Призови меня тихо по имени - Макс Крынов

планы по ремонту, и я обещаю отстроить уютный дом, который не будет портить вид города.

Есть ли у нас знакомые архитекторы? Есть ли копии документов владения или другие завещания? Есть ли другие родственники? Были ли у меня конфликты с тетей до этого судебного процесса? Даже наш ранг узнал.

— Зачем ему дом? — спрашивала разошедшаяся женщина, и судья ее не одергивал. — С двумя сотнями серебряных можно купить хорошую комнату на окраине, но на них не восстановишь даже сожженный сад, тем более — не наймешь мага-природника, чтобы вырастил плодовые деревья ударными темпами.

У меня тоже были планы на дом, только вот не думаю, что судья и остальные присутствующие поймут, если я скажу, что хочу оборудовать в подвале зал для призыва разных интересных существ.

Ощущая, как контроль над ситуацией переходит в руки тетки, я жалел, что не взял на суд Горо. В зал нельзя приводить питомцев, но вон — у тетки целый выводок, и судья наверняка прикормлен. Да и был бы тут Горо, я бы ощущал хоть какую-то поддержку.

Судья слушал нас обоих, его лицо оставалось непроницаемым. Он внимательно записал все наши ответы, а затем объявил перерыв и вышел.

Мы остались на своих местах. Я сидел и слушал спокойные разговоры чванливых друзей тетки о предстоящем бале в каком-то там особняке — будто их совсем не занимает суд… Ну конечно же не занимает — ведь тут уже наверняка все решено!

В сторону родственницы не смотрел — не хотел видеть торжествующую улыбку.

— Значит, решено. В руках Вильены участок принесет больше пользы. Дом будет принадлежать обвиняемой.

— Тогда первым делом пусть уберет участок с продажи. А лучше — отдайте ей какую-нибудь бесхозную развалюху, чтобы она ее восстанавливала… — не смог я смолчать, но судья не стал даже слушать — стукнул судейский молоточком, завершая процесс.

А мне осталось сидеть и обтекать под радостным взглядом тетки и ее друзей. Через силу поднялся и вышел из зала.

Не успел я осознать, что никакого наследства мне не видать и подавить неожиданно горькие эмоции по отношению к родственнице — не иначе, как в виде бонуса от ушедшей за грань души Кабала, как этот день снова меня удивил. Пока я шел от суда до Гильдии и боролся с досадой на столь «справедливый» судебный процесс, наткнулся на старых приятелей Кабала.

Совершенно неожиданно вышло. Проходя мимо проулка, решил свернуть, чтобы сократить дорогу и успеть к началу лекции, но, глядя на собравшуюся здесь компанию, совершенно точно понял — не успею.

Тут нашлись целых три пацана из компании, и самое главное — тот, кто прошел пробуждение и получил способность «силовых ударов», тоже был тут — сейчас стоял в неглубокой нише между зданиями, прижимая к стене избитого подростка. А стоящие по разным сторонам от этой картины подпевалы следили за подходами. Хреново следили, раз не свалили до моего прихода. Или же попросту не приняли за угрозу?

— Какая неожиданная встреча, — расплылся я в улыбке. Даже злость на судью отступила. — Рифон! Да еще и не один!

Пацаны-наблюдатели переглянулись, и тот, что стоял ближе ко мне, бочком двинулся подальше.

А вот Рифон меня порадовал. Не пытаясь оправдаться или обернуться ко мне, бросил:

— Пошел вон, нулевка.

И тон такой повелевающий, без малейших сомнений в том, что я выполню его указ.

— Этот нулевка может вколотить твое пренебрежение так глубоко, что всей компанией доставать будете. Так что повернись ко мне, и попробуем с тобой договориться, на каких условиях мы будем жить в этом городе дальше.

Рифон не напрягся, но внимание я привлек. Парень с неторопливостью танковой башни повернулся ко мне:

— Что, тоже получить захотел?!

Угроза не впечатлила. Я хмыкнул.

— Да я давно уже получить хочу: по домам вашим хожу, нарываясь на драку, а драки все нет. Видимо, понимаете, что при встрече со мной будете летать, как гуси, подброшенные хорошим пинком.

Вот это проняло засранца. Рифон выпустил из рук избитого парнишку, и тот осел на пол.

— Ты мне ничего не сделаешь. Забыл, что пробужденные сильнее и крепче тех, кто не пробудился, или пробудился с нулевым рангом? Я — рекрут!

— Ну оно и понятно, что не выше рекрута. Ничего, жизнь еще тебя научит и многое покажет, поднимешься из своего недоранга. А пока давай-ка разберемся с проблемой длинных языков и того, сколько вы мне за свои сплетни должны.

Задира ничего не ответил: многозначительно и зловеще, как ему наверняка казалось, усмехнулся и пошел на меня.

Сжатые кулаки пацана засветились — заработала способность. Теперь принимать удары этих кулаков на блок не стоит — Рифон на спор дубовые доски раскалывал, не слишком напрягаясь. Навык не добавляет скорости, зато массы в этих неторопливых ударах будет как бы не под сотни три килограммов. Самое то сваи на стройке забивать.

А вот остальное уже не впечатляет. Плечи расправлены, локти — растопырены, чтобы выглядеть внушительнее. Даже рук не поднял — видимо, решил широко размахнуться и влепить мне в плечо, когда подойдет поближе. В голову-то целить опасно — из-за убийства стража город перероет, но найдет виновного, и никакой скидки на возраст не будет.

Я приготовился к бою, но решил отдать первый ход оппоненту. Вот кулак полетел мне в плечо…

Легко уклонившись от медленного удара, я шагнул назад. Промахнувшись, задира сделал пару нелепых шагов, сохраняя равновесие, и разъяренно зашипел. А потом — махнул в мою сторону ребром ладони, будто рассекая воздух. От его руки по воздуху прошла едва видимая волна, которая невесомо толкнула меня в грудь.

Я сжал зубы: спрятанный под дорогой рубашкой защитный амулет раскалился и обжигал кожу. А вот это было неожиданно: такой фокус Рифон прежде не показывал.

Второго такого удара я ждать не стал: подскочил и пробил ему в нос. Ощущение, будто по прикрытому тонкой тряпкой бетону ударил, но пацан запрокинул голову и упал.

— Тебе конец, Кабал! — зажимая окровавленный нос, прогундел Рифон. Но я верить в это не спешил: они и так меня избегали, а теперь вовсе на глаза попадаться не станут. Да и подпевалы не вмешивались, то ли боясь попасть под удар своего главаря, то ли меня опасаясь. И хорошо — против троих пришлось бы кинжал доставать, или жезл. Но хотелось