Позывной "Князь" - Лев Котляров

вспомнишь. У нее платье было с таким вырезом, что мужская половина гостей себе косоглазие заработали. Потом, наверное, пару недель это обсуждали в узких кругах.

— Что-то такое припоминаю, — соврал я.

Мне стало не по себе. Что получается? Мы дружили долгое время, потом она решила выйти замуж, я явился с какой-то девицей. Что тут такого-то?

И тут на меня обрушился водопад эмоций. Горло перехватило спазмом даже в глазах на мгновение померкло. Память Владимира решала дать мне подсказку.

Дина была в меня влюблена!

А мой приход на церемонию, да еще в такой компании… Некрасиво вышло. Не удивительно, что она так себя ведет.

С другой стороны, это совершенно не объясняло, почему она рылась в бумагах. Какая для тут-то причина?

Я остановился, и, не говоря ни слова, пошел обратно на винодельню. Лерчик удивленно проводил меня взглядом, а потом двинулся следом. Впрочем, он остался болтать с Сергеем, учтиво предоставив мне возможности поговорить с Диное наедине.

Распахнув дверь кабинета, я замер на пороге и сложил руки на груди. Сейчас я твердо намерен выяснить правду.

Затолкав эмоции Владимира подальше, я посмотрел на амазонку и сказал:

— Все в порядке с документами?

— А с чего ты вдруг решил, что они меня интересуют? — огрызнулась она, убирая бумаги за спину.

— Дина, — спокойно сказал я. — Сейчас я очень хочу разобраться во всех делах и помочь отцу. Ты со мной?

— Я и так тут работаю, что ты еще от меня хочешь?

— Правду.

Она поджала губы и уткнулась в ровные ряды папок в шкафу.

Нет, так дело не пойдет. Я решил действовать с другой стороны.

— Как супруг?

Вопрос застал ее врасплох, она удивленно уставилась на меня и неуверенно произнесла:

— Все чудесно.

— А сын?

При упоминании ребенка, Дина изменилась. Ее глаза вспыхнули радостью, а на губах расцвела легкая улыбка.

— Растет! Марку уже полгода, он очень умный мальчик.

— Я очень рад за тебя. Вижу, как ты сияешь, когда говоришь о них. Скажи мне, — я подошел и взял ее за руки, — почему ты злишься?

Она хотела выдернуть пальцы, но я удержал, сжав их сильнее.

— Ответь мне, пожалуйста.

Дина опустила глаза.

— Не могу.

— Можешь, — мягко сказал я. — Это же я. Доверься мне.

На миг показалось, что вокруг стерли краски, даже ее рыжие волосы померкли. Что же ты такого скрываешь?

— У меня все хорошо. Счастливый брак, прекрасный малыш.

— А отец?

— Плохо. За последнее время очень сдал. Я очень за него переживаю.

— Я могу чем-то помочь?

— К сожалению, нет. Разве обратить время вспять! По-другому старость не отменить, — она, наконец, выдернула руки и обняла себя за плечи.

Обратить время вспять⁈

— Может, нам навестить его? Давно, кстати, его не видел.

— Ты хочешь?

— Почему бы и нет?

Она вымученно улыбнулась и потащила меня на выход.

* * *

— Никита Александрович, как вы поживаете?

Изможденный старик сидел в кресло-качалке, укрытый теплым пледом. Его кожа напоминала пергамент, а из всех волос на голове осталась только жесткая щетка усов под крупным носом. На столике рядом с креслом стояли многочисленные бутылочки с лекарствами и мазями. Вся комната пропахла мятно-спиртовым запахом.

— Не обманывают ли меня глаза? — его смех прошелся по ушам наждачной бумагой. — Ваше высочество! Какими судьбами?

— Решил проведать вас.

— Это дело хорошее. Вот я. Доживаю последние деньки!

— Папа! — Дина подсела к ногам отца. — Не говори так. Ты еще всех переживешь!

— Я тоже так думаю, — тихо сказал я.

— Держись, пап. А мы уже пойдем, — она увлекла меня на выход, — ты, наверное, устал…

— Нет-нет, я рад гостям. Дина очень мне помогает, — он замолк, переводя дыхание, — Марка приводит. Его улыбка так радует меня. Чтобы я без них делал!

— Да, она молодец. Так помогает на винодельне, — сказал я.

Дина тут же поджала губы и отвела взгляд. Я внимательно следил за ее реакцией. Кажется, она, действительно, меняла документы. Но ради чего?

Я повернулся, чтобы бы пожелать Никите Александровичу не вешать нос, но тот уже закрыл глаза и заснул.

— Пойдем уже, — шепнула меня Дина. — Пусть отдохнет.

— А я могу ненадолго остаться здесь?

— Но зачем?

— Давно не был тут. Нахлынули воспоминания, — я развел руками и постарался выдать самую очаровательную улыбку.

— Володь, я не могу тут с тобой остаться. Няня скоро уходит, и мне нужно бежать.

— Я найду выход, не переживай.

— Пожалуйста, не тревожь его. В три придет его сиделка. Буквально через полчаса.

— Хорошо-хорошо. Я быстро. Буквально несколько минут, — я замер возле портрета их семьи.

На нем мать Дины, тоже огненно-рыжая, красивая, статная женщина опиралась рукой на плечо Никите Александровичу. Тогда у него еще были волосы — грива светлых волос. А между ними стояла маленькая амазонка в скромном зеленом платье.

За спиной тихо щелкнул замок двери. Я обернулся, проверить, что Дина действительно ушла. Только этого и ждал.

Бесшумно опустившись на кресло напротив Никиты Александровича, я прикрыл глаза. Мне необходимо снова вспомнить, как я воздействовал магией на хозяйку кафе. Тогда для этого мне пришлось восстановить в памяти момент с дракой в переулке.

Нужно сосредоточиться.

Вдох. Замах.

Рука плавно сгибается в локте и уходит вниз. Веду головой влево — блеск ножа. Медленный выдох.

Сердце гулко ударяется о ребра. Кровь моментально вскипает, и изнутри поднимается волна магии.

Я распахиваю глаза и выбрасываю открытую ладонь вперед.

И тут Никита Степанович дернулся и проснулся.

— Вы еще здесь? — спросил он. — Что с вами такое? Почему вы весь мокрый?

В его голосе не было слышно прежних скрипучих ноток. Я пригляделся, пытаясь найти какие-то изменения в его лице.

— Да-да, задержался на несколько минут, — переводя дыхание, сказал я. — Знаете, воспоминания нахлынули. И жарко у вас тут. Может, окно открыть?

Я подскочил с кресла и быстро отошел от старика. Меня немного потряхивало от напряжения.

Никита Степанович с интересом на меня поглядывал, но потом кивнул и проговорил:

— Тоже люблю вспоминать мать Дины. Она так похожа на Татьяну! — он глубоко вздохнул. — Я до сих пор по ней скучаю.

— Может, вам что-нибудь принести?

Я никак не мог