Эхо 13 Забытый Род - Арий Родович

— В этом мы, похоже, не так уж и различаемся, — пробормотал я. — У нас тоже дом — это не про стены. Это про «что ты можешь себе позволить».

Он не ответил сразу. Лишь прищурился, проверяя, догадываюсь ли я о чём-то ещё. И я понял — снова оговорка. Снова след. Он делает это намеренно. Говорит не всё, но достаточно, чтобы я мог додумать.

Я не стал останавливать разговор. Не пытался вытянуть из него больше, чем он готов сказать. Просто кивнул и пошёл дальше по теме. Раз он общается так — будем говорить на его языке. Не скрывая, но и не выпытывая. Как он сам — с вежливостью, сдержанно, будто всё идёт своим чередом.

— А деньги? — уточнил я. — Вы тоже их рублями называете. Но сколько они стоят? Что можно купить на один?

— Средняя зарплата простолюдина на государственной или технической службе — десять рублей в месяц, — спокойно произнёс Яков. — На рынке за один рубль вы купите приличную куртку, за три — бронежилет. Хлеб стоит три-четыре копейки. Хотя… — он чуть повернул голову. — Копейки у нас, конечно, не металлические. Просто бумажки меньшей стоимости. Медных монет давно никто не чеканит.

Я чуть нахмурился. Пересчёт в голове происходил почти автоматически.

— То есть, один их рубль… это где-то десять тысяч моих?

Яков ничего не сказал. Только повернулся к окну, будто разглядывая дождевые потёки на стекле. Но я видел — он усмехнулся.

Яков обернулся. Лицо его снова было безмятежно вежливым.

— Теперь, господин, позвольте порекомендовать ещё один настой. — Он медленно достал из внутреннего кармана жилета небольшую склянку из матового стекла и аккуратно налил содержимое в чашку.

Я приподнял бровь:

— А это что ещё?

— Настойка из трав, собранных в безопасной аномальной зоне. — Он протянул чашку, как всегда с безупречной вежливостью. — Поможет уснуть. Во сне ваше тело начнёт восстанавливаться быстрее. Не полностью, конечно, но достаточно, чтобы с утра вы могли приступить к тренировкам. И к делам Рода.

— Ты про заводы?

— Разумеется. Вы сами сказали, что вернёте их. — Он чуть наклонил голову. — Я лишь напомнил: у нас много работы.

Я взял чашку, вдохнул терпкий аромат. Глубже, чем ожидал. Пряный. Тёплый. Где-то на грани убаюкивающего и ободряющего.

Яков подошёл ближе, и, когда я закончил пить, молча подал руку, помогая мне встать. Осторожно поддержал за локоть, будто я был из хрусталя, и проводил обратно к постели.

— Отдыхайте, господин, — мягко сказал он, поправляя подушку. — Завтра будет насыщенный день.

И второй раз за последние 4 сутки я уснул как человек. Сам. Не от боли, не от магического перегруза, не от истощения. А просто потому, что устал. И потому, что мог себе это позволить.

Глава 10 Зарядка с Миленой

Проснулся я иначе, чем вчера. Без тумана в голове, без ощущения, что каждое движение отзовётся болью. Лазарет встретил тишиной и лёгким запахом трав, впитавшихся в стены.

В дверях — Милена. Стоит спокойно, как и в прошлый раз, но теперь я могу рассмотреть её без того, чтобы сквозь зубы сдерживать стон.

И взгляд цепляется.

Кожа — ровная, без серого налёта. Ни единой чешуйки под глазами. Линия шеи чистая. Руки — обе человеческие.

Вспоминаю тот момент, когда впервые коснулся её запястья. Тогда я и не знал толком, что такое Эхо, и тем более — как им пользоваться. Не было цели что-то менять, всё произошло на чистых рефлексах. Просто движение — и вдруг внутри что-то сорвалось, пошло вглубь, а под пальцами ткань стала выравниваться. Я заметил, что изменилась рука, и решил: всё ограничилось этим.

Ошибся.

Теперь понимаю — вместе с рукой задел и другие потоки, спутанные мутациями. Они начали раскручиваться сами, возвращая её тело к исходной форме.

— Принесла тебе завтрак, — говорит она ровно, но в уголках губ мелькает едва заметная улыбка, будто тонкий намёк на вчерашнее поражение. Ставит на прикроватный столик поднос с тарелкой и чашкой. — Сможешь сам или помочь?

— Справлюсь, — отвечаю я, уловив её намёк и криво усмехнувшись.

Она кивает, проверяет, удобно ли устроен столик, и, прежде чем выйти, добавляет:

— Как доешь и если чувствуешь себя нормально — жду тебя на улице. Время утренней тренировки. Яков сказал, что теперь мы будем заниматься каждый день.

— Нормально себя чувствую, — отвечаю я. — Так что жди.

Я стал размышлять, глядя на еду и раскладывая в голове факты. Тогда — случайный инстинкт и незнание. Теперь — понимание, что на такое нужно не только много сил, но и умение работать с Эхо тонко, точечно. В недавних боях я даже не сумел удержать собственный поток как следует, а тогда, не зная ничего, умудрился распутать целый узел чужих искажений.

Я взял вилку, но не спешил есть. На подносе — пышный омлет с зеленью, пара румяных блинчиков с вареньем и кружка тёплого чая. Отрезал кусочек омлета, медленно пережёвывая, больше глядя на дверь, чем на еду. Хотелось поймать её взгляд ещё раз — убедиться, что улыбка была не просто игрой света, а осознанной подколкой. И заодно понять, что именно она готовит для этой «утренней тренировки».

Я неторопливо доел завтрак, наслаждаясь тем, что могу жевать без боли. Отставив поднос, поднялся с кровати и осторожно размял плечи, спину, ноги — всё двигалось свободно, легко, будто вчерашнего дня и всех боёв вовсе не было. Ни одного укола, ни одного ноющего сустава. Даже дыхание было ровным.

У выхода из лазарета меня ждал аккуратно сложенный спортивный костюм. Чёрный, базовый, из мягкого хлопка — такой, чтобы тело дышало во время тренировки и не прело. В комплект входила и лёгкая хлопковая футболка, чтобы впитывать пот. Скинув больничную робу, я переоделся, наслаждаясь ощущением удобной одежды, которая не стесняла движений.

Место, найденное предками, отвары Якова или всё вместе? Не знаю. Но результат ощущался и в теле, и глубже — в Эхо. Оно будто перестало быть изломанным, неровным; в глубине я мог ухватить тонкие плетения, простейшие, но уже подвластные. Крохи магии, которые можно использовать.

Я выдохнул и направился к двери.

Милена уже ждала меня в коридоре, успев переодеться в облегающий спортивный костюм, подчёркивающий каждую плавную линию её тела. Ткань плотно обтягивала бёдра и талию, подчёркивая изгибы, а тонкая молния на груди открывала намёк на ложбинку между упругими формами третьего-четвёртого размера. Раньше я не мог толком рассмотреть её — то она была в платье, то я приходил в