Маг Стихий (СИ) - Accretian

из них заслуживает того, чтобы оказаться на обложке глянцевых журналов связанных с красотой. Все мужчины как на подбор, лощённые, стройные, без каких-либо дефектов кожи, симметричные черты лица и тоже касается женского пола. И не будь я малолеткой, то определенно бы заработал себе косоглазие, ведь волшебницы были безумно притягательными. Анализируя этот момент и чуть углубившись в свою память, более пристально начав изучать данный вопрос, я понял, что чем «благороднее» фамилия, из которой происходит одаренный, тем он красивее. Евгеника во всей красе. Все видимые мною аристократы были очень яркими в плане внешности и этот факт никак нельзя было объяснить только лишь их благосостоянием, это явно было заслугой более сильной и древней крови текущей вместе с магией в их жилах.

Отсюда и моя претензия к людям, кто был занят в создании фильмов о Гарри Поттере, ведь единственной красивой девушкой в этой саге можно было признать лишь Эмму Уотсон, остальные же были так себе, на любителя, скажем так.

Дора тоже была очень красивым ребенком и не выбивалась из общей статистики, но в её случае вообще некорректно о подобном размышлять и ставить её в один список с другим одарёнными. У метаморфов нет истинного облика, они могут выглядеть так, как сами того пожелают. Так что стоит только самой Доре определиться с собственным вкусом и определением эталона красоты, как она с лёгкостью примет желанный облик. Мда… Всё же это очень впечатляющий дар.

Ещё когда мы только узнали о наличии у нас таких примечательных соседей, дед отыскал в нашей библиотеке всю литературу, в которой имелась хоть какая-то информация о метаморфах, но её оказалось до прискорбного мало. За всю историю ведения летописи и сохранившихся записей об этом уникальном даре, известно только о двух родах, у кого изредка рождались волшебники обладающие им. Итальянский род Инкостанте, который стал одной из первых жертв разбушевавшейся инквизиции и был полностью уничтожен в тринадцатом веке, а также Блэки, род, который берёт своё начало из Римской империи и пришедший на Оловянные острова в четвертом веке нашей эры, правда звались они тогда Неро, что в принципе те же Блэки, то бишь Чёрные. Но разговор сейчас не о древней истории этого рода, а о том, что этот дар считался Церковью и Ватиканом воплощением мерзости. Инквизиция была убеждена, что только слуги дьявола могли менять свой облик и соответственно это побуждало их на непримиримую войну с этими отродьями Сатаны — метаморфами.

Вот и выходит, что на данный момент в Европе только у Блэков должна была находиться подробная литература об особенностях и возможностях метаморфов. Уж они-то явно должны были разведать всё о даре, который изредка всплывал у их родичей. Из того же, что имелась у нас из информации заслуживающей доверия об этом даре, так это то, что они могут принимать облик магических созданий и различных тварей, копируя и используя их волшебные способности, а также возможность подделывать ауру и придавать ей вид любого видимого им ранее разумного. К слову, именно из-за последнего их так остерегаются в волшебном мире. Со способностью перенимать не только облик, но и ауру любого одаренного, метаморфы являются просто прирождёнными ассасинами и шпионами, ведь большинство поместий защищены от проникновения и ориентируются в своей работе на ауру, пропуская сквозь барьеры, только тех разумных, чей слепок ауры внесён в охранный периметр. И на этом достоверная информация заканчивается, а все иные найденные у нас в библиотеке сведения об этих волшебниках, являются всего лишь домыслами.

В общем, о том, каким образом развивать этот дар, у нас нашей семьи информации не было. А ведь со вчерашнего вечера затруднение с будущим обучение и развитием дара Нимфадоры стала как минимум общей проблемой Тонксов и моего деда. Такие вот дела.

До начала завтрака оставалось всего пять минут и я уже собирался постучаться к Нимфадоре в ванную комнату, дабы поторопить, когда она сама подала голос из-за двери.

— Магнус, а ты не знаешь, где мои вещи, в которых я вчера попала к Вам домой? Хочу переодеться, не в ночнушке же мне завтракать идти?

Оглядев комнату, я очень быстро обнаружил её платье, которое лежало аккуратно свёрнутым на прикроватной тумбочке. Взяв платье, я передел его Доре через слегка приоткрытую ею дверь в ванную, куда легко смог протиснуть свою руку с её нарядом и который был мгновенно вырван у меня из рук, после чего дверь резко захлопнулась.

К завтраку мы успели спуститься буквально секунда в секунду к его началу, где увидели за столом деда и родителей Доры. А спустя мгновение я мог лицезреть картину повисшей на шее у своей матери Нимфадоры. Но основное моё внимание было привлечено к моей новой посадке за столом. На привычном для себя месте я не обнаружил приборов и если следовать логике, то два сервированных места по правую руку от Гюнтера, были предназначены нам с Дорой.

Сел я естественно ближе к деду, оставив крайнее место для, всё ещё пребывающей в объятьях матери, Доры.

Когда же в нашей столовой вновь навели порядок, а одна гиперактивная девочка расположилась за столом справа от меня, слово взял дед.

— Доброе утро, Нимфадора. Меня зовут Гюнтер Генрих Штраус и со вчерашнего вечера я валяюсь твоим крёстным отцом. С Магнусом, как я вижу, ты уже успела познакомиться и поладить, а значит теперь мне нужно представить твоим родителям своего внука, — И переведя свой взгляд на чету Тонкс, дед продолжил, — Позвольте представить Вам моего единственного кровного родича — Магнус Рагнар Ларссон. А это внук, как ты уже мог догадаться, родители моей крестной дочери, Эдвард и Андромеда Тонкс.

После слов Гюнтера, я удостоился пристального, оценивающего взгляда от Андромеда и более теплого, радушного от Эдварда.

— Очень приятно, — С лёгкой улыбкой, без каких-либо попыток скрывать своё истинное отношение к этой семье, выразил я свою радость от обретения новоявленных родственников.

Изучающий и подозрительный взгляд Андромеды, обращённый ко мне, никуда с её холодного выражения лица не исчез, но ответные слова в отношении себя, я от неё всё же услышал.

— Очень приятно, Магнус. / Очень приятно, — Прозвучал слаженный ответ родителей Нимфадоры.

— Ну а раз все познакомились, то теперь мы будем завтракать. Обсуждение произошедшего вчера и как нам теперь жить дальше при сложившихся обстоятельствах, обговорим уже после того, как утолим голод, — И подавая пример всем находящимся за столом, дед потянулся к блюду с тушеными овощами из которого стал накладывать их себе в тарелку, после чего добавив к ним свои любимые жаренные баварские колбаски, приступил к завтраку.

Двадцать минут за