Меткий стрелок. Том III (СИ) - Вязовский Алексей

— Мы всегда рады новым клиентам, мистер Уайт. Но что вы имеете в виду под «постоянным сотрудничеством»? Мы можем предоставить широкий спектр услуг, от расследования преступлений до обеспечения безопасности. Но похоже, с последним вы и сами можете справится. Это правда, что вы застрелили трех ганфайтеров в Джексон Хоуле?

— Только двух — засмеялся я — И то, сильно сомневаюсь, что они были ганфайтерами.

Мы немного поболтали на тему Дикого Запада, потом обсудили «золотую лихорадку». Пинкертона интересовала система безопасности на приисках. Он даже себе что-то записал.

— И все-таки… В каких конкретно услугах вы нуждаетесь? — поинтересовался, наконец, Роберт.

— Мне требуются ваши глаза и уши, — сказал я, — Периодически надо будет проследить за определенными людьми, собрать на них досье. Мне нужны факты, слухи, все, что мне поможет в переговорах.

— Вы планируете вести бизнес в Нью-Йорке?

— Да. Скоро открытие филиала банка Новый Орегон. Юконская транспортная компания также будет базироваться тут. Я планирую расширить флот, добавить новые маршруты в Европу. Как вы понимаете, тут нам тоже понадобятся собрать различного рода сведения. О контрагентах, о портовых властях…

Пинкертон откинулся на спинку кресла, закурил сигару.

— Я понимаю, — сказал он. — Такого рода услуги мы предоставляем часто. Это называется «наблюдением». Наши агенты могут проследить за кем угодно и собрать все, что вас интересует. И мы можем обеспечить конфиденциальность. Мы ценим свою репутацию.

— Именно поэтому я и пришел к вам, — ответил я. —

Пинкертон кивнул.

— Наши расценки зависят от сложности задачи, — начал он, — от количества агентов, которые будут задействованы, и от времени, которое будет затрачено. Но мы можем работать и на постоянной основе, за определенную ежемесячную плату.

— Меня интересуют не только Штаты, — сказал я. — Мне нужны ваши услуги и за пределами страны.

Пинкертон улыбнулся, и его глаза, которые до этого были холодными, вдруг потеплели.

— Наши люди работают во многих странах мира, мистер Уайт, — сказал он. — Мы не ограничиваемся одной лишь Америкой. У нас есть представительства в Лондоне, Париже, Берлине, и даже в Гонконге. Мы можем предоставить вам услуги практически в любой точке земного шара.

— А Российская империя? — с надеждой спросил я

Роберт внимательно посмотрел на меня.

— Да, — ответил он. — Входит. Официального представительства там нет, но у нас есть свои люди в Петербурге. И мы уже выполняли в России конфиденциальные поручения.

Я почувствовал, как внутри меня что-то щелкнуло. Пазл складывался. Мне нужно было знать, что там происходит, какая сейчас обстановка, кто что решает, кто является «серым кардиналом» при Николае. Собственно, такое досье на Романовых я сейчас сразу и закажу. Надеюсь, Роберт не испугается.

— Отлично, — сказал я, — тогда я думаю, мы договорились. Я готов подписать договор на постоянное обслуживание с ежемесячной абонентской платой. Разумеется, специальные поручения будут оплачиваться дополнительно.

Пинкертон протянул мне руку.

— Я уверен, что наше сотрудничество будет долгим и плодотворным, мистер Уайт. А я, в свою очередь, гарантирую, что любые сведения, которую вы нам предоставите, останется между нами.

Мы пожали друг другу руки, и я почувствовал, как будто я только что заключил сделку с самим дьяволом. Я не знал, что меня ждет, но я был уверен, что это сотрудничество изменит мою жизнь.

Глава 16

Я стоял у широкого окна гостиничного номера, что выходил на заснеженный Центральный парк. За ветвями деревьев, еще не сбросившими остатки утреннего инея, виднелись крыши домов, укутанные белым покрывалом, а вдали, за плотной завесой моросящего тумана, маячили неясные очертания высоток Нижнего Манхэттена. Из-за плотной облачности солнце едва пробивалось сквозь завесу, окрашивая небо в бледные, акварельные тона. Сегодняшнее утро было словно разлито по всему городу, и «Большое Яблоко», с его постоянной суетой и нескончаемым движением, казался на удивление застывшим, погруженным в сонное оцепенение.

