Владимир, сын Волка (СИ) - RedDetonator

Глава одиннадцатая

Дорога без возврата

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, район Шашдарак , здание ХАД, 27 ноября 1983 года*

— Рассказывай, — потребовал полковник госбезопасности Гаськов.

— Я обсудил интерпретацию результатов с Игорем Евгеньевичем — он получил всю необходимую информацию, — ответил ему Директор. — С моей стороны всё выполнено безукоризненно.

— Но почему так мало годных кандидатов? — нахмурил брови полковник и налил себе чаю.

— Критерии отбора были очень строгими, — пожал плечами Директор. — Нужны были лучшие — вы получили лучших. Экзаменация настроена именно на это.

Из ста испытуемых на «отлично» сдали тесты лишь 4 человека, а на «хорошо» всего девятнадцать. Остальные заваливались на разных этапах, а двое и вовсе оказались засланными шпионами.

Он беседовал на эту тему с Орловым — это был не результат слишком пристрастного допроса, а настоящие шпионы, которые пришли по рекомендации от некоторых офицеров ХАД, к которым сразу же появились вопросы.

Один из офицеров, полковник Бахрам Сафи, застрелился у себя в кабинете, а двое других, подполковник Камран Хаттак и майор Зармай Хаттак, попытались бежать, но безуспешно.

Сейчас эти двое сидят в казематах и выкладывают сведения о способах передачи данных моджахедам — это был очень неожиданный эффект тестирования…

Комиссия пребывает под впечатлением — Директор задействовал всё обаяние Жириновского, чтобы максимально расположить к себе офицеров и психологов.

— Чёрт с ним, — легкомысленно махнул рукой полковник. — Кандидатов хватает — если потребуется, будем набирать из Царандоя и армии. Самое важное, чего мы достигли — генерал-майор удостоверился, что это не блажь и не ерунда. А это даёт основания надеяться, что методике будет дан ход. Придётся подождать — возможно, несколько месяцев, прежде чем механизм прокрутится и нам позволят действовать дальше. А может, всё пройдёт гораздо быстрее, если комиссия не будет копошиться…

Комиссия уже улетела в Москву, собрав максимум информации — возможно, методику украдут и кто-то напишет несколько научных работ на её основе, а возможно, КГБ не захочет делиться этим ни с кем.

«Владимир прав — это, в каком-то смысле, оружие», — подумал Директор.

— Как получим «добро», отдел повышения квалификации начнёт работу, — сообщил Гаськов. — Геннадий станет его начальником, а ты, Володя, будешь постоянным консультантом. Придётся тебе поработать на двух работах…

— Это не проблема, Константин Эдуардович, — заверил его Директор. — Работы не боюсь.

— Это правильно — бояться не надо, — улыбнулся тот. — Есть какие-нибудь пожелания? Может, переселить тебя в отдельную квартиру?

Как обмолвился Орлов, позиции полковника в представительстве КГБ существенно укрепились — теперь он не один из множества, а заметная личность. Соответственно, может он теперь заметно больше.

— Не откажусь, — кивнул Директор.

— Будет тебе отдельная квартира, — пообещал Гаськов.

Отказ мог быть рассмотрен, как оскорбление, поэтому Директор не стал — полковник, судя по всему, чувствует себя обязанным ему, поэтому пытается избавиться от этого неприятного ощущения доступными способами.

— Если что-то будет нужно — обращайся к Орлову, — сказал полковник. — Но помни, что нам нужно, чтобы отбор кандидатов проходил без сбоев и накладок — всех, кого мы отобрали, будут отправлять в Балашиху. Тех четверых, которых ты признал особо перспективными, на полный курс — если они пройдут экзамены, а остальных на спецподготовку.

«Полный курс» — это не полноценное образование в высшей школе КГБ, то есть, пять лет, а лишь три года, как для действующих офицеров. «Спецподготовка» же — это полгода, достаточные, чтобы обучить основам.

Директор подробно растолковал интерпретацию результатов тестов: те четверо, в отличие от большинства, имеют все предпосылки, чтобы успешно завершить курс и вернуться в Афганистан компетентными госбезопасниками.

