Плацдарм в сарае - Михаил Антонов

задачу, но впредь уведомляй меня о подобных финансовых операциях. Где сейчас буксир?

— На внешнем рейде у дальней орбиты, в автоматическом режиме. Могу отдать команду на приближение к станции.

— Не надо. Передай мне коды доступа — я проведу небольшую модернизацию и сразу отправлю его в систему «Омега-9». А ты возвращайся к производственным задачам. Спасибо за службу.

Когда заместитель ушёл, я задумался. Изначально я планировал оснастить буксир такой же шпионской системой, как на «Грифоне», но дефицит средств заставил пересмотреть планы. Такое оборудование обошлось бы в целое состояние, поэтому я решил оставить «Грифон» для хакерских операций, а буксир пусть работает в автономном режиме — таскает грузы и следует за мной по маршруту.

Да, топливные расходы возрастут, но это всё равно дешевле, чем тратиться на шпионские модули.

По большому счёту, на станции мне больше нечего было делать. Пора отправляться в сектор «Омега-9» — за новым трофеем. Облачился в скафандр и пошёл к причальной палубе.

— Тёма, повтори, пожалуйста, заказ лития.

— Две тонны?

— Да, две. И посмотри, как можно добавить в лицензию пункты о продаже вооружений, демонтированных с повреждённых кораблей.

— Принято.

Подлетев к новому приобретению, стал с интересом его осматривать. Космический буксир висел в пустоте. Его корпус, покрытый слоями облупившейся термозащиты и заплатками наварного металла, с большой, немного выцветшей маркировкой «МБ-1121». Форма — угловатая, утилитарная, без изысков: массивные фермы каркаса, усиленные распорками, гигантские узлы крепления для буксировочных тросов и магнитных захватов.

Основные двигатели — три массивные конструкции, каждая размером с небольшой шаттл, торчали из кормы. Их сопла, покрытые слоем нагара, всё ещё хранили следы былых сверхмощных импульсов — когда-то они таскали астероиды и орбитальные станции. Тормозные двигатели, встроенные в бока корпуса, напоминали батарею пушек — короткие, толстые, с рваными рёбрами теплоотводов. Они работали на пределе, компенсируя инерцию груза, который мог бы разорвать любой современный буксир. А маневровые двигатели — десятки реактивных сопел разного калибра — покрывали корпус, как сыпь, каждое со своей историей ремонтов и переделок.

— Да, этот буксир — настоящий монстр.

— Тёма, ты получил доступ к буксиру?

— Артём, буксир под полным контролем. Я уже провёл быструю диагностику — все системы корабля исправны. Можем отправляться.

— Замечательно. Тогда давай разгоняться.

«Грифон» ушёл в прыжок, следом за ним последовал и буксир. Перемещение в сектор Омега-9 прошло штатно, без каких-либо происшествий. Буксир чётко следовал за нами, когда мы направились к минному полю, окружающему огромное Кладбище кораблей.

В этот раз проход нужно было расширять ещё больше — из-за габаритов буксира. Пройдя все четыре слоя минных полей и углубившись, я заметил нечто исполинских размеров. Передо мной из тьмы космоса выплыл настоящий левиафан — дредноут корпорации «Доптрон», некогда гордость флота, а теперь мёртвый исполин, застывший в вечном дрейфе.

Металл его брони был покрыт глубокими шрамами — следы от ядерных взрывов чернели, как оспины, оставляя после себя оплавленные кратеры с застывшими потоками расплавленного сплава. В нескольких местах зияли пробоины от туннельных боеприпасов. Края этих дыр были оплавлены, а внутри виднелись оборванные кабели и перекрученные балки, будто кости, сломанные в жестокой схватке.

Борта дредноута были исчерчены длинными, рваными шрамами — это работа термоядерных торпед. Взрывы не просто пробивали броню, а выжигали целые секции, оставляя после себя оплавленные пустоты, где когда-то экипаж боролся за живучесть. Одна из таких торпед, судя по всему, угодила прямо в ангар: его огромные створки были вывернуты наружу, словно когти мёртвого зверя, а внутри чернела пустота, усеянная обломками истребителей.

Ни огней, ни признаков энергии — только холодная, безжизненная громадина, медленно вращающаяся в пустоте. Сканирование показывало, что атмосферы внутри нет уже десятки лет, а те немногие уцелевшие отсеки давно превратились в ледяные склепы. В некоторых местах корпус был разорван так, что виднелись внутренние палубы — словно анатомический разрез, обнажающий рёбра и позвоночник мёртвого колосса.

Несмотря на разрушения, в очертаниях этого корабля всё ещё угадывалась былая мощь. Огромные башни главного калибра, хоть и покосившиеся, всё ещё смотрели в пустоту, словно ожидая команды на залп. Мостик, частично разрушенный, но сохранивший форму, напоминал череп с пустыми глазницами иллюминаторов. Даже сейчас, спустя восемьдесят лет после последнего боя, этот дредноут внушал трепет — не только своими размерами, но и той яростью, с которой он был уничтожен.

На буксире имелись четыре буксировочных троса с захватами усиленной мощности. Процедура захвата дредноута в принципе не отличалась от того, что мы делали на «Грифоне», с одним лишь отличием: захваты на концах тросов были оборудованы маневровыми двигателями, что значительно ускоряло процесс фиксации объекта.

Тёма сообщил, что всё готово к возвращению на планету Фатх, и мы двинули в обратный путь.

Выйдя из прыжка, я сразу заметил неладное: буксир с транспортируемым дредноутом резко вырвался вперёд. Мне пришлось отдать команду на ускорение и начать преследование кораблей.

Несмотря на исполинские размеры и мощные тормозные двигатели буксира, процесс торможения проходил тяжело. Слишком уж большой «кусок» я собрался откусить.

Меня начали вызывать диспетчерские службы мониторинга пространства — не только станции, где располагалось моё предприятие, но и другие, включая планетарные службы. Признаюсь, я немного нервничал и игнорировал входящие вызовы, пока не получил сообщение от искина:

— Процесс торможения под контролем. Корабли выходят на разрешённую скорость.

Только тогда я ответил диспетчерам. К тому моменту они уже поняли, что ситуация стабилизировалась, но всё равно отчитали меня за опасные манёвры. Я извинился и пообещал в следующий раз быть аккуратнее.

Появление в системе такого гиганта произвело куда больший эффект, чем моё прошлое прибытие. К нам слетелись не только станционные службы, но и планетарные патрули.

В момент приближения к станции Тёма вывел на мой интерфейс сообщение от Министерства обороны — с предложением заключить сделку.

Министерство обороны мира Фатх

Уважаемые оружейные корпорации и технические предприятия!

В условиях возрастающих угроз на границах мира Фатх и усиления обороноспособности государственных предприятий, ведущих деятельность во Фронтире, Министерство обороны мира Фатх объявляет о запуске специализированной программы по восстановлению и модернизации вооружения, снятого с кораблей повреждённых, вышедших из строя или технически устаревших.

— Тёма, а много на станции подобных предприятий, как «Звёздный Утиль»?

— Артём, на станции есть как минимум шесть предприятий, занимающихся утилизацией и переработкой. По сведениям из открытых источников, указанные предприятия не занимаются переработкой объектов военной промышленности. Замечу, что Министерство войны мира Фатх заключило контракт по демилитаризации сектора Омега-9 только со «Звёздным Утилем».

— Сдаётся мне, что запущенная специализированная программа задумывалась конкретно под нас. Есть мнение, что вояки хотят отмыть кредитов через нас.