Оторва. Книга пятая - Ортензия

— Девочка, как себя чувствуешь?

Вот, чёрт, так она ещё и ко мне обращалась и при этом левой рукой шарила по запястью.

И что там искала? Навела резкость и обратила внимание на белый халат, наброшенный на серое, невзрачное платье, а скосив взгляд на лобовое стекло увидела Иннокентия Эдуардовича с пиджаком водителя следующего за двумя чудиками, которые двигаясь на полусогнутых, волокли носилки с бренным телом.

Надо же, что значит прошлый век, у них даже каталок нет, складывающихся, ручками таскают. Мелькнула мысль подкинуть сие произведение. Патент оформить. Это же озолотиться можно, сколько скорых по городам катается. Вспоминать будут добрым словом.

Мы для Мишкиного автобуса, тоже такой озаботились, после одной страстной попойки. Женька Скоробогатов звёздочку обмывал, а так как поздравления получал в разных компаниях, то с нами на природу приехал уже расчувствовавшимся.

Посидели, отдохнули, пора ехать, к тому же Мишкин друг, которого уговорили трезвым водителем поработать, на смену опаздывал, а виновник торжества лыка не вязал. Женька весил два центнера, а привести его в сознание не удавалось. Волоком тащили. Порвали на нём и куртку и рубашку, пока в автобус запихнули. Вот тогда и встала дилемма, надыбать каталку для подобных мероприятий. Мишка её у главврача приобрёл какой-то районной больницы, и я её рассмотреть успела во всех деталях. Так что вполне уверена, рисунок воспроизвести смогла бы.

— Девочка, посмотри мне в глаза.

Господи, сколь ж мне ещё в девочках ходить?

Перевести взгляд не успела, резко откидывая голову назад, потому как эта красавица с бородавкой снова сунула мне под нос нашатырь.

— Какого чёрта, — едва на Великом и Могучем не дала определение её действиям.

— Смотри мне в глаза.

А в следующее мгновение у меня перед носом возник медицинский молоточек.

— Голову держи прямо и следи только глазами, — сказала дамочка и повела инструмент в сторону.

— Ещё на рефлекс сухожилий проверьте, — я отвела рукой молоточек и выпрямилась в кресле, — я здорова, больного уже уволокли. Лучше её проверьте, — я кивнула на мымру, — у неё даже взгляд странный.

Женщина на моё замечание отреагировала по-своему. Убрала инструмент в открытый ящик и достала оттуда продолговатую колбу с иглой на конце, и словно разговаривая сама с собой, пробубнила под нос:

— Немотивированная агрессия. Учащённый пульс. Сильное потоотделение. Явные последствия шокового состояния. Сейчас укольчик сделаем, и станет легче. А потом отнесём тебя в приёмное отделение и посмотрим более тщательно.

— Какой укольчик? — сразу вызверилась я. — Да что ж вы все хотите меня уколами заюзать. Что вам от меня нужно? Я чувствую себя отлично и не надо меня никуда нести и осматривать.

Она меня не услышала. Достала склянку, прямо через крышку протолкнула иглу внутрь и стала набирать жидкость в шприц, при этом приговаривая:

— Всё хорошо деточка, ты не бойся, это совсем не больно, — она выпрямилась и улыбнувшись, добавила, почти ласково, — развернись аккуратно и подставь ягодицу.

Из-за спины докторши высунулись любопытные рожи комсомольцев и комсомолок, а у открытых дверей автобуса нарисовалась два мента, причем один с погонами старшего лейтенанта.

И я, ага, вот прямо сейчас и здесь начну демонстрировать свою голую задницу. Так ей тараканы мозг не просто выели, деточку нашла трёхлетнюю.

Второй мент, в звании лейтенанта, в это время обошёл автобус, внимательно его осматривая, а потом крикнул напарнику:

— Фара разбита, имеется вмятина на правом крыле и видимые повреждения. На лицо остаточные явления аварии и тайное сокрытие с места преступления.

Какая манера исполнения. Я аж заслушалась. Докторша тоже отвлеклась на ментов, забыв про меня, что порадовало. Может не вспомнит, для кого шприц приготовила и бахнет его лейтенанту после такой речи. Ну а что, суетливо-бессвязный текст. Сразу видно, что чувак нервный и в полном неадеквате.

Тут и старлей поднявшись на ступеньку и окинув взглядом пассажиров, подал голос:

— Где водитель автобуса?

Комсомольцы, в отличии от меня, вероятно с интересом наблюдавшие за перемещением тела на носилки, дружно загомонили. Не совсем внятно, но из общих фраз старшему лейтенанту стало ясно, что тот, кого он ищет, снова ударился в бега, но на этот раз по уважительной причине. И докторша подтвердила диагноз, из которого следовало, что виновному в данный момент предъявить ничего не получится, а тем более, впоследствии.

Он, поправив фуражку, на несколько секунд задумался, а потом, видимо сообразив, что в автобусе необычные пассажиры, спросил:

— А вы кто? Куда едете?

В ответ мгновенно полетел хор голосов и старлей кивнув слез со ступеньки на асфальт. К нему тут же подскочил исследователь остаточных явлений.

— Ну, что? Составляем протокол, опрашиваем свидетелей, автобус на штраф площадку?

— Та постривай, — старлей снял с головы фуражку, достал носовой платок из кармана и, вытерев лоб, сказал, — у водія, ймовірно серцевий напад, ще добре без аварії до лікарні дотягнув. А якщо його госпіталізують, то навіщо цей геморой наприкінці другої декади? Та й комсомольці їдуть на військово-патріотичний зліт. Автобус він збирався ставити на стоянку. Хочеш догану отримати з невідповідністю за зрив такого важливого заходу? Мінус тринадцята та у відпустку у лютому? Збігай краще дізнайся у лікарів у якому він стані і якщо його до лікарні кладуть, тоді думатимемо. Там, бачив старша з ними, відвеземо до району. Нехай у них голова болить. Їхня єпархія. Або водія дадуть, або автобус. А нам там нічого робити. Вже опівдні, обід незабаром(1).

Какой интересный язык. Просто шедеврально. Нечто похожее на старославянский. Думаю, если бы записать этот текст на бумажке, там и твёрдый знак в конце каждого слова присутствовать будет. И ни хрена непонятно. Хотя, что греха таить, приблизительно сообразила, о чём старлей втирал молодому, а язык этот, вероятно, использовал как шифровку, чтобы больше никто ничего не разобрал.

Правда, не всё так однозначно. Почему мент решил, что у водилы геморрой, хотя врачиха внятно заявила — сердечный приступ, не совсем ясно. Понятное дело, болезнь дальнобойщиков, но всё равно вывод странный. Но самое главное, им совершенно не до нас, что особенно порадовало. У них на тринадцать часов из-за какой-то старой обиды забита стрелка с Лютым, вполне возможно местным авторитетом. Вот только где, это как шифровка в шифровке: не за баром. А то я не догадалась, что у ребят трубы горят и им пивка срочно надо. И где они его пить будут? Разумеется в баре, но какой слог. Сама бы туда пошла, стресс снять, под