Завтрак, сервированный Джозайей, был привычно обильным. Омлет, каша, хрустящие булочки и горячий кофе с молоком — на тонком фарфоре — все это было частью нового мира, в который я с головой окунулся.

— Карета уже подана, мистер Уайт — произнес Картер, заходя в номер — Сегодня с вами работает вторая смена охраны.

— Напомни, где состоится встреча?

— В яхт-клубе «Атлантик».

Я доел завтрак, поднялся, поправил галстук. Посмотрелся в зеркало. Костюм сидел безупречно. Я привык к этой новой одежде, она сидела на мне, как вторая кожа, облегая плечи, подчеркивая фигуру. Конечно, она не могла сравниться с моей любимой паркой, в которой я чувствовал себя по-нанастоящему свободно в Доусоне, но для Нью-Йорка, для этого нового мира, она была идеальна. Она была символом моего нового статуса, моего нового положения в обществе.

Наш кортеж из двух карет медленно двигался по узким, заснеженным улицам Манхэттена. Мостовые были покрыты толстым слоем слякоти, экипажи, запряженные тяжёлыми лошадьми, скользили, а их колеса оставляли на снегу глубокие борозды. Воздух был пропитан запахом угольного дыма, смешанным с ароматом свежего кофе.

Мы пересекли Бруклинский мост, возвышающийся над Ист-Ривер, словно гигантское кружево из стали и камня, и направились к побережью Лонг-Айленда. Постепенно городская суета сменилась более спокойными, уединенными пейзажами. Дорога вела нас через пригороды, утопающие в снегу, мимо загородных вилл, скрытых за высокими каменными заборами, и наконец, привела к яхт-клубу.

«Атлантик» встретил нас суровой, но величественной красотой. Здание, выстроенное из темного камня и красного кирпича, с высокими окнами и остроконечной крышей, напоминало старинный замок. Оно возвышалось над скалистым берегом, словно непокорный страж, взирая на бушующий океан. Волны, огромные, пенящиеся, с грохотом разбивались о прибрежные камни, выбрасывая на берег белые клочья пены. Ветер выл, рвал и метал, пронизывая до костей, но внутри клуба, казалось, царили тепло и покой — на восточное побережье пришел шторм.

Яхты, пришвартованные в искусственных затонах, стояли на зимнем приколе, их мачты, лишенные парусов, торчали в небо, как голые деревья. Вода в затонах, защищенная от волн, была относительно спокойной, лишь изредка подрагивала, отражая серые небеса.

Клуб был явно построен для круглогодичного использования. Его широкое, крытое крыльцо, отделанное темным деревом, вело в просторный вестибюль, где горел огромный камин, отбрасывая на полированные мраморные полы теплые, золотистые отблески. Здесь все было продумано до мелочей, каждый предмет интерьера, каждая деталь говорила о богатстве, вкусе и стремлении к совершенству.

В каминном зале уже находились члены клуба. Все со свитой — личные секретари, слуги… На их лицах не было спешки, в их движениях — суеты. Они были воплощением власти, денег, и того мира, к которому я теперь принадлежал.

Я кивнул Картеру, и мы прошли через вестибюль, направляясь к залу, где должна была состояться встреча. На меня бросали любопытные взгляды. Новости о моих миллионах, приключениях на Клондайке — все это уже давно достигло Нью-Йорка, и я был для них экзотическим гостем, своего рода диковинкой, которую пригласили в закрытый клуб.

Первым, кого я узнал по фотографиям в газетах был Джон Морган. Он стоял у камина, окруженный несколькими людьми, его массивная фигура, широкоплечая и властная, излучала спокойную, но непреклонную силу. Морган был обладателем лица с большим, красным носом, в его глазах читались ум, воля и привычка принимать решения, которые меняли судьбы стран. Он был одет в строгий, безупречный костюм, единственное украшение на нем была золотая цепочка от часов.

— Мистер Уайт, — произнес Морган, протягивая мне руку. Его голос был низким, глубоким, с едва уловимым рычанием. — Рад наконец-то познакомиться. Наслышан о ваших… невероятных успехах на Севере.