друзья - пока времена не изменятся.

Изменятся - и они опять станут врагами, и будут жечь русские БТРы на перевале Хост-Гардез и ловить русских солдат в смешных панамах на мушку своих БУРов ...

Не снимая автоматов, русские проходят к большому столу. На нем - лепешки, рис в центре стола на большом блюде, мясо - отдельно, здесь готовят и плов - но обычно едят именно так. Цыплята тандури - просто жаренные в тандыре цыплята, совсем как цыпленок табака. Их едят на лепешках. Стол богача - здесь баранина пища бедных, а курица - богатых, не так как в Средней Азии. Сегодня на столе нет рыбы - но так бывает и она. Местные почему то не ловят и не едят рыбу, несмотря на то что в местных реках ее полно.

- Омен! - синхронно провели ладонями по лицам после того как сели за стол. Пуштуны посмотрели на это с одобрением. Один из сыновей вождя в знак уважения - налил русским два стакана чая с кардамоном. Все с оружием, не далее вытянутой руки как в армии обороны Израиля. Сын вождя - хвастается подаренным Стечкиным, даже ночью сует под подушку. Еще он втайне разучивает то, что считает русским языком и клянется теперь словами "бля буду". Те времена, когда основным оружием был БУР - винтовка Ли-Энфильд Ишрапурского арсенала - давно в прошлом, теперь даже у младших автоматы Калашникова. Рядом с дверью, выходящей на двор и закрываемой на три засова - стоит, хищно смотря рыльцем во двор пулемет НСВ...