Как он уже установил, кандидаты в ХАД набираются из числа дехкан и батраков — КГБ даже не рассматривает представителей племенной знати, членов семей религиозных деятелей, а также людей с родственными связями в Иране и Пакистане.

А теперь, если всё получится так, как задумано, все кандидаты будут подвергаться строгому отсеву, что просто неизбежно улучшит качество кадрового состава, что весьма благоприятно скажется на эффективности работы ХАД.

Это один из шагов, ведущих к главной цели — «афганизации» войны…

Директор не питал иллюзий: у него недостаточно влияния и полномочий, чтобы как-то изменить исход этой войны, но он может сделать хоть что-то.

У кого, в перспективе, достаточно полномочий — это у полковника Гаськова.

«Теперь-то он прослыл умным и перспективным…» — подумал Директор.

— И давай, всё-таки, не забывай о своей деятельности — у нас слишком мало переводчиков с дари, чтобы разбрасываться ими направо и налево… — напомнил ему Константин Эдуардович.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, район Шашдарак , здание ХАД, 4 декабря 1983 года*

— Собирайся! — ворвался в кабинет Директора майор Орлов.

— Хм… — хмыкнул Директор. — А что случилось?

— Нет времени объяснять — нужно срочно ехать! — махнул рукой Геннадий. — По дороге объясню! И оружие возьми!

Он вылетел из кабинета и убежал куда-то, а Директор начал собираться.

Вероятно, случилось что-то плохое или важное, а может, важное и плохое — это ему предстоит выяснить по дороге.

«Оружие нужно взять…» — подумал он.

Он направился в оружейное хранилище, где продемонстрировал своё офицерское удостоверение и дождался выдачи своего АКМ.

Изначально, когда он служил в бюро переводов, за ним был закреплён новый и блестящий оружейной смазкой АКС-74У, но после перевода в здание ХАД, за ним закрепили АКМ из местного «оружейного фонда».

Закрепив на поясной ремень тяжеленный подсумок с четырьмя магазинами к АКМ, Директор повесил автомат на плечо и пошёл на выход из здания.

— Так что случилось? — спросил он у ожидающего его Орлова, тоже уже экипированного.

— Срочный выезд — надо съездить и допросить ценного пленного, — ответил тот, запрыгивая на БМП-2Д. — Заскакивай — поедем на броне.

— А чего его не привезти в Кабул? — задал Директор резонный вопрос.

— Да он сдохнет по дороге — не мобильный ни черта, — ответил Орлов, а затем склонился к нему и заговорил тихо. — Есть приказ полковника — тебя нужно повышать. Съездишь пару-тройку раз на боевые выезды, переведёшь всё, что нужно, а там и капитанское звание…

Как понял Директор, это даже не обсуждается — полковник хочет «приподнять» его, чтобы укрепить свой авторитет, а также обеспечить его лояльность.

— Я тебя понял, — кивнул Директор и забрался на броню БМП-2Д. — А куда едем?

— В кишлак на северо-западе от Кабула, — ответил Орлов. — «Омега» взяла там группу моджахедов и ожидает нас — среди пленных есть очень важный дух, с которым нужно обстоятельно побеседовать, пока он не подох. Но мы едем как дополнительный балласт — это броня мотострелков, которые возьмут кишлак под контроль, до полного прояснения обстоятельств.

— А если он подохнет до того, как мы приедем? — уточнил Директор.

— Тогда это будет твой первый боевой выезд, что обязательно зачтётся, — пожал плечами Орлов.

Всего в колонне две БМП-2Д и один БТР-70. Это сразу же вызвало опасение у Директора, потому что ему известно, что моджахеды склонны устраивать засады на небольшие колонны.

«Только вот у нас бронетехника, с высокой огневой мощью, поэтому могут и не рискнуть», — попытался он себя успокоить.

Он стремился в штаб 40-й армии, как раз, чтобы никогда не покидать Кабул, но вот он уже на втором выезде…

«Тревожная тенденция», — подумал он и улыбнулся своей мысли.