Идущие на смерть приветствуют тебя! - Алим Онербекович Тыналин

Ночью девушка, обнаружив меня вместе с Коварными Сиренами, чуть не убила на месте, испепелив огненным взглядом. У меня душа ушла в пятки. Какого дьявола она вернулась во дворец, ведь она уехала вместе со своим ненаглядным батюшкой?

— Вот значит как ты здесь развлекаешься, грязный ублюдок, — горестно сказала девушка, резко повернулась и стремительно вышла из кубикулы.

Я сказал Сиренам подождать и помчался вдогонку за своей ревнивой подругой. Поймал в коридоре и схватил за руки, потому что она снова пыталась влепить мне пощечину. Прекрасное лицо девушки было искренне печально. Мне тоже было неловко, что так вышло. Что-то слишком часто она ловит меня в самые нелицеприятные для себя мгновения моей жизни и тут же трактует их самым худшим для себя образом.

— Ублюдок, грязный ублюдок, — сказала девушка, пытаясь вырваться. — Отпусти меня, грязный мелкий ублюдок.

Мне пришлось сказать то, что обычно говорят мужчины в таких случаях.

— Милая, это совсем не то, что ты подумала, — сказал я самым проникновенным тоном, на какой был способен. — Это мои советницы по политическим вопросам. Завтра они уезжают по делам в провинцию и пришли ко мне за последними инструкциями. Им предстоит трудное и опасное путешествие, поэтому я постарался их приободрить.

По глазам Лицинии было видно, что она хочет мне верить, но ее разум подсказывал, что здесь наверняка кроются подвохи. Еще бы, ведь она уже неплохо узнала меня и мою скользкую изворотливую натуру.

— Если хочешь, я могу тебя познакомить с ними, — предложил я, осознавая, что это плохая затея, но ничего другого мне в то мгновение на ум не пришло.

Лициния с радостью согласилась и мы вернулись в спальню. Но кубикула уже пустовала, потому что Вирсания предусмотрительно увела девушек через боковой проход. Молодец, догадалась, что не стоит ни с кем встречаться.

— Вот видишь, — сказал я как можно убедительнее. — Они уже ушли по делам. Из-за тебя я не успел с ними попрощаться.

И я даже состроил обиженную мину, надув губы. Лициния почувствовала себя виноватой и все обиды были вмиг забыты. Кроме моих обид, конечно же. Я хотел заставить девушку тут же возместить весь причиненный мне моральный ущерб, отдавшись прямо сейчас, но наши ласки прервал Евмен, заглянувший в спальню в самый неподходящий момент.

— Прибыли первые посланники из Рима, император, — доложил он.

И это несмотря на то, что на дворе стояла глубокая ночь. Я вздохнул и оставил Лицинию в покое. Затем до самого утра принимал пришельцев из крупных городов своей державы и предпринял колоссальные усилия, чтобы сдержать зевоту. Утром мы позавтракали и всем двором выехали к Капитолию, чтобы открыть празднества.

Если посвятить вас немного в суть вопроса, то надобно объяснить, что Квинкватрии проводились в честь бога войны Марса и богини Минервы, покровительницы искусств и ремесел, а также городов. Получается, эта Минерва поощряла урбанистику.

Христианская церковь активно препятствовала проведению этих праздников, но они пока что продолжали оставаться популярными в народе, а умный император не может игнорировать такие тенденции. Когда недавно епископ Неон посетовал, что я поощряю языческие традиции, я посоветовал ему вспомнить или придумать христианских святых, в честь которых можно проводить такие же праздники и взять их под свой контроль.

Епископ тогда глубоко задумался и я понял, что вскоре он выкатит мне какой-нибудь сюрприз. По крайней мере, на следующий год он обязательно что-нибудь придумает, чтобы Квинкватрии уже праздновались по христианским правилам.

Ну, а пока что мы веселой и многочисленной процессией, состоящей из моей свиты и придворных, отправились, как я уже сказал, к Капитолию. Там жрецы устраивали бескровное жертвоприношение лепешками, медом и маслом. Сразу после этого можно было ехать в амфитеатр, где начинались атлетические соревнования пентатлон.

По плану, затем в течение нескольких дней будут проведены музыкальные состязания трубачей, морская гребля в канале и гонки колесниц. В последний день принесут жертвы Минерве через проведение бестиарий, то есть казнь преступников, отданных на растерзание диким зверям.

Ну, и в самом конце — награждение победителей, и потом торжественное освящение и очищение культовых труб тубилюстрий, состоявших под особым покровительством богини Минервы. В общем, программа чрезвычайно насыщенная.

— Как же я рада, что мы участвуем в празднике, — сказала раскрасневшаяся от счастья Лициния.

Добираясь до Капитолия, мы ненадолго выехали на Кардо Максимус. Толпы народа усеяли улицу, такая давка, что косточке от оливы негде упасть. Честно говоря, я не очень любил такие столпотворения, но ничего не поделаешь, как публичное должностное лицо, приходилось терпеть. Да еще и строить приветливую физиономию, махать всем и отвечать на приветствия.

Возле Капитолия собрались жрецы Минервы в белых одеждах и служители Марса в алых. Последние, между прочим, таскали с собой щиты и копья, символы бога войны. Их было пятнадцать человек и они назывались фламинами.

Трое по старинной традиции избирались из патрициев, и среди них я заметил богача Уликса, а дюжина остальных из плебеев. На головах они носили апексы, небольшие круглые шапочки из коры оливкового дерева.

Жертвоприношения провели быстро и недолго, деловито, как я и любил. Ни одно животное, как говорится, не пострадало, жрецы просто преподнесли на алтарь горсть ароматно пахнущих медовых лепешек. Я кстати, загодя потребовал, чтобы дворцовые повара тоже принесли мне таких же и держал у себя в колеснице запас. Жрицы посыпали жаровню пряностями. Затем фламины нараспев прочитали молитвы и жертвоприношения закончились.

— Да начнутся Квинкватрии в честь Марса и Минервы! — провозгласил один из фламинов, подняв руку.

Толпа радостно завопила и люди бросились обниматься. Я тоже обнял Лицинию и поздравил с наступлением игр в честь богов. Да, нам помощь высших сил в любом случае не помешала бы. Девушка вдруг крепко прижалась ко мне, затем порывисто поцеловала в губы, поглядела на меня блестящими глазами и сказала:

— Люблю. Люблю тебя, Ромул.

Я был ошеломлен. Давно уже девушки не признавались мне в любви.

— А ты что же? — тут же требовательно спросила девушка. — Ты меня любишь?

— Конечно, люблю, — ответил я, а толпа вокруг шумела и ликовала. — Ты знаешь, да, и вправду люблю.

Лициния снова обняла меня. Верховный фламин подошел ко мне и неодобрительно посмотрел на девушку.

— Можно начинать игры, император. Боги благословили наши празднества.

— Отлично, — ответил