Товарищ «Чума» 8 - lanpirot

и договариваться, после того как взял в жёны нелюбимую женщину ради научной карьеры. Но даже после этого у него не было шансов достичь того, чего он долбился к сегодняшнему дню. Так что влезать без мыла в любую щель он умел.

— Да мне и без этого неплохо живётся, — усмехнулся кровосос. — С чего ты взял, что я хочу что-то менять в своей жизни?

— Ну, как же? — притворно всплеснул руками Матиас. — А скука? Никогда не поверю, что настолько древнее существо, как вы… владыка Каин, — не испытывает этого чувства. А мы сумеем вас развлечь…

— И как же, позволь тебя спросить? — Глаза вампира засветились красным, а следом их затопила настоящая тьма. — Если сумеешь меня действительно заинтересовать — я подумаю… Хотя, с пищей я принципиально не договариваюсь… Но… — Он помедлил, словно раздумывая над чем-то серьёзным. — У тебя будет шанс на вступление в мою семью…

— Простите, владыка Каин, — неожиданно перебил вампира Матиас, — вы сказали, что этот молодой человек — ваш сын. Но насколько мне известно, кроме Еноха у вас не было сыновей… Если только это непризнанный богословами Гори, упоминаемый лишь единожды в «Сефер га-Яшар»[1], да и то весьма и весьма сомнительно…

— А ты умеешь делать правильные выводы, Матиас, — произнёс Каин. — Это действительно Гори — мой второй сын, зачатый еще в мою бытность обычным человеком…

— Обычным человеком? — изумлённо расхохотался профессор. — Вы никогда не были обычным человеком, владыка! И никогда не будете им! Вы — Каин! И этим всё сказано! А что с ним случилось? — Вновь вернулся профессор к предыдущей теме разговора. — С Гори?

— Енох не пожелал разделить со мной тяготы новой нежизни, боясь еще больше разгневать Его… Тогда как Гори ни мгновения не сомневался ни во мне, ни в выбранном мною новом пути…

— Пути вампира?

— Да. Его мне указала моя мать — Лилит…

— Чёрт возьми, значит это правда! — взволнованно воскликнул Матиас — перед ним сейчас стоял непосредственный участник событий, развернувшихся тысячелетия назад! — Значит Адам после изгнания из рая действительно прожил сто тридцать лет[2] с Лилит?

История была его страстью, история была его жизнью, история была единственной отрадой, которой он отдавался полностью. И то, что сейчас происходило с ним было настоящим чудом. Чудом, за которое он был готов заплатить любую цену. И древний вампир, похоже, тоже это как-то почувствовал.

— Так и было, — подтвердил Каин. — Только затем её имя было предано забвению, а меня все стали считать сыном Евы. — Первое время наш «новый путь» был весьма насыщен: смертные приносили нам жертвы и поклонялись, как богам. Так продолжалось веками и тысячелетиями, пока против нас не выступили Его апологеты, собранные в единый кулак новым мессией… Им удалось развенчать и предать забвению бывших повелителей земли — языческих богов, и низвергнуть их в адскую бездну… Лишенные своей паствы и энергии Веры, они недолго трепыхались… На нас же просто открыли охоту, перебив большей частью… Хотя это мы — охотники, а вы — жертва!

Грейс видел, насколько непросто даются древнему существу весьма нерадостные воспоминания. Так что нашему «кровавому роду» пришлось превратиться в ночной кошмар, жуткую сказку, легенду и вымысел, чтобы элементарно выжить… И это, — он указал рукой на ледяной саркофаг, — последствия нашего противостояния.

— Ему можно помочь? — спросил Матиас.

— Можно, но не в моих силах. Только мать смогла бы… Наверное… Но я не встречал её уже несколько столетий. Возможно, её уже и нет на этом свете… И наш род в конце концов повторит участь богов.

— Так вот же, владыка! — возбуждённо воскликнул гауптштурмфюрер СС. — Вот она цель — ради которой нам стоит договариваться! Это — возрождение вашего рода! Мы сейчас ведём кровопролитную войну за мировое господство…

— Я в курсе! — оскалился вампир, из глаз которого ушла тьма, сделав их вполне обычными.

— Помогите нам победить, а мы взамен вновь сделаем вас богом для миллионов людей!

— Ты уполномочен вести подобные переговоры? — хитро прищурился Каин.

— Нет, но я приведу вас к тому, кто в состоянии их проводить…

На этом месте я проснулся. Но этот странный сон никак не шёл у меня из головы. Вампиры? Да вы серьёзно? Мало мне одной пленённой Лилит? Так еще и Каин навязался! Отчего-то во мне крепла уверенность, что его переговоры с руководством фашистской Германии будут успешными. Ведь эти кровопийцы стоили друг друга. И с этим нужно было срочно что-то решать. По крайней мере предупредить товарища Сталина и его помощников о новой опасности.

[1] «Сефер га-Яшар» (ивр. «Книга Праведного», также «Книга Яшер») — одно из позднейших произведений мидрашитской агады, известное также под заглавиями «Толдот Адам» (др.-евр. «История (порождение) Адама») или «Диврей ха-ямим ха-арох» (др.-евр. — «Длинная хроника»); излагает историю евреев от Адама до эпохи Судей. Автор неизвестен, первое издание вышло, по-видимому, в XVII веке в Италии.

В изложение библейских событий вставлены целые рассказы, которых нет в предшествующей талмудической и мидрашитской литературе. Значительно дополнена библейская генеалогическая таблица: происхождение Сеира, которое, по словам Ибн-Эзры (Авраам бен-Меир или Абен-Эзра — знаменитый поэт, философ, астроном, грамматик и экзегет; род. в 1092—93 г., умер в 1167 году) покрыто неизвестностью, объясняется в «Сефер га-Я». таким образом, что Сеир является сыном Гура, внуком Гори и правнуком Каина.

[2] Адам, следуя библейскому рассказу, умер в возрасте 930 лет (Быт. 5:5).

Глава 13

После всего увиденного мысли в голове роились, словно растревоженные пчёлы в улье. Но привести их в стройную систему мне так и не удалось — на улице что-то громко взорвалось, да так оглушительно, что даже крепкий особняк сотрясло мощной вибрацией. Хорошо еще, что окна, нахрен, не повышибало!

Я подорвался с кровати в чем мать родила и прилип к окну. Комната, а точнее — личные и весьма роскошные апартаменты главы рода Перовских, в которых я устроился на отдых в очередной раз, находились на втором этаже княжеского особняка.

Сверху мне было отлично видно моих обеих стариканов — живого и мёртвого, стоявших во дворе, затянутом клубами сизого дыма и о чём-то возбужденно жестикулирующих руками. По возмущенному лицу Вольги Богдановича, было отчетливо видно, что он пребывает в несколько взвинченном состоянии, явно за что-то отчитывая моего молодого