Регент - Игорь Валериев

держали винтовочную пулю в упор. В каждой такой будке на вооружении было по два ручных пулемёта. А в случае нападения дежурная смена из двух солдат такого поста усиливалась ещё четырьмя бойцами. И таких постов по периметру было уже больше двух десятков.

И Ширинкин на этом количестве точно не остановится. Имея теперь под рукой не только конвой и спецотряд Аналитического центра, но и Собственный Его Императорского Величества Сводный пехотный полк, в котором служит по штату больше пяти тысяч человек, Евгений Никифорович скоро превратит Гатчинский дворец в неприступную крепость, способную выдержать атаку целой дивизии.

В Собственном Е.И.В полку на вооружении кроме ручного пулемета Мадсена в каждом отделении, а станкового Максима на взвод, есть полковая артиллерия в виде четырех восьми орудийных батарей трехдюймовок, а также две роты броневиков по десять автомобилей в каждой. А к концу года будет четыре роты бронеавтомобилей.

Кроме того, любой, кто приезжал в царскую резиденцию или ее окрестности, в течение суток был обязан встретиться с сотрудником Регистрационного бюро, чтобы подтвердить свою личность. В общем, мышь не проскочит!

Кстати, два броневика сегодня будут сопровождать кортеж императора и регента от Гатчинского дворца до Балтийского вокзала, откуда Михаил и Александр под охраной отбудут в столицу.

Задумавшись о Ширинкине, не заметил, как тот подошёл ко мне.

- Как там? Успокоили Алексея? – поинтересовался генерал.

- Успокаивают. Императрица изобразила, что ей стало плохо и император с братом пошли в её покои. Михаил Александрович попросил Алексея присмотреть за матерью, так как он уже большой и ответственный человек. Вроде бы, Алексей согласился. Так что скоро император и регент должны подойти.

- Вот и хорошо. Слава тебе Господи! – Евгений Никифорович, сняв фуражку, широко перекрестился. – Если что, то хоть один наследник живым останется.

Я удивленно посмотрел в глаза генералу и увидел, как в них плещется страх.

- Что смотрите на меня так, Тимофей Васильевич?! Да, я боюсь! Потому что не знаю, как бороться против этого убийцы с портсигаром. Завтра император и регент должны будут по протоколу пройти, возглавляя траурное шествие, от Николаевского вокзала по Невскому проспекту через Стрелку Васильевского острова к Петропавловской крепости. И в любом месте в толпе может оказаться неприметный человек с портсигаром, выстрел из которого никто не увидит и не услышит, - Ширинкин резким движением нахлобучил фуражку на голову. – Я не хочу потерять убитым третьего императора! Этого я точно не переживу!

- Успокойтесь, Евгений Никифорович! Всё будет хорошо! Мы справимся! Весь путь процессии будет уставлен шпалером войск по сторонам. И император, и регент будут в постоянной коробочке из бойцов спецотряда. Да и большую часть пути Александр проедет в блиндированной карете под усиленной охраной ближнего круга. Сейчас мы готовы ко всему, - я ободряюще сжал плечо генерала. – Всё будет отлично!

- Ваши бы слова, да Богу в уши. Слышал, что в убийстве генерал-губернатора Финляндии Бобрикова также наш убийца с портсигаром отметился, а не какой-то суперстрелок, который поразил Николая Ивановича у Финляндского сената, стреляя через залив Тё…, Тёёлё…, тьфу ты, - Ширинкин раздраженно сплюнул, - язык сломаешь от этих чухонских названий.

- Через залив Тёёлёнлахти, - почти без запинки произнёс я.

- Ага. Через него самый, - генерал достал платок и протер лоб. - Так это правда?

- Правда, Евгений Никифорович. Как оказалось, действительность несколько отличалась от того, что было изложено в бумагах следственного дела. Незначительно, но отличалась. Во-первых, выстрела никто не слышал, поэтому и предположили, что убийца стрелял через залив. Во-вторых, дальше все следственные действия проводились в разрезе этой версии, подгоняя факты под неё. И в-третьих, похожий на штабс-капитана гренадера некий штатский тип с портсигаром в руках был отмечен рядом с генерал-губернатором во время его убийства. Для этого пришлось опросить всех свидетелей по новому, отправив в Гельсингфорс столичную следственную бригаду под руководством Кошко. Аркадий Францович это всё и откопал, - я тяжело вздохнул-выдохнул. – Хотя работать там было тяжело. Противодействие со стороны финнов и местного чиновничьего аппарата становится всё более явным и открытым.

- Как думаешь, Тимофей Васильевич, скоро там полыхнёт? – Ширинкин положил в карман платок и поправил на голове фуражку.

- Может быть и сегодня, Евгений Николаевич. В ближайшие дни точно. Князь Джамбакуриан-Орбелиани стягивает к Гельсингфорсу значительные силы своего 22-го армейского корпуса, при этом параллельно идёт развертывание всех трех бригад в дивизии, что практически удвоит личный состав корпуса.

- Слышал, его планируют назначить на пост генерал-губернатора Финляндского княжества? – вопросительно произнёс генерал.

- После похорон будет указ. Сейчас в Финляндии необходим на этой должности военный человек, которого уважают в войсках. А Иван Макарович к тому же и очень решительный человек. Думаю, он справится с восстанием, - я замолчал, прикидывая, какими силами будут располагать финны и сколько англичан под видом «туристов» уже прибыло в Финляндию и Прибалтийские губернии.

- А как же князь Оболенский? – прервал мои размышления Ширинкин, спросив про кандидатуру на должность генерал-губернатора Финляндии, обсуждавшуюся на Государственном совете месяц назад.

- Иван Михайлович неплохо два года назад справился с должностью губернатора в Херсонской и Харьковской губернии, решительно подавив антиеврейские и крестьянские беспорядки, за что эсеры приговорили его к смерти и даже ранили во время покушения, но…, - я сделал паузу, подбирая слова, чтобы точнее охарактеризовать князя Оболенского.

- Я понимаю ваше - но и полностью согласен, Тимофей Васильевич. Для той пороховой бочки, которой стало Финляндское княжество сейчас, Иван Михайлович не подходит. Он не глупый и хороший человек, но страшный балагур, причем для балагурства готов свои фантазии смешивать с истиной. Его даже в семействе Оболенских иначе и не зовут, как Ваня Хлестаков, - Ширинкин усмехнулся.

- Серьезно?! – удивился я.

Такой информации у меня не было.

- Так оно и есть, - подтвердил генерал.

В это время на крыльце появился регент и молодой император. Найдя меня и Ширинкина глазами, Михаил махнул рукой, подзывая, и направился к карете. Я с генералом направился к нему и Александру, который шёл рядом с дядей.

Регент подсадил девятилетнего императора в экипаж, после чего повернулся к нам и произнёс:

- Тимофей Васильевич, вы едете с нами, а Вы, Евгений Никифорович, организуйте движение колонны и отправку поезда. У Вас, надеюсь, всё готово?

- Да, Ваше императорское высочество.

- Тогда отправляемся, - регент молодцевато забрался в карету.

За ним залез и я, успев лицом и