Безумный барон - Виктор Гросов

мои «безумные» идеи работают, его скепсис заметно поубавился. А в-третьих, скажем так, держать потенциального «шпиона» поближе к себе, на виду, иногда бывает даже полезнее, чем пытаться его вычислить. К тому же, я надеялся, что со временем его лояльность Роду Рокотовых (или, по крайней мере, мне лично) перевесит его лояльность Шуйским. Особенно если я смогу предложить ему то, чего он не найдет у своих прежних хозяев. Например, возможность по-настоящему проявить свои таланты и поучаствовать в чем-то действительно большом. В любом случае, найду его слабости.

— Ратмир, — позвал я его, когда мы остались наедине после очередного «разбора полетов». — Ты — опытный воин. И ты хорошо знаешь свое дело. Я хочу, чтобы ты возглавил мою личную охрану. И занялся обучением моих людей. Не на месяц, а на более долгий срок. Как тебе такое предложение?

Он посмотрел на меня своим непроницаемым взглядом. Помолчал, пожевал губами.

— А что скажет мой господин, барон Шуйский? — спросил он наконец.

— А твой господин, Ратмир, — усмехнулся я, — будет только рад, если его верный союзник, то есть я, будет иметь под рукой хорошо обученную и дисциплинированную армию. Это ведь и в его интересах, не так ли? К тому же, я не прошу тебя присягать мне на верность и забывать о своих прежних обязательствах. Я предлагаю тебе работу. Интересную, ответственную и, смею надеяться, хорошо оплачиваемую. Ну, по нашим скромным меркам, конечно.

Он снова помолчал. А потом коротко кивнул, по-военному.

— Я согласен, барон. Постараюсь оправдать ваше доверие.

Еще бы ты отказался. Сомневаюсь, что Шуйские одобрили бы отказ.

Минус одна головная боль. И плюс один очень полезный человек в команде (по крайней мере, пока).

Следующим на очереди был главный магический советник. И тут тоже особых сомнений у меня не было. Елисей. Наш «штатный маг», раньше боялся собственной тени, а теперь, после наших совместных «магических экспериментов» и успешного «боевого крещения» его «тактических иллюзий» и «мин», ходил с таким видом, будто он как минимум Мерлин в молодости. Его нестандартное мышление (которое я, собственно, сам ему и привил), его готовность к экспериментам, его «совместимость» с моим «магическим стилем» — все это делало его идеальным кандидатом на эту должность. К тому же, я видел, что у него есть потенциал. И я собирался этот потенциал раскрыть.

— Елисей, — начал я вербовку второго члена команды. — Ты хорошо поработал. Очень хорошо. И я думаю, что тебе пора… э-э-э… официально занять должность моего главного советника по магическим вопросам. Будешь отвечать за «исследовательскую работу» в этой области. Получишь доступ ко всем ресурсам, которые у нас есть. И возможность развивать свои таланты. Под моим, так сказать, чутким руководством. Ну как?

Рыжий маг посмотрел на меня своими огромными, восторженными, глазами.

— В-ваше благородие… — пролепетал он, краснея. — Д-да я… я не знаю, что и сказать… Это… это такая честь…

— Честь — это хорошо, — усмехнулся я. — Но я от тебя жду реальных результатов. Так что засучивай рукава, Елисей. У нас с тобой еще много работы. И много «интересных открытий».

Он закивал так энергично, что я испугался, как бы у него голова не отвалилась.

Ну вот. И «научный отдел» у нас теперь есть. Маленький, правда.

И, наконец, третья ключевая фигура в моем «ближнем круге» — начальник разведки и, по совместительству, глава нашей будущей шпионской сети. Тут пришлось немного подумать. Нужен был человек молодой, толковый. Наблюдательный, смекалистый, неболтливый. И, конечно же, абсолютно преданный. Я перебрал в уме всех, кто проявил себя в недавних событиях. И остановил свой выбор на Тимохе, одном из тех подростков, которые отчаянно сражались у перевала. Он был невысоким, щуплым, но с хитрыми и умными глазами — этот парень далеко пойдет. К тому же, он проявил недюжинную смекалку и храбрость во время разведки перед битвой, и его донесения были всегда точными и по существу.

Я позвал его к себе. Он вошел, смущаясь и переминаясь с ноги на ногу, как нашкодивший школьник.

— Тимоха, — да-да и к третьему члену своей банды я подкатил с простейшим заходом. — Ты — парень толковый. И глаза у тебя зоркие, и голова на плечах есть. Я хочу поручить тебе очень важное дело. Очень секретное и опасное.

Он посмотрел на меня с любопытством.

— Какое, ваше благородие?

— Я хочу, чтобы ты собирал сведения, — сказал я, понизив голос. — О наших соседях. О том, что происходит за пределами наших земель. И о тех самых «Хозяевах», о которых мы тут недавно услышали (ох уж эти слухи, все в замке про все уже знали). Кто они такие, чего хотят, где их искать. Ты будешь моими глазами и ушами. Создашь, скажем так, небольшую группу таких же толковых и надежных ребят, как ты сам. И будете вы лазутчиками. Как тебе такая работа?

Тимоха сначала опешил. А потом в его хитрых глазах зажегся такой огонек, что я понял — не ошибся. Этот парень был рожден для такой работы.

— Я… я справлюсь, ваше благородие! — сказал он с неожиданной радостью в голосе. — Не подведу!

Ну что ж. И «внешняя разведка» у нас теперь тоже имеется. Пусть пока и в зачаточном состоянии. Но лиха беда начало.

И вот, когда мой «ближний круг» был сформирован, я провел с ними первое, так сказать, «оперативное совещание». Мы собрались в той же комнате, где я принимал леди Веронику. За тем же столом, над той же картой. Только теперь нас было четверо. Я, Ратмир, Елисей и Тимоха.

Мы обсуждали планы по дальнейшему укреплению Рода. Анализировали ту скудную информацию, которую удалось выудить из пленных. Строили догадки о том, кто такие эти «кукловоды» и чего от них ждать. Говорили о наших сильных и слабых сторонах. О том, что нам нужно делать в первую очередь.

И в этих диалогах (а мы иногда и спорили, потому что я не хотел, чтобы они были просто «одобрямсами»), я видел, как раскрываются характеры моих новых соратников. Ратмир — суровый, прямолинейный, надежный воин. Елисей — немного наивный, но талантливый и жаждущий знаний маг-«изобретатель». Тимоха — хитрый, наблюдательный и удивительно сообразительный для своих лет «шпион».

Жизнь в замке, тем не менее, шла своим чередом. И моя, так сказать, «личная жизнь» тоже не стояла на месте. Победа над Волконским сделала меня героем в глазах моих