Дебиземия - Валерий Александрович Пушной

очень долгий, на зависть многим. Как же тебе удастся? Может, больше ловить не будут?

– Будут, – седовласый шевельнул всеми морщинами на лице. – Больше ста пятидесяти лет будут.

– И пока тебя будут ловить, невиновных станут пожирать крысы-каннибалы? – насупился Малкин, догадываясь, какой прозвучит ответ, но где-то в глубине души надеялся услышать другие слова.

Однако надежда не оправдалась.

– Конечно, – безразлично ответил терр с черными с проседью волосами. Его цепкий колющий взгляд въедался в Ваньку. Если бы этот взгляд мог источать огонь, он бы испепелил парня. Терр определенно знал о Малкине такое, о чем Ванька сейчас даже не догадывался. Явно знал, что должно произойти, и хотел остановить человека. Однако ему это было не по силам.

Малкин ощущал, как его мозг начинал вскипать и давить на череп, словно рвался наружу:

– И много таких, как Тукан, бросят каннибалам за сто пятьдесят лет? – Ванька сел напротив Бата и неспокойно двинул руками по крышке стола. Пальцы судорожно сжались, будто вцепились в горло терра.

– Много, – равнодушно ответил седовласый, наблюдая за ерзанием рук Малкина по столешнице. – Никто не считал. Кому нужно считать неудачников и слабаков? Везде и все решают монеты, предательство и жестокость. Это три составляющие величия и могущества сущего. Мир стоит на том. И никто не поколеблет оных истин, они вечны.

– Ничего вечного нет! Все рушится и превращается в прах! – резко, как острым тесаком, отрубил Ванька. – Но пока фарандоиды спасают тебя. Из-за них все вокруг врут, называют других твоим именем.

– Вовсе нет, – на одной ноте выдал Бат Боил. – Просто меня нельзя убивать. Если меня убить, тогда следует придумать нового Бата, а зачем, когда я уже есть. Без меня невозможно жить. Надо же кем-то пугать друг друга, чтобы оправдывать собственную кровожадность и предательство? Хороших деби нет. Каждый готов сожрать себе подобного. И Фарандус не лучше меня. Однако никто не станет пожирать самих себя. Никто. Лучше пусть убивают Бата Боила. Хотя бы мысленно. Это им, даже самым никчемным, придает уверенности в своих силах.

– Но Тукана убили не мысленно, а наяву, – возмутился Ванька, сведя рыжие брови к переносице.

– Такой пустяк, – брезгливо покривил губы Бат Боил и поправил пальцами жабо, – кому жалко какого-то Тукана? Можно убить много тысяч туканов, чтобы приблизиться к желаемому. Всегда есть те, кто режет и кого режут! А режут всегда тех, кто позволяет резать себя!

– Твои принципы – это принципы терра, Бат Боил, – парировал Малкин и тряхнул головой, будто отбросил прочь его слова. – Я не терр и твоих правил не приемлю. Хотя слышал, главное правило терра – убей того, кто не принимает твоих принципов. Ты хочешь убить меня? – спросил в лоб, посмотрел прямо в глаза и заметил, как в зрачках седовласого и черного с проседью вспыхнул зловещий огонь. – Не опасаешься недовольства преза Фарандуса за то, что убьешь посланца к нему?

Бат Боил скучно посмотрел поверх головы Малкина, мимо Сашки, стоявшей у того за спиной, и не ответил на вопрос. Лишь холодно предупредил:

– През Фарандус не обрадуется, когда узнает, что ты убил надзорных магов и чудр. Он бывает очень жесток. Еще неизвестно, что для тебя лучше: встретиться с ним или избежать встречи. Маги долго и кропотливо создавали чудр для Фарандуса. С их помощью през намеревался установить новый миропорядок, в нем всегда прав тот, у кого сила. А ты одним махом все разрушил.

– Я никого не убивал, – воскликнул Малкин, раздраженно смахивая с плеча назойливую муху.

Она отлетела к окну, села на стену, проползла зигзагом по неровным камням и отвалилась. Опираясь на крылья, прожужжала над столом и снова закружилась над Ванькиной головой. Бат Боил в три взгляда проследил за нею, зачем-то еще дальше отодвинул от себя глиняную кринку с остатками молока и проурчал:

– Но ты явился причиной.

Ванька отмахнулся от мухи. За окном услышал фырканье лошадей, подумал, что пора уже взглянуть на жизнь за стенами. Выразительно чиркнул взглядом по Раппопету, подталкивая к окну. Но Андрюха не понял, состроил гримасу недоумения и переступил ногами по полу. Малкин разочарованно вздохнул и ответил Бату Боилу:

– Про причину не знаю. Но вот то, что мы невольно спасли Фарандуса, это точно. Ведь маги собирались уничтожить его, чтобы установить власть Четверых. Это был бы их миропорядок, а не его.

– Допустим, но поверит ли в это Фарандус? – Бат Боил пожатием плеч выразил сомнение, а двое сбоку от него повторили его движения и дополнили их кивками голов.

– Поверит, если он умный, – понизил голос Малкин и опять отмахнулся от кружившей над ним мухи.

Три взгляда Бата Боила поймали ее в перекрестье и не выпускали до того момента, пока она не села на столешницу. Ухватила передними лапками крошку хлеба. После этого седовласый с удивительной для старика быстротой вскинулся и резво прихлопнул муху ладонью. Оторвал руку от столешницы, смахнул с ладони прилипшие крошки хлеба. Заскорузлыми пальцами подцепил приконченную муху, бросил себе под ноги на земляной пол. Поднял злые глаза на Ваньку, выговорил:

– Миром никогда не управляют умные, миром всегда управляют сильные. А умные служат сильным.

Малкина покоробило от недоброго взгляда, и он упрямо надавил:

– Если бы было так, тогда бы в мире главенствовали твои принципы!

– Именно так и происходит, – вступил в разговор средний, черноволосый с проседью. – Они главенствуют. Ты очень наивен, если не видишь этого, – в монотонном голосе слышалась обидная издевка.

Ваньку неприятно кольнула эта издевка. На его месте Рап-попет понес бы сейчас по кочкам, да и Лугатик запетушился бы. Но Малкин не сорвался, он знал, что раздражительность и злость не всегда хорошие помощницы. Он уже был резковат, но не ощутил, что это помогло ему, понимал, сдержанность могла обуздать ожесточение и нетерпимость. Потому выровнял голос и спокойно спросил:

– В таком случае зачем нужны терры, если мир уже живет по их принципам?

– Чтобы ни у кого не возникала мысль – поменять правила, – сказал седовласый и поправил на лбу красную повязку.

– Но я-то здесь при чем? – удивился Ванька. – Для чего тебе нужен мой верительный свиток?

– Ты опасен для меня! – проговорил черноволосый с проседью, въедаясь в Малкина неприятным взглядом. – Так же опасен, как оказался опасен для надзорных магов и чудр.

– Полная чушь! – привстал со скамьи Ванька, опираясь ладонями на столешницу. – Я никому не опасен. И при чем тут верительный свиток? – снова сел, озадаченно повел глазами по трем лицам.

Средний, с проседью в волосах, постукивая пальцами правой руки по тыльной стороне левой ладони, выговорил:

– Он дает тебе возможность